— Это не твоё дело.
— Хам.
Колдун демонстративно отвернулся.
Пауза.
— Лериэла.
— Очень приятно.
— Взаимно, — в тон ему ответила я. — Особенно, если ты тоже соизволишь представиться.
Он помолчал.
— Моран.
— Ворон?
— Моран, — чуть не по слогам повторил он. — Ты молодая, а уже плохо слышишь?
— Нет, это просто… ассоциация. С одной птицей.
— Красивая птичка?
— Угу. Хищная, чёрная. И к тому же падальщик.
Моран в ответ так посмотрел, что я невольно съёжилась.
— Что тебе надо? Что ты собираешься со мной делать?
Он нарочно помедлил.
— Что делать — я ещё не решил. Подумаю на досуге… А насчёт первого вопроса — сдаётся мне, что после таких трудов мне надо как следует выспаться.
— А я?
— А ты посиди тут, так и быть. И тоже подумай.
— О том, как мне поскорее отсюда выбраться? С удовольствием!
Моран снисходительно усмехнулся — желаю удачи! — и неспеша направился к выходу.
— Постой! Скажи мне — это Иллара тебя наняла?
— Никто не может меня нанять, запомни это. Всё подчиняется только моему желанию. И все подчиняются. Всегда.
— А я не подчинюсь! — прошептала я в закрывшуюся дверь. — Лучше умру. Урод. Ворона…
Часа через два стало ясно, что колдун отнюдь не страдал легкомыслием, запирая меня в комнате на первом этаже. Радовавший глаз уголок сада на проверку оказался чем-то вроде иллюзии: касаешься вроде дерева, а на ощупь — каменная ограда без конца и края… Безмерно разочарованная, я, ругаясь и путаясь в платье, кое-как забралась обратно в комнату. На всякий случай посильнее подёргала дверь, потом, наоборот, подтащила к ней тяжёлый дубовый столик. Сама понимала, что веду себя как дура, но надо же хоть что-то делать! Можно, конечно, полежать на кушетке и поплакать о своей так и не начавшейся семейной жизни, но это я всегда успею. Только жаль бедного Лориана, он, наверное, сейчас места себе не находит, жаль королеву, жаль невезучего верховного дедулю, обликом или волей которого воспользовался коварный колдун… Вероятно, он был в числе тех, кого идиль решил собственноручно проверить на причастность к иллариному шипу — и допустил ошибку, недооценив противника. Вот только почему он всё-таки решил похитить именно меня, когда рядом стоял Лориан? Королева в любом случае заплатила бы за своего сына, а вот за девицу, которая формально ей никто — навряд ли. То есть я не сомневаюсь, что она захочет помочь мне, но не будут ли условия, выдвинутые Мораном, невыполнимыми? Чего может хотеть такой, как он? Конечно, власти. И, если ценой моего освобождения будет трон Оберона, то я лучше «повешусь на собственной косе», чем допущу это. Ой, как бы и вправду не пришлось, тьфу три раза…
Я забралась с ногами на кушетку и продолжила думать.
Ну не складывается, хоть тресни! Почему именно я? Случайно под руку подвернулась, или у Лориана есть какой-то защитный амулет от чар, и пришлось с горя хватать меня? Да ну, если бы были у них эти амулеты, неужели после шипа не выдали б и мне один?
Я в своё время начиталась фэнтези до одурения, и в каждой книге, в каждом придуманном мире были свои традиции и способы колдовства. А тут что? Я не имела ни малейшего понятия. До сегодняшнего похищения «сказка» почти всегда как бы шла по моим правилам. Счастливая встреча в лесу, любовь Лориана и его желание срочно жениться, симпатия будущей свекрови и всеобщее восхищение… Козни Иллары скорее просто оттеняли эту безоблачную картину, и закономерный для любой сказки хеппи-энд был уже на подходе. И вдруг всё пошло не так. Мою мечту нагло заляпали грязными руками, и станет ли она когда-нибудь прежней — светлой и наивной, у меня лично большой вопрос…
И всё же — странно было признаваться себе в этом — какой-то крохотный кусочек моей души был доволен. Как будто то, что случилось, было чем-то правильным. Как будто было лучше остаться свободной. Свободной… Ха-ха.
