– Надо же – разрешил! – Бернски рассмеялась и достав из-под косухи пистолет «Орел пустыни» 50-ого калибра, вынула обойму и глянула исподлобья, наблюдая, как у Мартина округляются глаза.

– У меня в бумажнике есть две тысячи, если хотите, возьмите их! – прокричал хозяин «Лексуса».

Анджелла застегнула на поясе ремень с кобурой. Они с Полом многозначительно переглянулись.

– У нас в сумке полтора миллиона, а он нам две тысячи предлагает! – расхохотался Фергюссон.

– Послушайте, у меня жена, дочь, в конце концов! – закричал Мартин. – Дочери всего четыре года! Хотя бы их пожалейте, я ведь всего лишь простой менеджер!

– Послушай, Анджелла, а ведь он по-своему прав, – сказала Бернски. – Он ведь обыкновенный человек, ну сама подумай – что он может сделать?

– Действительно, – внезапно согласилась Анджелла и пошла прочь от Крозье и трепыхавшегося в его руках Мартина. – Что может сделать один человек?

Бернски спрятала оружие под куртку.

– Джилл, знаешь, что может сделать один человек? – спросила ласково Анджелла, посмотрев на Бернски через плечо.

Джиллиан попятилась назад, будто почуяв недоброе.

Анджелла резко развернулась, вскинула руку с зажатым в ней «Кольтом» и нажала на курок. С опушки леса в небо с криком поднялась стая напуганных грохотом выстрела ворон. Мартин лежал на снегу, вокруг его головы расплывалась огромная лужа крови. Лобная кость была пробита насквозь пулей 45-ого калибра, мозгом забрызгало брюки Крозье.

– Вот что может сделать один человек, – тихонько произнесла Анджелла и опустила свою гаубицу. – Оттащите труп в лес и закопайте в снегу. По весне, когда всё растает – может, кому-нибудь повезёт найти этого «подснежника».

Бернски поёжилась.

– Ну и юмор у тебя, шеф! – заметила она.

Крозье, уже привыкший к такой грязной работе, подхватил труп Мартина за плечи и поволок в лес. Фергюссон сломал несколько веток и принялся заметать за ним следы. Анджелла вынула обойму, доложила туда недостающий патрон, и спрятав пистолет в кобуру, нагнулась и подобрала со снега стреляную гильзу.

– И кто тебя додумался Анджеллой назвать? – спросил Веймар.

– Мой отец, – ответила Анджелла. – Он мечтал, что его любимая доченька вырастет настоящим ангелом.

– Да, у твоего старика определенно неординарное чувство юмора, – мрачно усмехнулся Веймар.

Через полчаса из леса вышли Крозье и Фергюссон.

– Готово, – сказал Пол. – Только разве что над могилой не выстрелили, а так – высший класс. Сам бы в ней лежал.

Крозье набрал в ладони снега и принялся оттирать серое вещество Мартина со штанин.

– Извини, Виктор, – сказала Анджелла. – Лес рубят…

– Странный лес – вместо щепок в разные стороны разлетаются мозги… – осторожно заметил Веймар.

Анджелла несколько удивлённо посмотрела на него и не сказав ни слова, залезла в машину.

– Но, по сути, верно подметил, – сказал Веймару Фергюссон, открывая дверь и садясь на заднее сиденье «Лексуса».

Крозье, с ноутбуком в руках, устроился на переднем пассажирском месте.

– Они едут на север, – сказал он. – Я проверил – там километрах в 60-ти есть маленькая деревенька. Но суть не в этом. В 200-ах километрах западнее есть исправительно-трудовая колония. В деревеньке живут заключенные-бесконвойники из этой тюрьмы на правах вольного поселения.

– Да как же я сам не додумался! – сказал Фергюссон. – Лучше места и не найти! Где лучше всего спрятаться банде террористов? Конечно, среди образцовых зеков!

– Сдаётся мне, у них там лежбище, – сказала Анджелла, заводя мотор. – Если повезёт – возьмем их ещё «тепленькими».

Белоснежный «Лексус RX300» сдал назад, развернулся и выехал на трассу.

