- Ты стал теплый, - удивленно выдохнул Ришель.

- Твоя кровь меня согрела, следов от ран тоже не осталось, - ответил вампир и опять замер.

- Меня зовут Ришель, я князь оборотней, - сказал он, - а ты моя пара, как это ни странно звучит.

      После этих слов, Эмиль почувствовал, как его шеи коснулись, но не укусили, а невесомо поцеловали, затем провели ниже, надавливая языком, а горячая ладонь легла на обнаженные ягодицы и слегка сжала. Вампир выгнулся и застонал, жар быстро побежал от мест на теле, где его касался Ришель, и закрутил спираль внизу живота. Возбуждение постепенно растекалось по телу. Эмиль прогнулся в пояснице, а ладонь оборотня погладила между ягодиц, несильно надавливая на сжатое колечко мышц.

- Позволишь продолжить сейчас? - голос князя дрожал, выдавая его усилия, которые он прилагал, чтобы сдержаться.

      Его пара была так близко и так притягательна, что просто уйти было практически невозможно.

- Да, - выдохнул Эмиль, немного подаваясь назад, чтобы кончик пальца проник в его тело.

      Это то, что сейчас было необходимо, закончить их становление как пары, позволить оборотню поставить свою метку, отдать ему свое тело. Ришель быстро перевернул его на спину и навалился сверху, погребая под тяжестью своего крупного тела. Эмиль только пискнул, когда его жадно поцеловали, врываясь языком в рот. Вампир отвечал как умел, попрактиковаться ему не доводилось. Это был его первый поцелуй и первый мужчина, который теперь навсегда останется одним единственным. Эмиль улыбнулся и обнял оборотня за шею, притягивая ближе, жадно вдыхая его лесной аромат, упиваясь грубыми несдержанными ласками. Да, он понимал, что осторожничать сейчас с ним не будут, инстинкты с каждой секундой брали верх над разумом князя, его глаза потемнели из-за расширившегося зрачка. Чернота в них была лишь немного обхвачена желтой каймой. Но нежность сейчас была не нужна и вампиру, он все больше раскрывался для своей пары. Долгие любовные ласки будут потом, когда они узнают друг друга лучше, когда животные инстинкты уйдут на задний план. Сейчас одному из них требовалось немедленно пометить пару, а второму отдаться своей второй половинке, чтобы окончательно закрепить союз.

      Ришель спустился вниз торопливыми поцелуями, иногда кусая своего вампира, заставляя его вскрикивать от колючего удовольствия, и задрал ноги Эмиля вверх, открывая доступ к анусу. Оборотень наклонился и лизнул дырочку, оставляя там как можно больше слюны, Эмиль застонал, а князь лизнул еще раз, проникая кончиком внутрь. Хорошо вылизав пару, заставив вампира перейти на тихий скулеж, Ришель, ввел сразу два пальца, положив широкую ладонь на живот вампира, прижимая того к кровати. Эмиль часто дышал и ерзал, насаживаясь на пальцы, сходя с ума от осознания, что совсем скоро его сделают полностью своим и пути назад у них просто нет. Многовековая вражда между этими существами забылась, не напоминая о себе даже маленькой мыслишкой.

      Три пальца в теле вампира и жаркий поцелуй опять терзает его губы. Ришель причиняет ему легкую боль, кусая губы и двигая пальцами в узком проходе, но Эмиль только стонет, притягивает к себе, цепляясь руками, жаждет большего. Наконец, его переворачивают на живот и рывком ставят на колени. Вампир зажмуривается, ощущая, как крупная плоть болезненно растягивает мышцы, по подбородку течет тонкая струйка крови, он умудрился поранить клыком сам себя. Эмиль слизал шуструю капельку и застонал, потому что плоть Ришеля оказалась полностью в нем, распирая изнутри, надавливая на точку, от которой, словно лучики, растекается пламенное удовольствие. Вампир первый начинает двигаться, плавно качнувшись вперед и тут же подаваясь назад, впечатываясь ягодицами в пах своего оборотня. Так запредельно хорошо ему не было никогда в жизни. Даже утоление самой лютой жажды ничто по сравнению с тем, что дарит член Ришеля в нем. Еще одно плавное покачивание и князь перехватывает его, задавая уже свой ритм. Он быстрый, а проникновения особенно глубоки, но каждый толчок ведет Эмиля к вершине наслаждения, экстазу, способному затмить все в этом мире. Еще раз и еще, Ришель рычит за его спиной, его ладони сжимаются все сильнее, причиняя боль, плоть внутри скользит все резче, толчки теряют ритмичность, становясь беспорядочными. Еще один рык, толчок члена, проникающий в самую глубину тела Эмиля, и зубы оборотня смыкающиеся на загривке. Мир меркнет, взрываясь разноцветными вспышками перед глазами, мощный оргазм выворачивает тело, из груди льется громкий стон, а место укуса горит, как от соприкосновения кожи и чистейшего серебра.

