Каждое из племён Лакотов представляло собой автономную систему, способную действовать совершенно независимо от всей нации. Политическое устройство имело незначительные отличия в разных группах и в основном было представлено властью четырёх избранных вождей, так называемых Носителей Рубах. Основой социальной структуры Лакотов были семейные охотничьи угодья.

С 1700-х годов Лакоты, перебравшись из лесной области на равнины, охотились на мелкую дичь и бизонов. Проживая на одном месте, индейцы должны были обеспечить себе постоянное наличие живности на своей территории. Для этой цели земли были распределены между небольшими семейными охотничьими группами. Возглавлял их обычно патриарх, отец рода, который считался родовым вождём и передавал это звание по наследству. Он учил сынов и зятьёв охотничьим и боевым приёмам. Такая клановая группа, ядро общества Лакотов, называлась тийоспе. Организованная семейная группа под руководством патриарха направляла свои усилия на обеспечение себя большей человеческой силой, столь нужной в охотничьем и военном деле. Отдельная пара – мужчина и женщина – не могла бы устоять перед преимуществами клана, когда речь шла о добывании мяса или собирании ягод и корнеплодов.

Маленький День, представительница Опалённых Бёдер, вспоминала деревню своего детства 1870-х годов, которая представляла типичную схему тийоспе. Например, в летнем лагере на окраине Чёрных Холмов каждое типи стояло на строго отведённом ему месте в лагерном круге, то есть согласно достигнутому семьёй положению. Порядок поддерживался четырьмя Носителями Рубах ( Уакичунша). Они, как указывала Маленький День, были хранителями трубок, людьми очень уважаемыми. В их обязанности входило управление движением лагеря. В большом селении (где насчитывалось более тридцати палаток) её отец, важный человек, жил на северо-восточной оконечности стойбища. Типи, стоявшие ближе других к въезду в деревню с восточной стороны, назывались «рогами». В них жили наиболее заслуженные семьи. Маленький День не помнила имена всех семей, но она смогла перечислить тех, кто жил в юго-восточной стороне лагеря, и порядок, в котором стояли типи: Красный Лист (брат её отца), Падающий (дед по линии отца), Отморозивший Ноги (её дядя), Хозяин-Большой-Белой-Лошади (другой дядя). Затем стояла палатка отцовского кузена Как-Оно-Получается, за ним следовало жилище ещё одного родственника по имени Белая Корова. Единственным родственником, жившим на противоположном “роге”, была бабка по материнской линии.

Пример этой семьи наглядно показывает стремление Лакотов к единению родственных связей.

Лакоты считали, что семья бесконечна. Человеку предоставлялся свободный выбор, жить ли ему в семье матери или семье отца, считалось, что он принадлежал к обоим семействам. Чаще всего мальчики относили себя к отцовской линии, а девочки – к материнской.

Тийоспе была наиболее мелкой единицей лакотского общества, способной существовать самостоятельно. И всё же, даже если у мужчины имелось несколько жён и много детей, такая социальная группа была мала, чтобы полностью прокормиться и эффективно защититься от врагов.

Когда молодые люди сходились в семью, они некоторое время жили с кем-то из родителей, но это причиняло множество неудобств в быту, связанных с различными табу. Так, например, жене не позволялось разговаривать со свёкром и даже смотреть на него, а мужу не разрешалось общаться с тёщей. По этой причине молодые обычно старались поскорее поселиться в отдельном типи, которое ставилось поблизости от родительского.

Идеальным был брак, когда молодой человек приводил в дом невесту из другой родовой группы. Вождь группы Режущих Мясо сказал: «Как Миниконжу, мой отец Красный Орёл мог выбрать себе жену из Миниконжей, но лучше было бы, чтобы он женился на ком-нибудь из Сичангов или Оглалов. Моя мать, его жена по имени Сидящий Орёл, была из Сичангов».

