Но эта гнетущая атмосфера неожиданно рассеялась, когда они поднялись на второй этаж, в операционную. В коридоре раздавался звонкий веселый смех. Четверо офицеров, которых ни Тода, ни Сугуро до сих пор ни разу, не видели, стояли у окна, курили и непринужденно болтали. Казалось, они ждут начала банкета в офицерском собрании.

‑ Уже почти три, а пленного еще нет. ‑ Толстый военврач прищелкнул языком, доставая из футляра фотоаппарат.

‑ Полчаса назад звонили из тюрьмы, сказали, что отправили. Вероятно, скоро будет, ‑ посмотрев на часы, ответил офицер с маленькими усиками.

‑ Снимочки получатся что надо! ‑ Военврач сплюнул и растер плевок сапогом.

‑ О, имея такой превосходный аппарат... ‑ заискивающим тоном проговорил офицер с усиками.

‑ Не жалуюсь, немецкий, ‑ осклабился военврач. ‑ А как насчет прощального банкета лейтенанту Комори? Здесь решили устроить?

‑ Да. Думаю, к пяти процедура окончится, так что в половине шестого начнем.

‑ С закуской все в порядке?

‑ На худой конец отведаем свежей печенки пленного!

Офицеры громко рассмеялись, Сугуро и Тода они даже не заметили. Дверь операционной была раскрыта, но ни старик, ни Сибата, ни Асаи еще не показывались.

‑ Я слышал, в Центральном Китае... ‑ военврач почесал толстой пятерней зад, ‑ некоторые пробовали печенку китаез.

‑ Говорят, неплохая закуска, ‑ самодовольно улыбаясь, сказал офицер с усиками.

‑ В таком случае, может, действительно попробуем?

В это время в противоположном конце коридора показался, поблескивая очками, ассистент Асаи. Подойдя к офицерам, он по своему обыкновению выжал из себя улыбку.

‑ Господа, военнопленных только что доставили.

‑ А где же Сибата‑сан?

‑ Скоро будет. Потерпите немного.

Он подозвал Тода и Сугуро, растерянно стоявших у стены.

Когда они вошли в операционную, Асаи прикрыл дверь.

‑ Ну куда это годится! Столько офицеров! Ведь больные могут обратить внимание... А главное ‑ пленные встревожатся. Ведь их привезли якобы для осмотра перед отправкой в лагерь Оита.

Асаи открыл дверцу стенного шкафчика и достал бутылку с эфиром.

‑ Вы займетесь наркозом. Пленному можно объяснить, что наркоз необходим для лечебной процедуры... А я сделаю вид, что собираюсь его тщательно осматривать. Потом скажу, что хочу выслушать сердце, и мы положим его на операционный стол...

‑ Ремнями затянем? ‑ спросил Тода. ‑ Ведь при эфирном наркозе пациент сначала мечется...

‑ Ну, разумеется. Сугуро‑кун, ты ведь знаком с действием этого наркоза?

‑ Да.

‑ До полной анестезии эфирный наркоз проходит, как вы знаете, три стадии. На первой еще легко очнуться, поэтому надо внимательно следить за действием эфира. Это поручается вам.

‑ А где старик и Сибата?

‑ Внизу, переодеваются. Когда наркоз подействует, я пойду за ними. Не то пленный может испугаться такого сборища людей.

Во время разговора Сугуро вдруг показалось, что идет подготовка к обычной операции. И лишь слово «пленные» положило конец иллюзиям. Только сейчас он впервые отчетливо понял, что здесь будет происходить. «Ведь мы собираемся совершить преднамеренное убийство!» И какое‑то гнетущее чувство овладело им. Он нажал на дверную ручку. В эту минуту опять послышался смех офицеров за дверью. Будто стена навалилась на Сугуро, отрезав ему путь к отступлению.

Но вот в операционной с тихим журчанием потекла вода для смывания крови. Асаи и Тода, скинув туфли и пиджаки, стали надевать операционные халаты и сандалии.

Открылась дверь, и, будто в маске Но, вошла старшая сестра Оба, а за ней ‑ сестра Уэда. Даже не улыбнувшись, они открыли стенной шкаф и деловито начали раскладывать на стеклянном столике скальпели, ножницы, пергаментную бумагу, вату. Никто не промолвил ни слова. Слышались только голоса офицеров в коридоре и тихое журчание воды.

Старшая сестра Оба ‑ понятно. Но почему пригласили Уэда участвовать в сегодняшнем деле ‑ этого Сугуро никак не мог взять в толк. Уэда совсем недавно поступила в клинику; Сугуро несколько раз видел ее во время обхода в общей палате; она всегда стояла, уставившись в одну точку, ‑ это как‑то настораживало и удручало.

