Подобным образом Органов мог говорить часами. Молодые лекторы называли органовский стиль «мертвой зыбью»—водянистые, бессодержательные фразы волнами наступают на слушателя, убаюкивают его, притупляют восприятие, обволакивают, как вата.
Кончал Органов свою неплохо оплачиваемую трепатню традиционным финалом, который он позаимствовал у одного остроумного литературного критика:
—Итак, товарищи, тем не менее, но тем более, и скорее более чем менее, да здравствует то, благодаря чему, несмотря ни на что! Спасибо за внимание!
На Органова неоднократно и часто жаловались. Его прослушивали комиссии и общественные комитеты, но все оставалось по-прежнему: рекордсмена лишь слегка журили, давали ему советы, но раз и навсегда отставить его от слушателей никто не решался.
Поэтому комиссий и проверок, различных аттестационных прослушиваний, контролеров и ревизоров Органов не боялся. Его пугала лишь конкуренция лекторов-общественников. Все больше и больше специалистов читали лекции бесплатно, да к тому же выбирали темы настолько интересные и любопытные, что аудитории ломились от посетителей.
—Слушателей, жаждущих приобщиться к сокровенным истокам наук, на мой век хватит,— говаривал в таких случаях Органов.— Но эта новая волна —чтение без вознаграждения — меня эмоционально угнетает. Так ведь скоро за лекции платить совсем перестанут! А я привык жить широко, нараспашку! У меня, работника, не будем бояться этих слов, умственного труда, клетки мозга прожорливее, а активное серое вещество требует гораздо больших затрат, чем это формально зафиксировано в среднестатистических цифрах! Нет, нет, не хвалите мне лекторов-общественников, они вульгаризируют великий принцип «От каждого по способностям — каждому по труду». За свой труд я хочу получать, не будем бояться этого слова, материальную компенсацию!
Поэтому и расстроился так Органов, побывав на лекции профессора Давыдова...
...— Мало нам местных республиканских альтруистов, так еще на столицы стали присылать,— вздыхал Органов, стоя возле тачанки с газированной водой тетушки Шуры.— Сегодня ваш кизиловый, не побоимся этого слова, сиропчик что-то больше похож по вкусу на клюквенно лимонный? Или мне так только кажется? Острее, чем обычно, так сказать... В общем и целом, уважаемая Шура, еще стаканчик.
Органов еще раз нехорошо отозвался о лекторах-общественниках, не стал слушать возражений тетушки Шуры и, размахивая тростью, гордо неся свою рыжую мохнатую голову, зашагал к детской больнице, где у него должна была состояться лекция на тему «Эпоха великих географических открытий в связи с проблемой повышения уровня воды в бассейне Цимлянского моря».
На территорию больницы его пропускали беспрепятственно, даже во время самого жестокого карантина. Все сотрудники этого учреждения за свою жизнь уже много раз слышали лекции товарища Органова и были уверены в его природном иммунитете против всех эпидемических заболеваний.
—Приветствую, так сказать, в полном смысле этого слова!— пожимая руку стоящего в воротах вахтера, произнес Органов.— В вашем лице, не будем бояться прямых и безусловных утверждений, приветствую одного из верных, и я бы даже сказал, персонально преданных делу педиатрии, в частности, и нашему самому передовому в мире здравоохранению в целом, ветерана! Рад обменяться с вами рукопожатием — этим старинным, овеянным преданиями и освещенным фольклором символом радушия, который имел свой особый смысл в рыцарские времена, когда, не будем скрывать истины, отношения между отдельно взятыми рыцарями были довольно натянуты, чтобы не сказать коварны.
Лектор привычно перевел дух и хотел продолжать речь, но вахтер испуганно выдернул свою ладонь из пальцев Органова и сказал:
—Проходите, уважаемый, вас там медперсонал заждался небось!
Но сегодня от Органова. так легко отделаться не удалось — лектора распирало желание общаться.
—Конечно, слов нет, вы на боевом посту, дорогой друг!— воскликнул Органов, гордо опершись на трость.— И поэтому не услышите моей лекции. Разрешите я вам, так сказать, фрагментарно, конспективно, изложу основные тезисы...