В кабинете старшего следователя *****ской уголовной полиции Фредерика Форсберга было необычайно шумно. Утром его оккупировала следственная группа из Интерпола. Все суетились, кто-то с кем-то ругался, и только старший следователь Форсберг спокойно пил кофе с булочкой. Ему было 39 лет, из них 15 лет он отдал службе в полиции. Он был худощавого телосложения, достаточно высокий. Отличала старшего следователя походка – Форсберг изрядно прихрамывал, и чтобы скрыть свою хромоту, старался ходить медленным шагом. Хромота эта досталась ему во время проведения одного не очень удачного задержания, вместе с оболочечной пулей 38-ого калибра от особо опасного преступника.

Сквозь шум и вопли, стоящие в кабинете, отчаянно надрываясь, прорезался звук телефонного звонка. Форсберг снял трубку, поднёс её к уху. Сказав несколько слов, он положил трубку на рычаг, поднялся, надел кожаную куртку и пошёл к выходу.

Через полчаса серый седан «Форд Фокус» старшего следователя остановился возле 12-тиэтажного жилого дома. Там уже стояло несколько патрульных машин. Форсберг вошёл в подъезд и поднялся на пятый этаж. Дверь в одну из квартир была распахнута, там стояли несколько человек и что-то обсуждали. Громко щелкал затвором фотоаппарат. Старший следователь приподнял натянутую поперёк входа в квартиру желтую ленту с надписью «Место преступления. Не пересекать», и вошёл в квартиру.

– Привет, Фредерик, – к нему тотчас подошёл мужчина лет 35-ти, среднего роста, достаточно крепкого телосложения, с длинными прямыми пепельно-серыми волосами, одетый в серый деловой костюм.

– Привет, Отто, – Форсберг пожал ему руку. – Что случилось?

– Хорст Дике, гематолог, – ответил Отто. – 37 лет, не женат, детей нет. Работал в «Vereinigten Medizinischen Konzern».

– Кому помешал? – Форсберг недоуменно развёл руками.

– Одна пуля, 45-ый калибр, – продолжал Отто. – Соседи ничего не слышали и не видели. Похоже, наша знакомая поработала…

Зазвонил мобильный телефон. Отто взял трубку. Невидимый собеседник скороговоркой сказал пару фраз и отключился.

– Звонили из лаборатории, – сказал Отто. – Есть результаты экспертизы. Дике убила стандартная оболочечная пуля FMJ 45-ого калибра, как и Марко и Сантино Сальвадоре. Почерк всё тот же.

…На окраине деревеньки, на склоне сопки, находилась заброшенная ферма. От неё остались только один амбар, ржавая водонапорная башня, старый покосившийся сарай, да обветшалый одноэтажный домик из старых, почерневших от времени досок, с прогнившей деревянной крышей. Чёрный джип проехал напрямую через поле и остановился возле домика. Из машины вылезли шестеро и скрылись в доме.

Густав Петер Альк ударом ноги открыл дверь, ведущую в небольшую гостиную. В комнате за небольшим круглым столом сидело четыре человека. Играли в карты и пили пиво. На столе стояло несколько пустых бутылок.

– А где остальные? – удивлённо спросил один из них, оторвавшись от игры и посмотрев в дверной проём. Это был молодой парень лет 25-ти, одет он был, как и остальные, в зимний камуфляж. Отличало его то, что даже при тусклом свете керосиновой лампы он играл в карты, нацепив на нос чёрные очки. Рядом с ним стояла прислоненная к столу снайперская винтовка 338-ого калибра.

– А остальные, друг мой Винсент, не дожили сегодня до полудня, – ответил Альк, еле сдерживаясь. Он подошёл к старому платяному шкафу, рывком открыл дверцу.

– И что теперь? – спросил один из картежников.

– Будем встречать гостей, – ответил Альк, доставая из шкафа пулемёт М-60.

– А почему ты думаешь, что они нас здесь найдут? – спросил Винсент, откупорив очередную бутылку пива.

– Генрих в машине в задней двери передатчик нашел, – ответил Альк, заправляя ленту. – И не один, а семь передатчиков. Так что гости у нас сегодня будут, это я вам гарантирую.

– Так может, возьмём машину, деньги – и дернем отсюда ко всем чертям? – спросил Винсент.

– Нет, мой друг, – ответил Альк и достал из шкафа два пистолета «Глок-21». – Пора разрешить наш с Анджеллой маленький спор. – Он принялся закладывать в обоймы оболочечные армейские пули 45-ого калибра. – Сегодня вечером один из нас поставит в этом споре свинцовую точку.