      Ришель тряхнул головой, возвращаясь в реальность и упал, придавливая свою пару к кровати всем весом. Эмиль даже не шевелится, полностью сосредотачиваясь на том, что происходит у него внутри. Ему кажется, что член Ришеля увеличивается, грозя разорвать его пополам. Эмиль дернулся, но у него над головой приглушенно рыкнули и юноша покорно замер, позволяя плоти оборотня и дальше распирать его изнутри.

- Потерпи, - шепчет Ришель, поглаживая бока вампира.

- Мне тяжело, ты здоровый, - выдыхает вампир в подушку и снова ерзает.

      Князь смеется и обхватывает вампира, чтобы упасть на бок и притянуть пару к себе.

- Почему ты до сих пор во мне? А еще мне снова хорошо. Ох! - Эмиль стонет и вздрагивает, прижимаясь теснее.

- Сцепка, - коротко бросает Ришель, целуя метку, которая виднеется на коже вампира.

- Зачем? Я парень, поэтому не смогу подарить тебе маленьких оборотней, - нервно хихикает Эмиль.

- Не знаю. Небесам было угодно, чтобы моей парой стал вампир. Может, они решат подарить нам и наследников...13. Подарок.

      На улице мороз, после теплой подземки, ежусь от холода и поднимаю воротник куртки. Снег медленно падает огромными хлопьями и оседает на волосах. Я всегда любил такую погоду, но сейчас она вызывает лишь раздражение. Новый год через две недели, а у меня нет никого ощущения праздника, только тихая глухая злость на весь этот чертов мир, который замер в ожидании чуда. Я в чудеса не верю, потому что их не может быть в мире, где пары распадаются перед самым волшебным праздником. Да, именно так, меня сегодня послали. Сказали, что я милый, красивый, хорош в постели, но нам не по пути. Честно, я даже не удивлен. Я давно ждал этой фразы, потому что признаки того, что мы охладели друг к другу появились давно. Но почему нельзя было меня бросить месяц назад? Почему так необходимо портить человеку настроение перед праздником?

      Иду вдоль дома, хочу как можно быстрее оказаться в своей скромной квартирке и забраться под одеяло, чтобы согреться. Уже возле подъезда в голову прилетает снежок, снег разбивается и падает мне за шиворот. Сжимаю кулаки, зубы скрипят сами собой. Сейчас я кого-то убью. Медленно поворачиваюсь. Какая «неожиданность»! Почему я не удивлен тому, что за моей спиной стоит именно это несносное создание?

- Чего тебе? - шиплю я, вытряхивая снег.

- Хорошая погода, правда? - парень улыбается, демонстрируя все свои ровные зубки со слегка выпирающими клыками.

- Холодно, - коротко бросаю я и замолкаю.

      Он тоже молчит. И чего, спрашивается, ему от меня надо? Я знаю этого парня уже давно, мы живем в одном подъезде. Кажется, он учится в выпускном классе, а ведет себя постоянно, как ребенок. Цепляется ко мне с глупыми вопросами, приглашает погулять или поиграть в компьютерные игры, а теперь, вот, снежок в голову. Зачем? Если мне не изменяет память, его зовут Слава. Высокий блондин, выше меня на голову, худой с выразительными серыми глазами и кривой улыбкой. Кажется, что это дите насмехается над всем миром. А еще меня бесит его шапка, которую он надевает на макушку, а ее конец болтается сзади. Недоразумение, одним словом.