– Как не проходил? Что вы мне голову морочите!

– Я отвечаю за свои слова, – упрямо повторил начальник охраны, – вы можете меня проверить, фиксируется и записывается все, абсолютно все, без малейшего перерыва. Этот тип не проходил сюда. И не мог пройти!

Если хоть в одной записи за последние двадцать лет моей работы на этом посту промелькнет его личность, или хотя бы его тень, я сегодня же уйду в отставку… и застрелюсь! – Последние слова прозвучали с плохо скрываемой обидой.

– Ну зачем же так, – разрядил обстановку Правитель. – И вообще, не делайте из этого глупого и пустяшного случая целую историю. Я за день принимаю тысячи посетителей… ничего, приму и тысячепервого. Идите!

Тени исчезли. Правитель молча придвинул точно такое же резное высокое кресло, на каком сидел Иван, чуть ли не вплотную к незванному, застывшему гостю и молча уставился на него.

– Они говорят правду, – подтвердил Иван.

– Значит, вы проникли сюда в чужом обличий?

– Да!

– Маски, бутафория, наряды – исключены. Аппаратура просвечивает каждого насквозь. Иначе и нельзя, это же, молодой человек, как никак центр управления государством, огромной, сложной системой земель и народов не только на Земле, но и по всей Вселенной. Вы не могли загримироваться, замаскироваться – приборы не обманешь. Выкладывайте все начистоту!

– Я за этим и пришел сюда. – У Ивана словно чугунная гиря с сердца свалилась. В голове зашумело, завертелось… он уже хотел начать про Вторжение, про страшную и неминуемую угрозу, первое слово чуть не сорвалось с его языка. Но он осекся, сдержал себя. Именно это, любые, даже самые страстные призывы спасти человечество первым делом вызовут подозрения и недоверие – много таких «спасателей» было, все закончили жизни в психушках, это в лучшем случае. Нет! Надо чем-то убедить, надо доказать, надо сделать так, чтобы поверили с самого начала… и у него есть такая возможность.

– В левом нагрудном клапане, – сказал он тихо, будто переламывая себя, будто выдавая то, с чем бы ему очень не хотелось расставаться.

– Что там у вас?

Правитель откинулся на спинку стула и с прищуром, склонив голову, поглядел Ивану на грудь.

– Яйцо-превращатель.

– Да-а? И во что же оно превращается? – уныло поинтересовался Правитель.

– Оно само не превращается ни во что. Но обладающий им может превратиться в любого. Высвободите мне хотя бы одну руку – и вы убедитесь в моей правоте!

– Я думаю это будет преждевременным, – засомневался Правитель. – Но я догадываюсь, как вы проникли сюда – вы приняли облик одного из моих доверенных лиц и спецаппаратура на входе приняла вас за своего, пропустила?

– Не облик, нет. Я стал им на короткое время, стал одним из ваших помощников. А потом я вернул себе свое тело. И все при помощи этой маленькой штуковины, каких нету на Земле. Она просвечивает насквозь находящегося рядом, а затем, в считанные секунды перестраивает молекулы и атомы моего тела в соответствии с его строением. Но мозг сохраняется мой, и память моя, короче, все мое в чужом теле… это не просто облик.

Правитель вдруг перекосился еще больше, запрокинул несуразную свою голову назад и расхохотался скрипучим, прерывистым смехом.

Сквозь смех он сипло вьщавил из себя:

– И вы хотели, чтобы я высвободил вам, молодой человек, хотя бы одну руку?! Ой, не смешите меня! Вы хотели стать мною… прибить меня, уничтожить труп… и, ха-ха, править всей Великой Россией?!

Иван сдержался, хотя он был готов обложить этого кособокого и криволицего человека всеми известными ему ругательствами. Он ожидал более серьезного приема.

Но в то же время он знал, что чаще всего именно самые важные и серьезные дела делаются под улыбочки и прибауточки, под глупенькие шуточки и взаимное кривлянье – так уж устроен человек, ему надо прикрыть внешним то, что таится внутри, не выдать себя, не выставить напоказ, а улыбки и игра, переходящая в паясничанье, это лучшее прикрытие. Пусть! Пусть посмеется, пусть поиздевается. Все равно этот любопытный старикан в его руках… правда, только до тех пор, пока Иван представляет для него загадку. Ну а потом… потом будет или победа, или суп с котом! Иван молчал, не оправдывался, он знал, что если сейчас начнет выгораживать себя, то получится хуже.

