- Хватит, - выдохнул он, отворачиваясь.

- Да, хватит, - хмыкнул Брэндон, скатываясь с омеги и поворачиваясь к тому спиной.

Действия супруга задели за живое. Разумом он понимал, что Рене просто боится близости, но постоянные отказы обижали.

- Спокойно ночи, - произнес мужчина, чтобы сразу пресечь попытки омеги объяснить свои действия.

- Спокойной ночи, - отозвался Рене, сворачиваясь клубком на своей части кровати.

Он поступил правильно, только ни тело, ни тупая боль в груди были с этим не согласны. Омеге отчаянно захотелось тепла и рук Брэндона, обнимающих и прижимающих к твердому телу во сне. Рене обернулся через плечо, но муж так и продолжал лежать к нему спиной, а лицом к окну. Он не спал, не смог бы уснуть так быстро, но и обнимать омегу не спешил. Парень вздохнул и сам прижался к напряженной спине, просовывая свою руку под руку Брэндона и обнимая того поперек груди. Альфа не отстранился и Рене, вздохнув, позволил себе закрыть глаза и уснуть.

Жарко. Ночь выдалась безумно жаркой. Рене откидывал оделяло, отодвигался от пылающего тела супруга, но сразу же мерз и закутывался вновь, чтобы через пару минут опять с остервенением отбросить душную ткань. Дышать было тоже тяжело, казалось, что температура в помещении повысилась до раскаленной Сахары, горячий воздух обжигал, причинял боль, сушил нос и рот. Омега перевернулся на спину и застонал, но вырвать себя из объятий мучительного сна не смог.

- Рене, - Брэндон проснулся от постоянных кувырков супруга и потряс того, чтобы разбудить и выяснить, что его беспокоит.

Омега не отозвался только открыл рот в беззвучном стоне, зато альфе моментально все стало ясно, потому что его тело тоже вспыхнуло, как дрова политые бензином, и запылало. У омеги начиналась течка. Брэндону стоило позвать Эвана и убраться из дома, как можно дальше, потому что сейчас аромат Рене сшибал остатки разума, превращая альфу в похотливое животное. Но у беременного омеги не могло быть течки, а брат думает, что скоро станет дядей. Нельзя раскрывать их обман. Не сейчас. Иначе, родственники сживут Рене со свету и он никак не сможет сохранить их брак. Омега не будет это терпеть.

- Таблетки! - выпалил альфа, слетая с кровати и бросаясь к тумбочке, которую выделил супругу для всякой мелочи.

В темноте рассмотреть содержимое было невозможно, мужчина зажег ночную лампу и вытряхнул содержимое на постель. Ненужного барахла было множество, лекарств от простуды тоже, но то, что сдержит выброс гормонов, отсутствовало. Брэндон чертыхнулся и подскочил к омеге, стоны которого лились все чаще и становились громче, а тело мелко дрожало от желания, которое нарастало с каждой минутой. Альфа зажмурился, задерживая дыхание, приспустил пижамные штаны и провел пальцем между ягодиц омеги. Там было слишком мокро и горячо. Альфа застонал и одернул руку, словно обжегся.

- Рене, Рене, - мужчина принялся тормошить омегу, чтобы разбудить.

Он не знал, что делать, точнее не мог уже здраво соображать, желание быть с мужем преобладало над всем остальным. Омега открыл мутные глаза, облизал губы и выгнулся, заходясь очередным стоном. Это стало для Брэндона последней каплей. Он отбросил все зовы совести и начал лихорадочно выцеловывать шею омеги, оглаживая жадными руками напряженное, словно тетива лука, тело. Омега ответил в сию же секунду, подставляясь под руки, запрокидывая голову назад и открывая шею.

- Пожалуйста! - выкрикнул Рене, когда Брэндон сорвал с него футболку и начал целовать грудь.

