– Только этого не хватало, – прошептала Мила и легла на землю. – Интересно, зачем они на этот раз пожаловали, за граблями, что ли?

– Я докопала до шкатулки, – возбужденно сообщила я и сунула руку в яму по самый локоть.

– Лежи, ненормальная, и не двигайся, – одернула меня Мила, но остановить меня было простоневозможно. Я попыталась вытащить шкатулку и чуть было не разревелась, когда поняла, что наткнулась на обыкновенный камень.

– Ну и где твоя шкатулка, будь она неладна, – еле слышно прошептала подруга. – Я же тебе говорю, что тут ее вообще нет.

– Есть, – настаивала я, – просто нужно копать еще глубже. Только дурак мог закопать шкатулку, набитую долларами, на самом верху.

Услышав звук открывающейся калитки, я замолчала. Мужчины подошли к крану, который находился посреди участка и по всей вероятности предназначался для полива. В свете уличного фонаря мне удалось разглядеть обоих. Им было не больше тридцати. Обычные тренировочные костюмы и грязные, сношенные кроссовки… Они открыли кран и стали мыть руки.

– Я и не знал, что эта сволочь окажется такой кровавой, – пробубнил тот, что был повыше ростом.

– Всю тачку гад ползучий измазал, – подхватил его слова напарник. – Ночью двигаться нельзя. Любой мусор может нас остановить и заглянуть в багажник. Повяжут не разговаривая. Потом эту кашу замучимся расхлебывать. Останемся здесь до утра и поедем, когда на улице будет полно транспорта. Машину сразу пацанам в химчистку загоним, они ее приведут в божеский вид.

– Это ты дело говоришь, щас нам дергаться не стоит, – согласился высокий.

Мужчины закурили и, переговариваясь, направились к дому.

– У меня весь костюм кровью запачкан. Жалко, совсем новый. На нем даже муха не сидела. Теперь не отстираешь.

– Да ладно тебе. Главное, что дело удачно сделали, не запороли. Бабок теперь!.. Подымим нормально. Побольше бы таких заказов, глядишь, из нищеты вылезем.

– Господи, если бы ты знала, как мне страшно, – испуганно прошептала я. – Мы что, теперь до утра под этим кустом валяться будем?!

– До утра не будем. А сейчас лежи, не дергайся. Они спать лягут, и мы отсюда выкарабкаемся.

– А шкатулка?

– Сейчас не до шкатулки. Главное – ноги унести. В следующий раз разберешься со своей шкатулкой, если она вообще существует.

– Существует, – пробубнила я себе под нос и вновь прижалась к земле.

Как только мужчины вошли в дом, Мила толкнула меня в бок и быстро проговорила:

– Они сейчас водку пить будут. Когда уснут, одному Богу известно. Давай мелкими перебежками прямо до калитки.

– Ты что, сдурела? А вдруг они нас в окно засекут?

– Не засекут.

– Может, лучше дождемся, пока они спать лягут?

– А вдруг они до утра не лягут.

– Быть такого не может, – замотала я головой. – Они должны сильно устать. Как-никак, а на мокрое дело ходили.

– Такие не устают. Делай, что говорю. Встаем и перебежками направляемся к калитке. Там до машины рукой подать.

Не став перечить подруге, я встала с земли и бросилась к калитке. Мила побежала рядом, не забыв достать пистолет. Не могу передать, какой чудовищный страх сковывал мое тело. Сердце колотилось с такой бешеной скоростью, что, казалось, выскочит из груди. Мы уже были за калиткой, когда из дома вышел один из мужчин и бросился следом за нами.

– Серега, быстрее сюда, – крикнул он. – На даче какие-то девки!!!

– Стоять!!! – послышалось за моей спиной. Мила резко остановилась, бросилась на незнакомца, свалила с ног и навела на него пистолет.

– Ты что, идиот?! Какого хрена ты к нам прицепился? Нам эта дача даром не нужна. Разорался как резанный, чуть было соседей не разбудил. Придурок!

– Руку отпусти, больно, – простонал лежащий на земле мужчина.

– Я тебе сейчас еще голову откручу, – пригрозила Мила.

Я стояла как вкопанная и восторженно смотрела на Милу. Здорово иметь такую подругу! Неожиданно калитка распахнулась и перед нами предстал второй тип. Он был вооружен.

– Брось пушку, девочка, а то я вышибу тебе мозги.

