– Ну, Сергей Яковлевич, – Курносов с улыбкой положил руку на горлышко бутылки водки «Финцка Речка Люкс», – сразу выпьем или сначала решать будем, кто в этих местах больше хозяин? Кто хозяин, тот и угощает.

– Вот оно! – рассмеялся немного напряженным голосом Желобов. – Всяк делец норовит свое государство в государстве устроить. Я помню из истории, что Демидовы на Урале при своих заводах и поселках чуть ли не собственную полицию держали, а то и армию. Такие замашки!

– Ну-у! – рассмеялся Курносов. – Я не претендую. Я предлагаю такое распределение: вы власть, вы в своем праве, а я – лицо, хозяйствующее в этих местах, лицо, которое платит государству налоги, развивает регион своим бизнесом. Думаю, что это вполне приемлемая платформа для сотрудничества и взаимного уважения.

– К чему вы это, Олег Михайлович? – нахмурился Желобов. – Мы, кажется, с вами друг друга знаем не первый год, и в правительстве к вам отношение вполне…

– Это просто шутка, Сергей Яковлевич, просто шутка. Настроение у меня сегодня хорошее, только усталость сказывается. Ну, так водочки?

Еще с полчаса шло прощупывание. Банкир хотел убедиться, что в их отношениях с чиновником ничего не изменилось. Все-таки они не виделись и не общались почти шесть месяцев, а за такое время в столице и во властных структурах могло произойти очень много изменений.

– …да, это именно те буровые, о которых я вам по телефону и рассказывал, Сергей Яковлевич. У собственника денег на модернизацию нет, я его кредитовать больше не намерен. Неумелое хозяйствование, извините. А душа за природу Якутии болит!

– Хорошо, разберемся, – солидно кивал Желобов. – Это наша, так сказать, епархия. Только вы-то захотите вернуть вложенные деньги? Так ведь?

– Вы всегда все правильно понимали, – заулыбался Курносов. – Просто радостно сознавать, что во властных структурах у нас достаточно умных людей работает. Я предлагаю испытанную схему: предприятие подвести под банкротство, обложить не совсем огромными, но существенными штрафами, приостановить действие разрешительных документов. Ну а дальше моя работа.

– Вы снова скупаете буровые?

– Я их никогда не скупал, мы же банк, – развел руками Курносов. – Просто мы помогаем более умелым предпринимателям взяться за почти загубленное дело. Я знаю, кто из моих надежных партнеров сможет купить, с моей, конечно, помощью, эти буровые и снова наладить работу. Но теперь уже без нарушений. Кстати, вашему департаменту большой плюсик: вы инициировали, вы решили проблему без ущерба для местной экономики и с пользой для местной экологии. Взамен я, как всегда, готов оказать помощь указанным вами лицам и организациям. Спонсорскую ли, какую ли другую. Очень люблю поддерживать различные полезные фонды.

Насчет фондов Курносов сказал не зря. Точнее, напомнил. Именно в прошлом году он перечислил несколькими траншами более полумиллиона рублей в фонд сохранения популяций птиц какого-то заповедника-заказника. Деньги поступили не только от банка, большая часть поступила от других фирм, за которыми стоял Курносов. И учредителем фонда был человек из близких Желобова. И канал обналичивания был у него налажен.

– Через месяц я буду в Забайкалье, – поделился планами Желобов, когда их ужин подходил к концу. – До нашего департамента доходят сведения…

– Да-да-да, – с готовностью закивал Курносов. Это было продолжением их разговора шесть месяцев назад. И как раз по поводу золотодобывающих компаний в Забайкалье. – Я в курсе проблем. Мне как раз сейчас приходится заниматься проблемами моих филиалов в Чите, в Бурятии. Не все предприятия выдерживают современные темпы ведения бизнеса и производства. Думаю, что мы и там с вами увидимся. Посидим дружески, поболтаем за рюмочкой и медвежатинкой. Есть у меня там один любимый ресторанчик… Изумительная кухня!

Давыдов сидел в кресле своего кабинета в читинском доме и угрюмо барабанил пальцами по подлокотнику. Юля в сарафане, с большим пластырем на плече с ногами сидела на соседнем кресле и все порывалась вставить слово. Но Давыдов любил во всем порядок и строгую очередность. Тем более в вопросах важных, таких как покушение на собственную дочь.