Я проснулась от грохота и не сразу сообразила, где я, и что происходит. Надо же, я считала себя девушкой слабонервной, а вот умудрилась заснуть, да и теперь даже не вздрогнула, когда массивный столик, поддетый распахнувшейся дверью, едва не врезался в кушетку. Впрочем, это явно со сна…
— Принцесса хотела побыть одна? Не помешал?
Я демонстративно зевнула и попыталась поправить расползающуюся причёску, но вместо этого развалила её совсем.
Не смутившийся моим молчанием похититель — кстати, не в пример посвежевший — с интересом наблюдал за процессом, потом подошёл поближе и бесцеремонно подцепил одну прядь, повертел в руках, рассматривая на свет, и одобрительно ухмыльнулся.
— Что, прицениваешься, кому продать на парик? — буркнула я.
Моран, похоже, на данный момент был в настроении и не разозлился.
— Оставлю-ка я свои коварные планы при себе. А сейчас лучше приглашу поужинать. Что скажешь?
— А я возьму и соглашусь. Но только при одном условии.
— Вот как?
— Вот так! Где у тебя зеркало?
Колдун, когда до него дошло, насмешливо фыркнул и щёлкнул пальцем по лежавшему на боку столику. Полированная поверхность прямо на глазах пошла рябью — и вдруг стала зеркальной.
— Давай скорее любуйся, это ненадолго!
Я поспешно выдрала из волос шпильки, которые смогла найти (под пристальным взглядом это было непросто), пальцами кое-как расчесала пряди и поправила съехавшее с плеча платье.
— Всё.
Столик тут же вернулся к первоначальному виду, а Моран с преувеличенной любезностью предложил мне руку. Я предпочла её не заметить.
Коридор за дверью на этот раз не казался таким тёмным, несколько раз даже встречались небольшие открытые площадки. Мы шли довольно долго, из чего следовал закономерный вывод, что колдун обитал отнюдь не в лесной избушке, а, скорее, в каком-нибудь замке.
Ощущение «средневековости» усилилось в столовой — просторном зале с высоким потолком, тёмными каменными стенами и огромным камином. За стоящим по центру столом мог бы легко разместиться целый взвод, но сейчас он был накрыт на двоих; рядом почтительно замерли два человека. Ура, в этом склепе всё-таки есть кто-то «нормальный»!
Слуги сразу же вызвали у меня душевный подъём: это были ещё совсем молодые парень (с рыжими вихрами и симпатичным, немного «лошадиным» лицом) и полноватая девушка с толстыми соломенными косами. При виде меня парочка растерянно выпучила глаза, но быстро опомнилась и принялась шустрить: отодвигать стулья, метаться на кухню и обратно, наливать и подавать. Мне поневоле стало грустно от такой дискриминации, а хозяину, наоборот, доставляло удовольствие пугать бедняг суровым досмотром каждого принесённого блюда.
Несмотря на все сегодняшние волнения, поела я с отменным аппетитом и даже выпила немного вина, правда, сильно разбавила его водой.
— Спасибо, всё было очень вкусно, — искренне сказала я, собираясь вставать. — Это вы сами готовили?
Молодые люди переглянулись и кивнули.
— Замечательно. А как же зовут таких умельцев?
Они настороженно заоглядывались на хозяина, но всё же пискнули:
— Брент. Мирна.
— Очень приятно. А я — Лериэла.
— А вы… кто? — выпалил Брент и тут же побледнел от собственной храбрости.
Я в мнимом раздумье перевела взгляд на колдуна.
— Кто я? На данный момент — понятия не имею.
Моран недовольно поджал губы, но всё же ответил:
— Это моя… гостья. Ну что, наговорились? Тогда марш отсюда, бездельники!
Парочку тут же как ветром сдуло.
— Мне тоже «отсюда марш»?
— А ты останься.
— Хочешь сказать мне что-нибудь приятное?
— Например?
— Например, что передумал держать такую милую девушку взаперти и хочешь вернуть её туда, где взял. Всеобщую благодарность гарантирую.
— За такое можно гарантировать только быструю и почти безболезненную смерть, и ты сама это знаешь.
— Не знаю, но догадываюсь. Послушай, Моран… Что же ты, в конце концов, хочешь? Мне надоело строить догадки на пустом месте.
Он сочувственно развёл руками.
