– Помогите! Убивают! – вопил сеньор Лисицино. – Ради Бога! Откройте дверь!

Но король, верный договоренности, заперся на все замки и, не жалея сил, укрепил входы в свой кабинет.

Сеньор Альберти был бы непременно убит, если бы на шум не примчалась королева. Она была в одной ночной рубашке, с подсвечником в руке. Завидев ее, солдаты в страхе разбежались, а сеньор Лисицино, избитый и посрамленный, скрылся в своей комнате.

Проходя по коридору, Пьеро звонким фальцетом громко пропел на мелодию знаменитого ноктюрна слова, знакомые экс‑министру до боли: «Ради Бога! Откройте дверь!»

Глава VII «С ПЕРВЫМ АПРЕЛЯ!»

Наступило 1 апреля. Короля, простоявшего всю ночь у замочной скважины, страшно просквозило, и он дрожал, как осиновый лист; а чихал он так, что стекла едва не лопались. Желая согреться, Его Величество отбивал такт, стуча по ножке трона.

Вдруг в зеркале он заметил какого‑то человека с жутким лицом, повторяющего все его движения и косо на него поглядывающего.

Король испуганно вскрикнул и схватился за рукоять шпаги.

Человек в зеркале сделал то же самое.

Увы! – дорогие дети, незадачливый монарх не узнавал самого себя!.. Да и вас, наверняка, ввели бы в заблуждение эти неожиданно поседевшие волосы, покрасневшие глаза и страшно распухший нос!

В этот момент постучали в дверь.

– Откройте, сир! Это я! – раздался голос сеньора Лисицино.

Пятясь от зеркала, король потянул дверную ручку и впустил экс‑министра.

– Берегитесь, сеньор Лисицино, – шепнул он, концом шпаги указывая на грозного человека в зеркале, повторяющего все его движения. – Вот еще один заговорщик!

Злая усмешка искривила тонкие губы Лисицино, решившего, что король помешался.

– Сир, успокойтесь, – произнес он, – мы одни.

– Как одни?.. В таком случае чье же злое лицо смотрит на меня? И в чьей руке шпага?

– При всем уважении к Вашему Величеству должен сообщить, что это лицо принадлежит вам.

– Вы хотите сказать, что этот седой, красноглазый, сизоносый и так оглушительно чихающий тип – я?!

– Повторяю, сир, это вы. И то, что вы чихнули, тому подтверждение.

И в самом деле, в голове короля то и дело громыхали громы.

– Боже мой! – воскликнул несчастный монарх, когда утихла очередная гроза. – Значит, это я… Что за физиономия! А глаза! А нос!

Выронив шпагу, он закрыл лицо руками.

– Сеньор Альберти, – строго произнес он, немного погодя, – отныне, что бы ни произошло, категорически запрещаю вам говорить о заговорах.

В кабинете наступила тишина. Лисицино оказался в затруднительном положении: он готовился к штурму, но не знал, с какого фланга нападать теперь.

– Сир, – проговорил он наконец, старательно придавая голосу уверенность и беззаботность и небрежным жестом стряхивая пыль со своего бархатного камзола, – сир, вы любите камбалу‑калкана?

– Люблю ли я калкана? – переспросил король и зажмурился от удовольствия. – Ах, сеньор Альберти, и вы еще спрашиваете…

– Я был уверен, что она вам очень нравится, – продолжал Лисицино, – поскольку вскоре вам собираются подать его к ужину. Несомненно, это доставит вам немалое удовольствие.

В предвкушении удовольствия король даже потерял дар речи и в ответ только кивнул головой.

– Что ж, тем хуже!

– Почему же тем хуже, сеньор Лисицино? – удивился король.

– После данного Вашим Величеством приказа я должен молчать…

– Нет, говорите! Я вам приказываю!

– Хорошо.

– Что «хорошо»?

– Этот калкан отравлен!

Вопль ужаса исторгся из груди монарха, и Его Величество едва устоял на ногах. Наклонившись к самому уху сеньора Лисицино, он шепнул:

– Я об этом догадывался.

– Ага! – удивленно воскликнул экс‑министр. – А знаете ли, кто напитал ядом этого калкана?

– Да. Знаю, – отвечал король. – Но не говорите так громко. У этой твари ужасно тонкий слух.

– О! Тут бояться не приходится! Я только что видел, как эта, как вы изволили выразиться, тварь прошла по двору, направляясь в покои королевы.