Один из охранников – плечистый светловолосый Олег – взволнованно кивал своей круглой головой с мощным затылком и пытался очень убедительно доказать хозяину, что действовал он правильно. Не хотелось ему не только терять доходную работу в этом доме, но еще и получить отвратительную репутацию, если его отсюда вышибут. Чита – город маленький. Впрочем, Давыдов и не высказывал претензий охраннику.

– Значит, тебя насторожило долгое отсутствие Юли и Глеба? – спросил Давыдов.

– Ну, скорее несколько факторов, которые в голове как-то сложились, – кивал Олег. – Вроде они собирались отпраздновать по-семейному защиту Глеба, и Макарыч вон цветов нарезал, и Ли на кухне суетился. А они пропали. А потом еще мне показалось подозрительным, что сигнал с телефона Юли долго не двигается. Они же вроде как побродить собрались, на закат полюбоваться.

– Могли просто сидеть и любоваться, – поморщился Давыдов, в голове которого была мысль и о том, что дочь с женихом могли и полежать, а не только посидеть. Понимал, что это современные нравы и что ему ничего с ними не поделать, а все равно было думать об этом неприятно. Своя ведь дочь, не соседская.

– Могли, – снова закивал Олег, но понял, что слишком часто это делает и весь налился краской недовольства собой. – Только я же говорю, что в комплексе! И долго нет, и сигнал не двигается, и праздновать собирались, а их понесло.

Юля бросила на охранника огненный взгляд, но промолчала. Она понимала, что, с точки зрения Олега, все выглядело примерно так, как он и говорил.

– В Глебе тебе ничего странным не показалось в тот вечер? – снова спросил Давыдов.

– Да нет! Он вообще парень с ровным настроением. Пошутили мы с ним немного, он зашел. Ну, может, немного взволнованный был, так опять же… если учесть, что защитился парень, что к невесте пришел…

Юля снова ожгла Олега взглядом и, не выдержав, включилась в разговор:

– Пап, ну ты не о том спрашиваешь, чего ты все…

– Подожди, Юля! – осадил Давыдов дочь. – Тут дело может быть очень серьезными. Не забудь про московскую квартиру. Слишком все это как-то одновременно произошло. – Он снова обратился к охраннику: – Еще раз вспомни, прочувствуй, Олег, и повтори. Значит, ты рванул туда, на берег?

– Да, предупредил всех в доме, чтобы не открывали никому, и на такси туда.

– Ну, дальше-дальше!

– Ну, как я и рассказывал. Еду, смотрю на экран навигатора. Такси не отпустил, штуку ему сунул, чтобы не волновался, а сам на берег. Первым делом к обрыву, а Юля там на песке копошится, головой трясет. Я спустился, смотрю, у нее кровь, как будто полоснули по плечу слева направо чем-то. Я пиджак скинул, рукав от рубашки оторвал и рану прикрыл. Хотя крови много и не было. Потом на руках вытащил ее наверх… Получилось, что пока место искал, где подняться, вышел левее по течению. И когда поднялся с Юлей, то как раз Глеба и увидел.

– Понятно, теперь подробнее и внимательнее к своим словам отнесись. Значит, что ты увидел?

– Увидел Глеба, что тот лежит лицом вниз, голова повернута к левому плечу. Руки согнуты в локтях и лежат так, как человек обычно падает на них… Вот так, – Олег показал, как лежали руки относительно тела. – Я сначала увидел кровь на голове в районе затылка, а когда мы с Юлей подошли, то я и увидел пистолет в его руке. По запаху из ствола понятно стало, что из него стреляли. И понятно стало, что это пуля Юлю зацепила. Только…

– Опять ступор! – недовольно произнес Давыдов. – Что, у вас с вербальным общением всегда проблемы? Голову открутить кому-нибудь вы горазды, а вот объяснить, зачем, не можете.

– Короче… – замялся Олег на несколько секунд, – короче, не стрелял Глеб в Юлю.

– Конечно! Это же очевидно, – взвилась девушка, – он же…

– Помолчи! – прикрикнул Давыдов на дочь и рывком поднялся из кресла. Он подошел к охраннику вплотную и посмотрел в глаза. – Почему ты сделал такой вывод? Четко, без пустой болтовни!