— Да. — Джун вздохнула, смахивая слезы. — Не помню, когда я видела ее такой красивой и счастливой.

— Я думала, что будет скромное, тихое бракосочетание с одним-двумя приглашенными, — отметила Кэтрин, оглядывая просторный в дубовых панелях холл Олдфилд Холла. — А тут собралось не меньше половины города!

Джун засмеялась.

— По словам Фила, его первой ошибкой было дать миссис Динмор пустой чек на свадебные расходы. А второй — не проверить загодя, сколько людей она внесла в список приглашенных.

— Все знают, что мать Айрис немного того. Ты, разумеется, понимаешь, о чем я говорю, — тихо добавила Кэтрин, заметив, как миссис Динмор, одетая в очень красивое лиловое с кружевом платье из шифона, улыбается им с другого конца зала. — Но надо отдать ей должное — эта леди всегда обладала великолепным вкусом. Никогда не видела, чтобы Холл выглядел так празднично. Мне сказали, — доверительно сообщила Кэтрин подруге, — что потрясающие цветы, которые ты видишь повсюду, обошлись в несколько сотен фунтов стерлингов! И одному богу известно, сколько может стоить наряд новобрачной — даже боюсь об этом подумать!

— Да… — засмеялась Джун, которая была хорошо осведомлена о том, сколько денег ушло на свадебное платье и накидку для Айрис.

— Я прекрасно знаю свою дорогую невесту, — сказал ей Фил за несколько дней до свадьбы. — Она настолько привыкла ничего не тратить на себя, что купит первую подходящую, по ее мнению, вещь. Хочу попросить тебя как самую близкую подругу Айрис об одолжении. Проследи, чтобы они с Эш выглядели на свадьбе на все сто. О цене не беспокойся, — решительно добавил Филипп, делая пометку на оборотной стороне бизнес-карты. — Напомни только, чтобы счет за покупки они переслали мне.

Просьбу Фила оказалось выполнить не так легко, как могло бы показаться на первый взгляд. Джун потребовалось немало времени и усилий, чтобы уговорить свою подругу выбрать что-то действительно стоящее.

— Ты должна сделать это ради Филиппа. Ты просто обязана быть на собственной свадьбе красивой, восхитительной и неотразимой, — убеждала она невесту.

В одном из магазинов им предложили посмотреть простое, но чудесно скроенное бледно-кремовое шерстяное платье. В тон ему прилагалась накидка с капюшоном, подбитая мехом кремового цвета. Айрис сразу согласилась на этот ансамбль.

— Как жаль, что мех не настоящий, — сокрушалась Кэтрин. — Уж наш-то жених мог позволить натуральный мех для любимой женщины.

— Айрис ни за что бы не согласилась на это, — сердито ответила Джун. — Любовь к зверюшкам у нее сильнее, чем к шубам из них.

Они не смогли продолжить дискуссию по поводу положительных и отрицательных сторон кампании в защиту животных — к ним, пританцовывая, приблизилась Эшлинг. Она была возбуждена и сияла от восторга.

— Посмотри на меня, тетя Джун! Правда, я выгляжу сногсши-ба-тельно?

— Конечно, кроха! — рассмеялась Джун, с преувеличенным вниманием разглядывая вертевшуюся перед ней девочку.

Эш и в самом деле выглядела очаровательно в шелковом кремовом, отделанном кружевом платьице. Вокруг ее крошечной талии был повязан широкий бледно-розовый шарф. В волосах торчал большой розовый бант.

— Из тебя получилась очень красивая подружка невесты.

— Такая же красивая, как мама?

— Почти, но не совсем, — проговорила Джун, не желая обидеть счастливую малышку. Она посмотрела влажными от слез глазами на лучезарное, прекрасное лицо Айрис.

— А вот мой новый папа уж точно самый красивый, — уверенно констатировала Эш и убежала.

— Она права, Фил вне конкуренции, — усмехнулась Кэтрин, увидев, как рослый темноволосый красавец крепкого телосложения легко подхватил маленькую девочку и поднял на руки. — Кстати, как удачно, что Эш так похожа на Фила, — заметила Кэтрин, задумчиво глядя на прижатые друг к другу две головы с одинаковыми темными курчавыми волосами. — Они больше напоминают отца и дочь, чем отчима и падчерицу.

— Ммм… вспомни, у Чарлза были волосы точно такого же цвета, как у Эш, — как можно спокойнее промолвила Джун. — Не такие вьющиеся, конечно. Но ты же знаешь, у многих детей волосы становятся более прямыми, когда они взрослеют.