– Вы ви… дели, как она шла по двору?! – спросил король и весь побелел от страха. – Вы уверены?

– Вполне.

– Вы видели красную рыбку?

– Какую еще рыбку, сир? Я видел Вашего главного министра Пьеро!

– Пьеро?

– Ну да!.. Вы разве подозревали не его?

– Да, да! – промямлил король, боясь, что Лисицино усомнится в его проницательности. – Но… после того, что произошло перед моим кабинетом вчера, я полагал…

– Что он мертв? О нет! Королева распорядилась иначе!

– Королева? По какому праву королева вмешивается в государственные дела?

– Ха‑ха‑ха! – засмеялся сеньор Альберти. – Наконец‑то и вы! Неужели до сих пор Ваше Величество не знали того, что давно не секрет для самого последнего бродяги в вашем королевстве? Не знали, что королева влюблена в Пьеро и собирается выйти за него замуж?

– Выйти замуж за Пьеро?.. А как же я?

– А вы, сир… Вы должны будете сегодня поужинать отравленным калканом.

– Клянусь бородой! – воскликнул король, чей здравый смысл восставал против клеветы Лисицино. – То, что вы говорите, ужасно! Я не могу этому поверить. У вас имеются доказательства?

– Доказательства! Ха! Вы просите доказательств?

– Разумеется.

– Хорошо. Слушайте и отвечайте… Кто неделю назад перевернул Вашу лодку?

– Да, да! Пьеро! Тут ничего не скажешь! Именно он!

– Очень хорошо. Но он хотя бы оказал вам помощь, когда вы оказались в воде?

– Вы спрашиваете, оказал ли он мне помощь? – проговорил король, силясь припомнить события недельной давности. – Нет, не думаю… Подождите‑ка… совсем наоборот… Он набросил на меня сеть, и если бы не случайно появившийся у озера Золотое Сердце, я бы наверняка утонул.

– Итак, вы признаете, что Пьеро хотел вас утопить?

– Я этого не говорил, но…

– Но он накинул сеть на вашу голову и бросился спасать королеву.

При таком сопоставлении фактов в глазах у короля потемнело.

– А! Теперь и вам стало ясно! – воскликнул коварный Лисицино. – Так спешите в покои королевы, куда Пьеро явится с минуты на минуту! Послушайте у дверей хоть немного, и вы узнаете то, что давно известно всем!

Недолго думая, король ринулся вон из кабинета.

В это самое время королева возилась в своей любимой вольере и не заметила, ни как король проник в ее комнату через потайную дверь, ни как сумел спрятать свое грузное тело за толстой бархатной портьерой.

Налив воды в развешанные на золотых цепочках хрустальные поилки, положив в клетки разнообразные угощения для своих питомцев, она стала любоваться порхавшими, прыгавшими и клевавшими пташками, своим оживлением и шумом напоминавшими пчелиный рой. И вдруг ей послышался какой‑то резкий крик. Королева вздрогнула:

– Это он! – радостно воскликнула она и выбежала на балкон, чтобы позвать пропавшую, но теперь ежедневно, в одно и то же время, прилетавшую почирикать под окнами бывшей хозяйки птицу.

– Ну иди же ко мне! – сказала Ее Величество воробью, разминая бисквит и рассыпая крошки по балкону. – Иди ко мне, мой маленький Пьеро!

От этих ласковых слов король даже застонал.

Королева испуганно вздрогнула и, обернувшись, увидела главного министра Пьеро, входившего к ней с глубоким поклоном.

– Имею честь доложить Вашему Величеству, что один рыбак только что принес во дворец великолепного калкана, весом в двести фунтов, пойманного в королевском озере.

– Хорошо, сеньор Пьеро, – отвечала королева. – Прикажите приготовить его и подать королю сегодня вечером. Вам известно, как он любит эту рыбу.

Пьеро откланялся. Ее Величество поспешила на балкон, но воробья уже не было.

Король возвратился в свой кабинет в неописуемом состоянии.

– Сеньор Альберти, – с трудом выговорил он. – Я узнал все. Клянусь короной! Они умрут оба! Отравить такой прекрасный экземпляр калкана! Это преступление!.. Пригласите ко мне всех столичных химиков из тех, кого зовут князьями науки!.. Да… И пусть принесут сюда эту рыбу!