Он направил пистолет на Милу. Она, придерживая завернутую за спину руку первого, в свою очередь перевела на него свой пистолет и процедила сквозь зубы:

– Стреляй. Давай посмотрим, у кого лучше получится.

– Я сказал – брось пистолет, придурошная.

– Сам такой. Если вздумаешь стрелять, разбудишь соседей.

– У меня пушка с глушителем.

– Надо же, какой предусмотрительный.

Даже мне было заметно, что Мила нервничала. На лбу блестела испарина, от прежней уверенности не осталось и следа.

– Ладно, ребята, я думаю мы сможем договориться, – неуверенно произнесла моя подруга. – Прячем пистолеты и разбегаемся. Мы вас не видели и не знаем, а вы в свою очередь – нас.

Тут вскочил первый. Он свалил меня с ног и придавил к земле.

– Серега, одна уже готова, – крикнул он. – Разберись со второй. Не спрячет пистолет, стреляй в нее и дело с концом. Эта сука каким-то боевым искусством владеет. Дерется, как мужик, ей-богу. Меня с ног в секунду сбила.

Он загнул мои руки за спину так сильно, что я громко застонала от боли, из глаз хлынули слезы.

– Больно… Мне очень больно …

– Щас будет еще больнее. Я тебе щас все руки вместе с лопатками повыкручиваю, если ты не скажешь своей подруге, чтобы она убрала пистолет.

– Мила, ради бога, убери пистолет! Я больше не могу терпеть! Не могу!!!

– Если я уберу пистолет, у нас не будет и шанса унести ноги из этого дома.

Мужчина загнул мои руки еще сильнее. Я громко застонала. Еще немного, и этот тип порвет мне мышцы, и я потеряю сознание.

– Мила, я больше не могу терпеть, – взмолилась я. – Сделай хоть что-нибудь.

Мила убрала пистолет.

– Ладно, Викуля, будь что будет, – донесся до меня ее расстроенный голос.

Мужчина слегка ослабил хватку, и я почувствовала себя значительно легче, хотя руки онемели так, что я их совсем не чувствовала.

– Дай сюда пистолет, – произнес тот, которого звали Сергеем.

– Зачем? – шагнула назад моя подруга.

– Делай, что тебе говорят.

– Не могу. Мне без этого пистолета все равно, что без головы ходить. Он зарегистрирован, у меня на него разрешение есть.

– Плевать я хотел на твое разрешение.

– Мальчики, отпустите нас домой, – не сдавалась Мила. – Мы ничего не видели, ничего не знаем. Мы вообще люди случайные. Нам уже ехать пора…

– Заткнись и дай пистолет. Моему терпению приходит конец. Сейчас пущу тебе пулю в лоб и расшибу все твои мозги.

Немного помявшись, Мила протянула пистолет Сергею и пробурчала:

– Нельзя мне без оружия, никак нельзя.

– Это мы позже решим, без чего тебе можно, а без чего нельзя. Сейчас пойдем в дом и не дай бог кто-нибудь пикнет.

– В дом?! – воскликнули мы одновременно.

– В дом. А что тут непонятного?

– Зачем?

– Затем, что мы хотим вам задать несколько вопросов.

– Так задавайте прямо здесь, – сказала я, поднявшись с земли и потирая затекшие руки.

– Я в последний раз повторяю – идите в дом, – мрачно сказал высокий.

Я как-то судорожно повела плечами и посмотрела на Милу. У нас просто нет другого выхода. Перспектива быть застреленной какими-то подонками меня прельщала меньше всего. Они уже замочили какого-то незнакомца и хладнокровно избавились от трупа. Где гарантия, что они не расправятся с нами. Похоже, моя подруга думала так же.

Мы зашли в дом. Нас усадили на стулья, мужчины встали напротив и принялись откровенно разглядывать нас. Тот, которого звали Сергеем, держал в руке пистолет.

– Ну что, девочки, будем знакомиться? – наконец заговорил он.

– Нам домой нужно, – произнесла я жалобным голосом.

– Тут всем домой нужно. Мы вот тоже думали, что сегодня будем спать в своих постелях, да ничего не вышло. Говорите, какого хрена вы забыли на этой даче?

– Ничего мы на ней не забыли, – ответила Мила. – Мы просто зашли яблок нарвать. Яблоки тут у вас такие красивые, красные… Думаем сорвем несколько яблок и все. Мы же не знали, чем это закончится. Лучше бы мы их на базаре купили. Дешевле вышло бы.