Еще одна вспышка боли, которую Сэм заметила на его лице, обеспокоила ее больше, чем следует.

- А что это было точно, Сэм? Я хочу от тебя больше, чем просто сексуальное партнерство.

- Прямо сейчас это все, что я могу тебе дать.

Он вздохнул.

- Полагаю, придется взять то, что дают. – Потом провел губами по ее шее, от чего Сэм задрожала. – Мы можем переместиться туда, где поудобнее. В другой комнате есть большая мягкая кровать.

Желудок вдруг пронзила боль, вернув к реальности и напомнив, почему Сэм понадобилось увидеть Ника.

- Нам нужно кое-что обсудить. Это касается расследования.

- Мы поговорим. Могу я сначала просто понаслаждаться еще несколько минут?

Поскольку, похоже, ему это было очень нужно, Сэм разрешила:

- Ладно.

Глава 20

Отвечая обещаниям, кровать оказалась большой и мягкой. Каким образом Ник умудрился затащить туда Сэм, та решила подумать позже, когда в мозгах прояснится. Как же было бы легко, так легко свернуться калачиком рядом с ним и заснуть мертвецким сном. Но сосущее в желудке ощущение послужило настойчивым напоминанием, что ей нужно с Ником поговорить.

- Что не так? – спросил он, когда умелой рукой растирал Сэм напряженную шею.

- Ничего, а что?

- То ты расслабилась, а сейчас опять вся как струна.

- Нам нужно поговорить.

- Да, я тебя слушаю.

- Не могу я работать копом в голом виде.

Засмеявшись он спросил:

- Так прописано в инструкциях?

- Если нет, то стоит прописать.

Приподнявшись и сев, Ник потянулся к кипе одежды, которую сложил в полуметре от кровати, нашел футболку, что была на нем, когда Сэм пришла, и помог ей одеться.

- Лучше?

Закутанная в футболку, источавшую его сексуальный мужской запах, она прильнула к груди Ника.

- Угу, кроме того, что ты еще голый.

- Я не коп. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Рассказывай, Сэм.

На долю секунды ее пронзила тупая боль.

- Что с тобой? – встревожено спросил Ник. – Ты прямо мгновенно побледнела.

- Ничего. – Она попыталась глубоко вздохнуть и потерпела неудачу. – Просто нелады с желудком.

- Какие нелады?

- Беспокоит время от времени. Так, ничего.

- Ты его проверяла?

- Пару раз, - выдавила из себя Сэм.

- Милая, Боже, да у тебя серьезно болит! Чем я могу помочь?

- Дай вздохнуть, - сказала она, пока боль вцеплялась в нее когтями, отчего Сэм тошнило, и она покрывалась потом. - Прости.

- Не извиняйся. – Он прижал ее к себе, так и держал, нашептывая нежные утешающие слова, приносившие облегчение.

Она закрыла глаза, сосредоточилась на его голосе и поплыла по течению. Боль отступила, но после приступа – что самое худшее – Сэм чувствовала себя выжатой как лимон и растерянной.

- Прости.

- Я же сказал, не извиняйся. Тебе нужно с этим что-то делать. Возможно, у тебя язва или еще что. Я могу отвести тебя к моему другу. Он потрясающий врач.

- Кажется, болит, когда я понервничаю, что со мной частенько стало случаться.

- Ты нервничаешь от того, что тебе придется мне сказать?

Она наклонила голову и посмотрела в его карие глаза, которые пристально ее изучали.

- Выходит да.

Ник сел, подсунул под спину подушки и уютно прислонил Сэм к груди.

- Так давай с этим покончим.

- Копы не прижимаются.

- Сделай исключение.

- Думаю, я и так уже несколько исключений сделала, - сухо напомнила Сэм.

- Сделай еще одно.

Прежде чем вернется боль и напомнит, как против нее Сэм бессильна, она сделал еще одну решительную попытку.

- Мне нужно кое о чем тебя спросить. Наверно, ты расстроишься, а я это терпеть не могу, но придется.

- Ладно.

- Была ли вероятность, что Джон гей? Или, возможно, бисексуал?

Она почувствовала, как Ник напрягся, а потом так же быстро расслабился.

И засмеялся. Искренне рассмеялся.

- Нет. Не просто нет, а ни единого чертова шанса.

- Откуда ты так уверен? Некоторые прячут это от друзей и семьи…

- Я бы знал. Уж поверь, я бы знал.

- Ты же не знал, что у него был сын.

И еще раз он мгновенно напрягся.

- И ты тоже не знаешь.

- Я почти уверена. Помнишь фотографию?

- И что?

- Его родители солгали. Его кузен Томас, сын Роберта О’Коннора, помнишь? Ему тридцать шесть, темные волосы, темные глаза. – Она села прямо, чтобы видеть лицо Ника. – Конечно, ты должен был слышать, как Джон говорил о кузене своего возраста, верно?

Ник подумал.

- Не скажу, чтобы когда-то слышал. Может, они не были близки. Кажется, Грэхем с братом не очень общались.

- В любом случае, паренек на снимке - не кузен Джона. Мать сенатора солгала мне сегодня, а отец не опроверг. Ежемесячные выплаты – в течение двадцати лет – еженедельные звонки, его родителей я поймала на огромной лжи, поразительное сходство с сенатором… Не нужно быть детективом, чтобы все вместе сложить, Ник.

- Но почему… погоди. – Ник вдруг посерьезнел. – Один уикенд в месяц.

- Прости? – недоуменно спросила она.

- Он требовал один уикенд в месяц безоговорочно. Обычно третий по счету. Никогда не говорил, что делал с этим временем. Вообще-то, это было странно, сейчас до меня дошло.

- И ты только сейчас об этом упомянул? Какого черта, Ник?

- Прости. Просто это такая для нас была обыденная вещь, что я и не вспоминал об этом до сих пор.

- Готова поспорить, что если покопаюсь, то найду регулярные полеты в Чикаго.

Казалось, одним долгим выдохом воздух вышел из Ника.