Альфа рывком раздел своего мужа, откидывая мокрую одежду, разделся сам и прижал к себе Рене, наконец, добираясь с ласками до искусанных губ. Омега развел ноги, открывая мокрую припухшую дырочку. Смазка блестела в тусклом свете, и ее становилось все больше с каждым сокращением мышц. Брэндон провел вокруг ануса пальцем, собирая вязкую горячую жидкость, и ввел палец внутрь, сцеловывая крик Рене, задергавшегося в его руках. Альфа не мог сказать проснулся муж или нет, но остановиться никто из них сейчас бы не смог, скорее им требовалось как можно быстрее утолить первую волну желания, поэтому Брэндон не стал медлить, добавив к одному пальцу второй, резче двигая ими в узком проходе, растягивая и подготавливая мужа для себя. Рене уже кричал, и альфа очень надеялся, что в их квартире достаточно хорошая шумоизоляция, чтобы этот вой не перебудил и не перепугал спящих отца и Эвана.

Дальше медлить было невозможно. Не было смысла продлевать свои мучения и мучения омеги, бьющегося в агонии течки. Брэндон быстро перевернул Рене на живот, подкладывая под него подушку, чтобы упругая попка торчала вверх, развел руками ягодицы и плавно толкнулся внутрь, преодолевая сопротивление тугих мышц. Он вовремя зажал омеге рот рукой, заглушая особенно громкий вопль, но тут же сам зашипел от боли, потому что зубы мужа сомкнулись на коже его ладони. Брэндон опустился ниже, вжимая тело омеги в постель, пропихивая твердый член еще глубже, вырвал руку и надавил на шею, чтобы Рене выл в подушку или же ее кусал в свое удовольствие. Сам Брэндон с рыком победителя сомкнул зубы на загривке омеги, окончательно присваивая его себе, как давно требовало все существо самца, одновременно начиная быстро двигаться в теле, плотно обхватившем его плоть. Удовольствие было сносшибательно сильным. Свои стоны альфа сдерживать не мог, несмотря на то, что отчаянно сжимал челюсти, на их густонаселенную квартиру вполне хватало и криков Рене, бьющегося под ним в диком припадке страсти. Тела слились в единое целое, омега сжимал его настолько сильно, что выскальзывать из его прохода становилось все труднее, приходилось больше двигаться глубоко внутри, вознося и себя и своего супруга к той точке, что обещала подарить незнакомое доселе наслаждение. Брэндон окончательно прижался к Рене, полностью покрывая его гибкое тело своим. В месте, где кожа соприкасалась с кожей, тела скользили друг по другу из-за выступившего пота, в месте, где соединялись тела становилось все горячее. Обоим супругам не хватало воздуха, чтобы дышать, оба держались на поверхности сознания, если так можно было назвать ту горячку, в которой они находились, с огромным трудом. Все для того, чтобы достичь пика, с которого можно сорваться в пропасть, получив от полета то, чего так жаждали тела. Полное единение. Не только тел, но и душ. Это Рене отчетливо понял, как только Брэндон оставил на нем свою метку. Это был его альфа. Истинный, пусть сам мужчина и не верил в эту сказку. Когда омега осознал этот факт, а тело приняло альфу, испарился и страх, осталось только чистое, незамутненное ничем желание быть рядом, принадлежать и дарить себя, получая в замен все, что способен дать этот человек и быть безмерно благодарным за каждую секунду, проведенную рядом.

- Брэндон! - выстонал Рене, сотрясаясь в первом в жизни оргазме.

Альфа в тот же миг отозвался, беспрестанно шепча его имя и вжался еще сильнее, кончая глубоко внутри. Избегать сцепки никто из них даже не подумал, поэтому Рене растекся лужецей по кровати, чувствуя, как его распирает нарастающий узел.

- Я должен извиниться? - убито прошептал альфа, когда они уже лежали, приходя в себя.

- За что? - удивленно спросил Рене, прижимаясь попкой к паху альфы еще плотнее.