И, наверное, Органов, сам себе удивляясь, вопреки своей теории обязательного вознаграждения, прочел бы вахтеру-вратарю бесплатную лекцию, если бы проходящий по улице приятель не окликнул лектора:
—Почему вы возле больницы, уважаемый? Заболел кто-нибудь из ваших почтенных родственников?
Органов шагнул к приятелю и радушно произнес:
- Очень рад, драгоценный и родной, видеть вас! Большое спасибо, но у меня все здоровы! Как ваше здравие? Как настроение?
- Товарищ Органов, прошу к нам!— сделал приглашающий жест вахтер.— Медперсонал продолжает ждать!
- Медицина — наша гордость!— беря приятеля под руку, сказал Органов.— Не будем скрывать — все мы в какой-то мере, кто в большей, а кто в меньшей, но зависим от медицины, от ее достижений, от ее уровня...
А так как приятель продолжал идти своей дорогой, то и Органов зашагал с ним в ногу.
—Куда же вы, товарищ лектор?— жалостливо воскликнул вахтер.
Но Органов уже забыл о лекции для педиатров. Его все дальше несло по волнам необычного вдохновения:
—Пожалуй, искренне завидую я, так сказать, между нами говоря, только медикам. Сами посудите, уважаемый: быть представителем этой драгоценной для людей профессии — само по себе уже почетно! Каждый из нас, в конце концов, если заглянуть в лицо правды, если не отворачиваться от суровой действительности, более или менее смертен! А медицина, разумеется, совместно со всеми другими здравоохранительными мероприятиями, как, например, спортивными организациями, системой вытрезвителей, диспансеров, различных санаториев, домов отдыха, турбаз, пансионатов, кемпингов, мотелей — продлевает жизнь!.. Да, да, жизнь, состоящую из работы и отдыха! А отдых — право, гарантированное каждому советскому человеку нашей замечательной Конституцией! Отдых может быть активным — путешествия, турпоходы, а также пассивным — дача, курорт. Курорт имеет также и лечебное значение — грязи, целебная минеральная вода, горный воздух, море, пляжи... солярии, воздушные ванны, бары, кафе, коктейли, грили, шашлычные, чебуречные... общественное питание — основа сервиса! А сервис — это глобальная проблема наших дней...
Приятель начал поглядывать на болтающего без умолку Органова с опаской.
—Что-то нынче на вас, уважаемый, как бы сказала моя бабушка, говорунчик нашел,— произнес приятель, оглядываясь по сторонам.— Бесконечно интересно слушать вас, но я очень спешу...
Тут в поле зрения приятеля попал проходящий мимо пожилой гражданин с портфелем.
—' Вот кто с удовольствием вас послушает,— притормаживая пожилого гражданина, сказал приятель Органову.— А мне разрешите откланяться!
Органов, пребывающий в состоянии говорливо-восторженном, даже не обратил внимания на смену собеседников. Он ухватил под руку своего нового слушателя и на той же скорости продолжал:
—Глобальные проблемы коммуникабельности, так сказать, если их брать в общем и целом, имеют для человечества гигантское значение. Как понять, ощутить, осознать, в конце концов, что человек человеку друг и брат, если не общаться на всех уровнях, не открывать, не будем бояться этого слова, душу, не открывать, скажем, откровенно и прямо, сердца тому, кто тебе близок по духу, по труду, по тем усилиям, которые...
Гражданин, с недоумением посмотрев на лектора, осторожно начал высвобождать свой локоть из его цепких пальцев.
...прилагаются всем человечеством — и я это особенно подчеркиваю — для создания во всем мире, на всей планете Земля, атмосферы мира, делового сотрудничества, а в конечной своей стадии создания социалистического общества землян, то есть содружества людей, связанных, спаянных сродненных меж собою не только общностью тех сил, которые они все вместе, плечом к плечу, приложили для достижения замечательных результатов...
- Да, нынче утро жаркое,— сказал пожилой гражданин с портфелем, все еще не оставляя надежды высвободить свой локоть из органовской руки.
