Щуке нужен был позарез реванш после неудачного “честного поединка” с Никитой. Он сразу почувствовал, как Клюшка демонстративно от него отвернулась, власть неумолимо ускользала из его рук. Комар поднялся.
— Пошли, — спокойно произнес он, нахмурившись, направился к выходу, вовлекая за собой из дискотеки остальных обитателей Клюшки.
Спирик, предчувствуя беду, побежал на Клюшку за Большим Леликом. Встретив меня в коридоре на первом этаже, крикнул: “Щука за клубом с Комаром дерутся в честном поединке”. Я, как был в рубашке и кроссовках, так и побежал к клубу.
Тем временем толпа вышла на снежный пустырь. Первым ударил Щука, Валерка, потеряв равновесие, упал, но быстро вскочил на ноги и, сгруппировавшись, зафинтил Щуке под всеобщий одобряющий возглас толпы по скуле.
— Мочи его, Комар! — закричали вокруг.
— Кому ты это бакланишь, — Щука злобно взглянул на Чапу, тот от испуга вжал свою тощую шею внутрь куртки.
Все вокруг прижухли, как листья осенью, когда их неистово колошматит ветер. Щука отдышался. Его лицо передернула нервная судорога.
— Ну, все, Комар, — вытирая рукавом пуховика кровь из разбитой губы, прошипел Щука резким голосом.
Толпа вокруг застыла, словно окаменев, и казалось, что среди собравшихся обитателей Клюшки и сельских пацанов дышат только Комар и Щука. Валерка и Командор, встретившись взглядом, одновременно начали двигаться по кругу, сохраняя равное расстояние друг от друга. Они кружили, как волки, собирающиеся вцепиться друг другу в глотку. Первым нервы сдали у Щуки, он набросился на Валерку, повалил его на снег. Они перекатывались, трамбуя под собой снег. Комар сумел сгруппироваться и сбросил с себя Щуку. И тут нарисовался Большой Лелик. Его появление разрядило атмосферу. Лелик схватил Щуку за ворот куртки и оттянул от Валерки.
— Уйди, Толстый, не мешай, — в бешенстве проскрежетал Щука, его лицо было уже не красным, а бордовым. На мгновение взгляд полных ненависти серых глаз ослепил Большого Лелика, как свет фар при дорожном столкновении. — Здесь ничейная территория, ты здесь никто.
— Леолид Иванович, это наше дело, — запальчиво воскликнул Комар. — Нам раз и навсегда надо выяснить наши отношения.
Большой Лелик послушался Валерку, отступил.
— Все, Комар, теперь тебя никто не спасет, — насмешливо ощерился Щука. Губы его непроизвольно дернулись — как если б ему попала в рот какая-то гадость.
Щука выхватил из кармана пуховика нож-выкидушку и, резко развернувшись, накинулся на Валерку, ударив ножом в левое предплечье. Комар негромко вскрикнул и медленно осел на снег. Все потрясенно застыли. Первым очухался Большой Лелик. Он всей массой набросился на Щукина, завалил его на снег, забрал нож. Из клуба уже бежали взрослые разнимать дерущихся, но разнимать было уже некого. Лелик, тяжело дыша, поднялся, Щука сумел вырваться.
— Спекся ваш Комар, — голос бывшего Командора дрожал от злобной радости.
Щука прекрасно знал, его никто догонять не будет, он неторопливо пошагал в сторону Клюшки..
Вокруг Большого Лелика и Комара собрались обитатели Клюшки, все были всполошенные, как стайка воробьев. Я неотрывно смотрел на бледное лицо друга и не мог никак унять дрожь.
— Как ты? — еле выговорил я.
— Все под контролем, — успокаивал всех Валерка.
— Он же тебя ножом…
— Царапина, — беззаботно произнес Комар, но вид у него был совершенно изнуренный
— Точно?! — не поверил Лелик.
— Зуб даю, — заверил всех Валерка, и напряжение, царившее несколько минут, спало.
— Ну, тогда всем на Клюшку, — повелительно скомандовал Лелик. — Приключений на сегодня достаточно. — Он и те обитатели, кто был в клубе, еще не знали, что Зажигалки уже нет. Не знал этого и Комар.
Все с неохотой зашевелились, покидая поле битвы и обсуждая между собой детали состоявшейся драки. На пустыре стало тихо, на снегу остались сидеть Валерка и я.
— Сами дойдете или как? — спросил Лелик.