— Да, ты права, — ответила Кэтрин и тут же отбросила смутную, едва оформившуюся мысль, которая невзначай мелькнула у нее в голове. — Я иногда думаю о том, что дети похожи на щенков, которые, превратившись во взрослых собак, внешне напоминают своих хозяев. Так что возможно, такое же произойдет с Эш и Филом. Любой, кто посмотрит на них, сразу скажет, что Эш просто обожает своего нового папу.

Джун вздохнула с облегчением — ей удалось-таки незаметно увести любопытный нос Кэтрин от опасной темы. Она поскорее перешла к другому вопросу:

— Я знаю, что Джек очень расстроился из-за свадьбы Айрис, но рада, что он принял приглашение и приехал в Холл.

— Я всегда говорила, что он ей не пара, — авторитетно заявила Кэтрин, предпочитая забыть, что сама она не сомневалась в их браке. — Теперь, когда Айрис занята, у меня есть на примете пара невест, как раз для нашего доктора.

— Остановись! — засмеялась Джун. — Нам обоим пора перестать заниматься сводничеством, так как это, оказывается, пустая трата времени. Взгляни на наших новобрачных. Им не потребовалась посторонняя помощь, чтобы соединиться.

— Не знаю, не знаю, — загадочно промолвила Кэтрин, кивая в сторону, где стоял, причмокивая губами, подозрительно рассматривая дубовые панели в холле, агент по недвижимости мистер Рейс. — Возможно, я слишком преувеличиваю, но старый Мрачный Рейс, кажется, внес свою лепту в этот брак.

Взрослые все-таки ведут себя иногда довольно странно, подумала Эш, вернувшись вприпрыжку к тете Джун и тете Кэтрин. У всех сегодня хорошее настроение, конечно, но она никак не могла понять, почему эти две леди вдруг ни с того ни с сего разразились громким смехом.

— Мама просила сказать вам, что они закончили фотографироваться, — сказала малышка, дергая Джун за подол платья, чтобы привлечь ее внимание. — И еще я слышала, как мой новый папа сказал, что он «черта с два будет произносить речь», — весело добавила она. — Но мама засмеялась и сказала: «Не будет речей — не будет медового месяца». Поэтому он согласился сказать «несколько слов».

— Какой разумный человек! — усмехнулась Джун.

— И какая умная у него жена! — поддакнула Кэтрин и обратилась к Эш: — Я слышала, тебе очень повезло — твои мама с папой собираются взять тебя с собой в свой медовый месяц?

Эш утвердительно кивнула головой.

— Но я не должна никому говорить, куда мы поедем, потому что это — большой секрет. Ну, тебе, может, я и скажу, если хочешь.

— Я… мне бы очень хотелось узнать об этом, — пробормотала Кэтрин, бросая виноватый, беспокойный взгляд на Джун, выражавшую явное неодобрение.

— Прекрати, Кэтрин! — возмущенно шепнула она. — Ты неисправима! С твоей стороны, просто нечестно пытаться выудить информацию у ребенка! Побойся бога!

— На самом деле, — прошепелявила Эш, коснувшись кончиком языка расшатавшегося зуба, который в любой момент мог выпасть, — сначала мы полетим на воздушном шаре, потом полетим на самолете, а потом долго-долго будем плыть на пароходе — прямо до Амазонки!

— Да?! — Кэтрин в изумлении открыла рот.

— Правда-правда, — кивнула Эш, глядя в широко раскрытые глаза тети Кэтрин, которая, быстро извинившись, поспешно удалилась сообщать добытую новость.

— Я точно знаю, куда вы едете, и боюсь, что твоя мама рассердится, узнав, что ты говоришь неправду!

— А я держала за спиной скрещенные пальцы, — возразила Эш, очаровательно улыбнувшись. — И мама не будет сердиться, потому что я слышала, как она говорила: Кэтрин хлебом не корми, дай послушать чужие новости.

— Ну, ты востра! Мне кажется, твой новый папа собирается бросить свою работу, чтоб присматривать за тобой! Ну ладно, пойдем, поищем твоих родителей. Не представляю, куда они могли запропаститься, — добавила она, слегка хмурясь.

Джун повела Эшлинг через толпу гостей, стараясь осторожно обходить официантов в торжественных черных фраках, которые наливали в опустевшие бокалы гостей великолепное шампанское.