– И что бы вы, молодой человек, стали делать, превратившись в великого правителя великой России?! – продолжал издеваться хозяин просторного кабинета. – Вы бы, разумеется, облагодетельствовали человечество!

Разом бы разрешили все его проблемы, да?! Насытили страждущих, ублажили бы ищущих, восстановили бы справедливость, коей не было до вашего прихода, не забыли бы и про себя, верно я говорю, и наступило бы на земле царствие небесное, и возблагодарила бы вас паства ваша и управляемые вами, так?!

– Я вовсе не метил на ваше место, – тихо ответил Иван. – И проблемы восстановления справедливости меня не волнуют. Сейчас есть дела поважнее. Если вас беспокоит превращатель – возьмите его, испробуйте. И вы убедитесь, что таких штуковин наша земная цивилизация пока что создать не в состоянии.

Правитель поднял руку. И Иван заметил, что скрюченные подагрические пальцы на ней слегка подрагивают. Волнуется. А может, болезнь, может, нервишки!

– У нас имеется кой-какая информация о подобных штуковинах, молодой человек, имеется. Правда, не скрою, в руках держать не доводилось – вы первый ко мне пожаловали. Не беспокойтесь, наши специалисты разберутся и мне доложат.

– Вас даже не интересует – откуда он у меня?

– Откуда?

Иван решил, что тянуть больше нельзя, иначе беседа прискучит Правителю, и он сдаст его «специалистам», а там – пиши пропало.

– Такие штуковины делают в будущем, в тридцать пятом веке! – заявил он, глядя прямо в выцветшие глаза, чуть косящие и подернутые странной дымкой. – А потом переправляют по закрытым каналам сюда.

– Машина времени, – разочаровано протянул Правитель.

– Я не знаю, как все это называется… важно другое, зачем ОНИ" переправляют это сюда? И кому переправляют? Насколько мне известно, в правительственные структуры Земли превращатели и все прочее не попадают. Вы меня понимаете?

– Ну-ка, ну-ка, это уже становится любопытным.

Продолжайте!

– Кто-то извне снабжает тайные земные организации оружием, против которого бессильны земные власти.

Почему бы не предположить, что эти незримые доброжелатели покровительствуют тем, кто хочет свергнуть…

– Законную власть?! – резко вставил Правитель. – Это вы хотите сказать?

Иван ничего не ответил, он только пристально посмотрел в мутноватые глаза собеседника. Теперь в них пробуждался явный интерес, вспьтхивали искорки внутреннего беспокойного огня.

– И установить власть свою? – продолжил Правитель.

Иван не отрывал взгляда от этого странного и непростого человека, он пытался проникнуть внутрь его мозга, его души, прощупать закоулки его сознания, выведать, выпытать нужное… сознание и подсознание Правителя были блокированы, кто-то позаботился о нем, такого запросто не прощупаешь. Но одно Ивану было предельно ясно – у Правителя есть очень серьезные сведения о всех этих «штуковинах», спецслужбы все-таки работают, не разленились еще совсем, и сведения эти совершенно секретные, даже особо важные, а значит, они идут по уровню угрозы национальной безопасности, и даже безопасности Федерации! Нет, здесь не спят. Может, Правитель знает и о готовящемся Вторжении? Надо прощупать… Нет, рано еще, можно все испортить!

– И вы, молодой человек, обладаете такой штуковиной? Это наводит на определенные мысли…

– Нет, я не связан с ними. Если бы я работал на них, вас бы уже не было в живых.

Правитель стал желтым, будто опавший лист клена, Иван даже не представлял, что можно мгновенно так пожелтеть. Гнилое нутро! Он очень болен, возможно, ему даже эту беседу вести тяжело, невыносимо. Но надо, никуда не денешься.

– Кто же вы?

– Моя личная карта 017 ВД 869-12-47ХХ. Можете проверить, там есть все обо мне.