— Сами, — крикнул в ответ Комар, продолжая сидеть на снегу.
— Мы, Леолид Иванович, вас догоним, — заверил я, уверенный в том, что с Валеркой все нормально.
Лелик одобрительно кивнул головой.
— Заберите боевой трофей, — и Лелик достал злополучный нож-выкидушку.
— Мне он не нужен, — ответил Комар.
— А я возьму на память, — весело произнес я. — Это будет хорошая память о Клюшке.
Комар странно посмотрел на меня, слегка пожал плечами. Большой Лелик отдал мне нож, повернулся и, широко размахивая руками, направился по дороге на Клюшку. Мы с Валеркой с минуту молчаливо лежали на снегу.
— Небо какое сегодня звездное, — Комар был чересчур серьезен.
Я с опаской посмотрел на друга.
— Все нормально? — спросил я.
— Не совсем, — честно признался Валерка. — У меня затекла левая рука и боль в лопатке, и еще жуткая слабость.
Я почувствовал, как от волнения у меня перехватило горло. Обхватив Валерку за пояс, помог ему подняться на ноги.
— Пошли! — скомандовал я.
Мы шли по плотно утоптанному за день снегу. Метров через двести ноги Валерки подкосились, я его не удержал, и мы завалились на снег.
— Мне что-то совсем поплохело, — пожаловался Комар. — Дай отдышусь!
Он лежал с каменным лицом, скрестив руки на груди, и, не отрываясь, смотрел в небо.
— В глазах какая-то идиотская резь, больно смотреть.
— Давай в сельскую больницу, — предложил я. — Она здесь недалеко, за поворотом.
— Нечего панику разводить, пошли.
Валерка попробовал самостоятельно встать на ноги и не смог.
— Блин, — выругался он. — В боку жутко колет, — Валерка лег на снег и закрыл глаза. — Счас отдышусь и пойдем. Быть подрезанным, оказывается, больно, — он не смог удержаться от саркастической ухмылки.
Я с напряженностью глядел на закрытые глаза Комара, полуоткрытые посиневшие губы, мраморно-матовое лицо, и мне cтало не по себе. Мне вспомнился Зажигалка.
— Странно, — удивлялся Валерка, — крови нигде нет, — прерывисто произнес он. — Щука только царапнул меня.
— Не двигайся, я догоню Лелика, — выдохнул я и, не обращая внимания на протесты Комара, побежал догонять воспитателя.
Лелика я догнал быстро, и минут через десять мы были возле Комара. Он все так же лежал на снегу со скрещенными руками на груди. Лелик, как былинку, взвалил на плечи Валерку, и мы втроем направились в сельскую больницу. По дороге я всячески подбадривал Комара.
Больница была уже в двух метрах. В длинном одноэтажном деревянном здании светилось только два окна. Лелик осторожно усадил Валерку на заснеженные ступеньки крыльца, сам же принялся стучать кулаками по закрытой двери. Мне показалось, что прошла вечность, пока послышались неторопливые шаги по скрипящему полу коридора больницы. Дежурная включила свет на крыльце и громко, недовольно спросила:
— Кого там несет?
— Это из детского дома, — крикнул Большой Лелик.
— У вас есть своя дежурная медсестра, к ней и обращайтесь.
— Откройте дверь, — возмутился Лелик. — Нашего воспитанника пырнули ножом на дискотеке. Откройте!
Крик подействовал на дежурную.
— Сейчас ключи принесу, — буркнула она.
Я присел возле Валерки.
— Все будет нормально, потерпи, — успокаивал я друга.
— Что ты причитаешь, как по мертвому, — фыркнул раздраженно Комар.
Послышался лязг ключей, два поворота в замке, дверь открылась. На крыльцо вышла дежурная медсестра, поверх халата она успела набросить теплую кофту.
— Ну, что тут у вас стряслось? — недовольно спросила она, подойдя к привалившемуся к поручню ступенек Валерке. — Ходить-то можешь?
— С трудом, — выдавил он. — Тошнит, и голова кружится.
— Заносите его в ординаторскую, — скомандовала медсестра, — посмотрим, что там у него.
Большой Лелик собрался внести Валерку в больницу, но тот его остановил движением руки:
— Я сам! — И он сделал неуверенный шаг, потом другой, ноги снова подкосились, и если бы не поддержка Лелика, то Валерка точно бы рухнул на деревянный порог больницы.