Мужчина мог взять в жёны любое число женщин. Всё зависело лишь от его способности прокормить их. Бывало, что жена сама предлагала мужу взять ещё одну жену, помоложе, чтобы ей было легче управляться с хозяйством. Разумеется, потенциальными жёнами мужчины являлись все сёстры его жены.

Отношения между мужчиной и женщиной были особыми, и это касалось не только супружеской пары. Высочайшее уважение и любовь какого-то необъяснимого свойства существовала между братьями и сёстрами и поддерживалось всю жизнь. Например, женщина шила мокасины не для своего мужа, а для своего брата. Не для своих детей женщина мастерила люльки, а для детей сестры или брата. Мужчина, возвращаясь из похода, приносил трофеи и вручал их сестре. Именно сёстры принимали из руки воинов шесты с привязанными скальпами. Если у мужчины не было родной сестры, он вручал этот шест двоюродной сестре, а уж если и таковой не имелось, тогда – матери. Жена стояла на четвёртом месте после этих женщин.

В случае развода жена уходила в свою семью, муж – в свою. Женщина ставила палатку возле своих родителей или же возле типи своей сестры. Мужская половина родственников должна была заботиться о ней. Дети в таких семьях, достигнув пяти лет, сами решали, в какую семью уйти. Родственники всегда подбирали детей, даже если те лишились обоих родителей в результате какого-то несчастья. Беспризорных не встречалось.

Нередко среди Лакотов можно было встретить выходцев из других племён. Чаще всего это были люди, попавшие в плен в раннем детстве. Такие дети обычно усыновлялись. С женщинами поступали так же, вводя их в круг семьи, если женщина готова была сделаться женой своего пленителя. Но если они категорически отказывались от такой участи, её старались вернуть родному племени. Мужчины очень редко принуждали женщину стать женой насильно, разумно полагая, что жена должна испытывать добрые чувства к мужу. Иначе было опасно вводить её в родовой круг.

Семья Лакотов не имела ни начала, ни конца. Членство постоянно менялось через рождение, смерть и разводы. Руководство переходило от древних патриархов к более молодым людям, но семья (как род) держалась и реально существовала. Человек мог потерять своих родителей и своих детей, но при этом не терял семьи.

Главенство чаще всего переходило по наследству, но между сыновьями, которые могли претендовать на его место, выбор шёл на основании их военных заслуг и великодушия. Глава отвечал за благополучие семьи. Поскольку община была самостоятельной экономической единицей, престиж вожака полностью зависел от его умения обеспечить своим людям безбедное существование. Хорошая репутация вожака привлекала к нему не только непосредственных членов семьи, но и далёких родственников и друзей, которые хотели бы покинуть своего менее удачливого вождя. Чем больше людей сплачивалось вокруг такого лидера, получая от него в подарок лошадей и провизию, следуя за ним по жизни, тем большим влиянием он пользовался в племени, распространяя его не только на родственников.

Определение «хорошей семьи» включало в себя множество специфических факторов, среди которых были как прагматические взгляды на благополучие (богатство, выраженное в количестве лошадей, и изобилие полученной на охоте добычи), так и философский взгляд на добродетели (великодушие, мудрость, самоотверженность). Широко было распространено мнение, что настоящий вождь должен был состоять в нескольких воинских обществах и спонсировать многочисленные религиозные церемонии. Не менее важным считалось наличие у человека сверхъестественных сил, приобретённых через видения и сны. Родившийся в семье, которой были присущи все перечисленные качества, уже считался уважаемой личностью. Но уважение людей накладывало на такого человека огромную ответственность. Социальная система была парадоксальной. Примером тому служит потрясающая жизнь Красного Облака.

Слава о военных подвигах Красного Облака гремела повсюду. С его умением руководить не сумел сравниться никто. Его дипломатические таланты оказались столь велики, что правительственные чиновники были вынуждены подписать мирный договор на его условиях. Но Красное Облако, несмотря на свою головокружительную карьеру, так и не смог (из-за своего скромного происхождения) заслужить того почтения, каким пользовались Лакоты, родившиеся в «важной» семье.