Так на освобожденных землях сложился Союз Трех Народов, вожди которого неустанно совершенствовали то оружие, которым была завоевана Свобода ‑ свои воинства. Светозар первым создал у себя конную дружину, отряд лучших наездников, которые в совершенстве умели биться на мечах и стрелять из луков. Подавая пример соратникам, он вместе с ними постигал искусство боя верхом.

Удалось молодому вождю разрешить и проблему с разбойниками. Он предложил всем, кто издавна жил вдали от людей и промышлял грабежом, встать под знамена Союза Трех Народов. На этот призыв с радостью откликнулись многие: не по своей воле ушли они в леса и горы, но из‑за нежелания быть рабами Хейда. Были среди них, конечно, и злодеи, которых вполне устраивала жизнь за чужой счет, но уж с такими‑то Светозар не церемонился, карая нещадно. Проведав о том, что повелитель вампиров больше не контролирует часть Закатных Земель, с Юга было сунулись какие‑то воины с высокими гребнями на шлемах, но после первого же поражения их предводитель запросил мира и поклялся пропускать во владения Союза Трех Народов торговцев.

Вот так все было. И чего бы не радоваться Светозару, глядя на процветание родного края и слушая через поколения зазвучавшие песни девушек рода лужичей? А он был печален. Не как вождь ‑ но как человек.

Волеславушка. Эта незатихающая боль в его сердце! Она отступила на второй план в дни, когда насмерть рубились с полчищами Хейда, и каждый час мог оказаться последним, когда Светозар находил радость в объятиях женщин, имена которых почти сразу забывал. Но настоящая любовь не умерла, мешая ему после победы взять законную жену. Даже когда Волеслава пошла за Шлейнзакса: Пошла, говорят, по взаимной любви, ни словом не обмолвившись тюринну о былом. Светозар тоже ничего не сказал старому боевому товарищу ‑ и даже искренне желал ему счастья. Но вечером, в своем походном шатре (постоянного дома для вождя построено не было, так‑как ему слишком часто приходилось перемещаться по освобожденным землям), лужич обнял Хвата, прижался лицом к серой волчьей шерсти и долго плакал. Будь он простым охотником, он давно бы прервал свою жизнь кинжалом или петлею. Но он был Вождем, и должен был жить вопреки своим желаниям и человеческой слабости ‑ ради своей Земли, ради свободы своего народа, чтобы никто и никогда не угрожал лужичам и всем венетам. Поэтому:

Черная крылатая тень пала с небес перед Светозаром. Он отступил на шаг, выхватив меч и держа за ошейник Хвата. Но странное существо не проявило враждебности. Пародия на гигантскую летучую мышь слложила кожистые крылья, от ее шерсти начал струиться туман, постепенно ставший облаком, или вернее ‑ столбом, в рост человека. В его глубине сверкнули два красных огня, и налетевший ветер резко сорвал таинственную завесу, разметав ее в клочья. Перед Светозаром стоял Хейд.

Лужич сразу понял, кто это, и сделал шаг вперед, ожидая поединка, но повелитель вампиров презрительно отмахнулся, даже не прикасаясь к своему мечу:

‑ Твоя догадливость делает тебе честь, вождь, но я явился тебе не для того, чтобы сражаться. Я просто хочу с тобой поговорить.

‑ Нам не о чем говорить с тобой, убийца!

Губы Хейда несколько искривились в каком‑то подобии ухмылки:

‑ Разве разумно отказываться, когда ты даже не знаешь, о чем пойдет речь?

‑ Должно быть, ты предложишь заключить мир? Мира между нами не будет, пока живы такие твари, как ты!

‑ Твари... Мы, вождь, обрели тот дар, о котором безрезультатно мечтает и будет мечтать людское племя ‑ бессмертие. За это можно было заплатить любую цену.

‑ Даже предать свой народ? Предать Богов?

Хейд некоторое время молчал, с заметным удивлением разглядывая Светозара, затем проговорил:

‑ А я‑то думал: И этот человек победил в сражении со мною! Ради чего только, ты не задумывался сам?

‑ Я уже сказал, что ненавижу тебя, Хейд, и все твое племя кровососов!

‑ Ненавидишь... За что же?

‑ За то, что ты сделал с моей землей и с моим народом!