Вдруг голоса офицеров смолкли. Сугуро испуганно посмотрел на Тода, стоявшего рядом. Лицо Тода на мгновение болезненно сморщилось, но, словно отогнав от себя мрачные мысли, он тут же овладел собой и даже выдавил улыбку.

В приоткрытую дверь просунулась бритая голова офицера с усиками. Он посмотрел на часы.

‑ У вас все готово?

‑ Да. Пусть войдет, ‑ сдавленным голосом сказал Асаи.

Прислонившись к стене, Сугуро смотрел на рослого, худощавого военнопленного, которого словно кто‑то втолкнул сюда. Как и все пленные, которых Сугуро не раз видел в больничном дворе, этот был одет в просторную холщовую одежду зеленого цвета.

Увидев людей в операционных халатах, пленный смущенно улыбнулся.

‑ Sit down here[ 10 ], ‑ приветливо сказал Асаи, показав на кресло.

Неловко вытянув длинные ноги, пленный покорно уселся. Когда‑то, еще до войны, Сугуро видел фильм с участием Гарри Купера. Этот худой американец чем‑то был похож на знаменитого киноактера.

Старшая сестра сняла с пленного куртку; под ней оказалась рваная трикотажная рубашка японского производства. Сквозь дыры виднелась волосатая грудь. Когда Асаи приставил к груди пленного стетоскоп, тот смущенно закрыл глаза, но вдруг, почуяв резкий запах, воскликнул:

‑ Ah, ether, isn't it?[ 11 ]

‑ Right, it's for your cure.[ 12 ]

Сугуро заметил, как дрогнул голос Асаи, дрогнула и рука, державшая стетоскоп...

Когда Асаи, объяснив, что хочет выслушать сердце, указал на операционный стол, пленный беспрекословно улегся.

‑ Ремни затянуть? ‑ скороговоркой спросил Тода.

‑ Потом, потом, ‑ шепотом остановил его Асаи. ‑ Если сейчас связать, может заподозрить недоброе. Сделаем это на второй стадии, когда начнутся судороги.

‑ Господа военврачи спрашивают, можно ли им войти? ‑ спросила старшая сестра Оба, просунув голову в дверь.

‑ Нет еще. Я скажу, когда будет можно. Сугуро‑кун, приготовьте маску.

‑ Я не могу, ‑ жалобным голосом пробормотал Сугуро. ‑ Выпустите меня!

Асаи глянул на Сугуро поверх очков, но ничего не сказал.

‑ Я приготовлю, ‑ сказал Тода и, вложив в железный каркасик вату с пергаментной бумагой, подал маску ассистенту.

Увидев эти приготовления, пленный что‑то спросил, но Асаи, широко улыбнувшись, отрицательно покачал головой. Маска легла на лицо. Закапал эфир. Пленный, завертев головой, попытался освободиться от маски.

‑ Затянуть ремни! ‑ скомандовал Асаи.

Уэда и Оба, чуть ли не ложась на стол, стянули тело пленного ремнями.

‑ Первая стадия, ‑ пробормотал Тода, уставившись на стрелку секундомера.

В первой стадии наркоза больной инстинктивно борется с потерей сознания.

‑ Не прекращайте капать эфир, ‑ предупредил Асаи, держа руку пленного.

Из‑под маски послышался низкий, нечеловеческий стон. Наступила вторая стадия. В это время больные нередко начинают кричать и даже петь. Но плеч‑

ный только натужно стонал низким, хриплым голосом, похожим на лай.

‑ Уэда‑кун, подайте стетоскоп.

Вырвав из рук сестры стетоскоп, Асаи быстро приставил его к волосатой груди пленного.

‑ Тода‑кун, продолжайте капать.

‑ Все в порядке.

‑ Пульс замедляется.

Когда Асаи опустил руки пленного, они бессильно повисли по обе стороны операционного стола. Тода осветил зрачки карманным фонариком.

‑ Рефлекс роговой оболочки исчез.

‑ Значит, все в порядке. Пойду позову старика и Сибата, ‑ сказал Асаи и засунул стетоскоп в карман халата. ‑ Эфир больше не капайте, не то перестараетесь. Оба‑сан, приготовьте, пожалуйста, инструменты.

Холодно взглянув на Сугуро, Асаи вышел из операционной. Старшая сестра тоже вышла в предоперационную и вместе с Уэда принялась готовить инструменты. Голубоватый свет бестеневой лампы падал на стены. В сандалии Сугуро, понуро стоявшего в углу, натекла вода. Возле пленного остался только Тода.