Хейд снова усмехнулся:

‑ А чем мы отличаемся от всех других рас, населяющих землю ‑ от чернокожих, белых и желтых народов? Только тем, что живем вечно? Пока есть человек, сильный порабощал слабого, и так будет, пока не прервется последнее людское дыхание! Убери меч, вождь, и послушай, что я тебе скажу. Больше тебе этого не скажет никто, а возможностей встречи для наших мечей будет еще сколько угодно.

Светозар возвратил клинок в ножны и приказал Хвату, скалившемуся на страшного собеседника, сидеть у ног. Хейд же продолжал:

‑ Ты говоришь, что сражаешься со мною ради своего народа: А нужно ли это твоему народу? Ты задумывался, о чем веками мечтают люди, кроме бессмертия? О вечном, пожизненном счастье! А как его добиться?..

Светозар не выдержал:

‑ Ты отнял и счастье, и жизнь у тысяч людей, и после этого задаешь мне этот вопрос?

‑ А добиться его очень просто: нужно внушить людям, что они счастливы, и тогда последний раб, убирающий нечистоты, будет мнить себя наверху блаженства, роясь в чужом дерьме! А те, кто благодаря своему уму и своей воле окажется на троне, будут наслаждаться абсолютной властью. Вот и весь секрет счастья ‑ власть сильным, обман ‑ слабым. Так правил я. И люди были счастливы, потому что верили, что они счастливы и что они совершают праведные поступки, после смерти ведущие в Небесные Сады: И меньше всего они хотели каких‑то изменений. Пойми, большинство ‑ это всегда стадо, покоряющееся той или иной силе, и жить ради его "свободы", которой у него отродясь не было и быть не может, потому что люди не знают, что с этой свободой делать, недостойно того, кто выше их! Того, кто рожден править.

‑ Наши предки завещали нам быть свободными и гордыми, а не тупыми, как овцы!

‑ Предки... Завещали... Я все меньше и меньше понимаю, как ты мог одержать победу. Ты ведь считаешь меня злодеем и тираном еще и потому, что я перемешал все народы Заката, стер границы райксландтов и княжеств?

‑ Да!

‑ А подумай теперь, что было до меня: постоянные раздоры, войны, убийства и заговоры из‑за жалких земельных владений жадных и самодовольных правителей, которые были не в состоянии даже сохранить надолго союзы и захваченные территории! Поколениями люди Закатных Земель истребляли друг друга из‑за этих вот сказок о "народе", о "родной земле", о "великих предках" и их заветах! А потом пришел я ‑ и войны прекратились. Ты называешь меня убийцей, за то, что я и мое племя пьем кровь? Но раньше за один месяц могло погибнуть больше людей, чем теперь за год. И ведь мы убиваем по необходимости, а за что умирали тогда? И заметь ‑ у каждого был шанс стать одним из нас, какого бы племени и какой бы земли он не был. Любой мог стать бессмертным и обрести власть, если был способен на это! А те, кто не был: Они не могли и захотеть такого, им для счастья хватало того, что никто не будет отбирать у них похлебку и кусок хлеба, как во времена варваров! И ты готов всю жизнь отдать ради таких?!

‑ Ты извращаешь в этом мире все, к чему прикоснешься, Хейд...

‑ Извращаю? Может быть, ты еще вспомнишь про Светлых Богов? Но вера ‑ это тоже инструмент в руках правителя! Я придумал для своих рабов веру в Небесного Господина, чтобы они были покорными, точно так же, как языческие жрецы, оправдывавшие амбиции племенных князьков, придумывали богов, благословляющих завоевания и самоотверженность, а заодно ‑ и смерть на поле боя ради "народа" и вождя! Человек смертен ‑ поэтому ему нужны бог и бессмертие души. Тот же, кто обрел настоящее бессмертие, или хотя бы избавился от всего этого бреда, не нуждается ни в каких новых сказках! Я ‑ сам себе бог, а ты: А ты предпочел служить толпе, стаду.

Повелитель вампиров замолчал. Светозар некоторое время пребывал словно в шоке от услышанного, но затем решительно мотнул головой и поднял правую руку, указывая ею на Хейда:

‑ Ты сказал здесь много слов, пропитанных злобой. Но я скажу тебе одно: иначе, чем я живу, я жить не могу и не желаю! Потому что я ‑ венет из рода лужичей, и знаю, что мое бессмертие ‑ не в чужой крови, а в своих потомках. И покуда у меня есть меч и верные соратники, я буду сражаться с тобой насмерть! И Боги моего народа помогут мне победить!