«11-го февраля (1912 г.),— писала в заключение газета,— были произведены выборы правления, в состав которого вошли: председателем В. Г. Способин, товарищем его И. Я. Стеллецкий, секретарем священник П. Д. Синьковский, казначеем А. А. Голубов, членами правления Н. А. Александров и С. И. Смирнов».

«СПБ ведомости» дословно привели сообщение от 26.II,1912 о N 46-го «Русского знамени», подвергнув усекновению лишь выборы правления.

«Правительственный вестник» от 24.II.1912 г., № 44, перепечатал лишь заметку «Русских ведомостей» от 24.II.1912 г, № 43:

161

«Комиссия по исследованию подземных сооружений при Московском обществе по исследованию памятников древности разрабатывает план так называемой подземной Москвы. Древние подземные ходы в Москве образуют целую сеть, мало еще исследованную. Пока обнаружены подземные ходы между Новодевичьим монастырем и мануфактурной фабрикой Альберта Гюбнера(5), под Донским монастырем, Голицынской больницей' и Нескучным садом. Хорошо исследован подземный ход под Боровицкой башней, в которой найдены две ниши, открывающие тоннели к центру Кремля и под Ильинку.

Подземные ходы имеют также башни Тайницкая, Арсенальная и Сухарева. Обнаружены еще другие подземные ходы, по-видимому, стоящие отдельно от общей сети»,

Наконец, комплексная сводная заметка «Нового времени» от 25.II.1912 г., № 12911:

«В Москве организовалось Московское общество по исследованию памятников древности, основанное бывшими и настоящими слушателями Московского археологического института. Задачей общества является исследование памятников старины, а также подземных сооружений, для чего образована особая комиссия.

Исследование этих сооружений является необходимым для выяснения некоторых вопросов нашей старины и, в частности, такого кардинального вопроса, как вопрос о месте хранения библиотеки Иоанна Грозного», [...]

СМЯТЕНИЕ КОНКУРЕНТА.Приведенные отклики столичных (петербургских) газет, особенно «Нового времени», несомненно, произвели впечатление в сферах. Этим объясняется интерес к кремлевской проблеме в последующие годы как со стороны некоторых царских министров, так и Военно-исторического общества, а также та сравнительная легкость, с какою было получено разрешение Кремлевского дворцового управления на исследование не только башен, но и, на этот раз, их подземелий. Сомнений нет: повремени немец с первой мировой войной еще годик-два, и культурный мир уже тогда имел бы к своим услугам бесценное кремлевское книжное сокровище!

Необычайный, широкий и высокий рост интереса к этому последнему, развернувшийся в результате тогдашней бурной «кампании» по отысканию библиотеки Грозного, явно испугал многих и прежде всего основного конкурента — Н. С. Щербатова, фактического производителя раскопок в Кремле в 1894 г. [...] Семейно было решено, что надо действовать решительно: отстоять во что бы то ни стало щербатовский приоритет,

162

а для этого послать в Петербург с докладом о раскопках 1894 г, надежное лицо. Таким лицом был признан князь М. Щербатов. Последний спешно выехал в Петербург и обратился с предложением доклада на указанную тему в президиум Русского Военно-исторического общества.

В результате — «25 февраля 1912 г.,— писал «Русский инвалид» от 1.III.1912 г., № 43,— состоялось очередное заседание Разряда военной археологии и археографии. По оглашении и утверждении протокола предыдущего заседания, князь М. Щербатов ознакомил собрание с результатами исследований тайных ходов Московского Кремля, предпринятых князем Н. Щербатовым в 1894 г.

Московский Кремль, постройка которого приписывается Аристотелю Фиораванти, Ивану и Петру Фрязиным, представляет из себя выдающийся памятник военного зодчества конца ХV в. и тем не менее остается до нашего времени почти не изученным. Это указание касается особенно подземной части Кремля, представляющей громадный интерес не только по выяснению плана подземных ходов, помещений и их назначения, но и решения вопроса, кажущегося легендарным,— о месте нахождения библиотеки Иоанна Грозного. Исследование князя Щербатова показывает чрезвычайную сложность подземных сооружений Кремля, большую трудность не только точного исследования, но и простого проникания в них.

Большинство ходов оказываются замурованными, некоторые перерезаны фундаментами более поздних построек (Арсенал), а некоторые помещения имеют нарушенные своды. Интересное сообщение свое, иллюстрированное диапозитивами, князь Щербатов закончил пожеланием, чтобы работы 1894 г, были продолжены Русским Военно-историческим обществом».

О том, что в результате доклада М. Щербатова в недрах названного Общества производился обмен мнений и даже имели место дискуссии по поводу библиотеки Грозного, можно судить по тому, что вскоре после указанного доклада членом Общества, полковником Печениным мне было предложено сделать доклад о библиотеке Грозного в том же Разряде военной археологии и археографии при Военно-историческом обществе. Предложение мною было охотно принято: я ездил в тогдашний Петербург и сделал в Разряде доклад о современном состоянии вопроса о поисках библиотеки и степени обоснованности надежд на скорое ее отыскание.

«ПРОРАБЫ... НЕ ХОТЯТ».Прошло полгода с момента путешествия М. Щербатова в Петербург с «оборонной» целью. Следстви-

163

ем этого было то, что Москву пуще стала волновать проблема библиотеки Грозного. Когда в Кремле в августе 1913 г. начались земляные работы вокруг Успенского собора в связи с его реставрацией, московская общественность с нетерпением ждала от газет известий об открытии новых подземных ходов. «Русское слово», бывшее всегда весьма чутким на запросы масс, поспешило и тут пойти навстречу пожеланиям москвичей. Москву волновали слухи, будто у стен Успенского собора открыт подземный ход, который ведет к библиотеке Грозного. «Русское слово» писало по этому поводу от 28.VIII.1913 г., № 198:

«Чем служил этот ход, или, вернее, сводчатая галерея,— определить в данный момент невозможно. Однако знатоки Кремля, судя по незначительной высоте хода — всего в половину человеческого роста,— и присутствию на дне его окаменевшего ила*, склонны думать, что он служил каналом для наполнения бывшего теремного живорыбьего садка «тишайшего» царя Алексея Михайловича.

Другие высказывают догадку, что ход ведет к библиотеке Ивана Грозного, скрытой, по преданию, в недрах твердынь Кремля. Кстати, предание о библиотеке Грозного давно волнует археологический мир Москвы. Лет 15 — 20 тому назад князь Н. С. Щербатов, теперешний директор московского Исторического музея, в поисках библиотеки предпринял ряд раскопок. При этом было обнаружено множество подземных ходов, но ни один из них не привел к сокровищнице Грозного, спрятанной подозрительным царем в неведомом тайнике...

Почему-то все находки исследуются крайне поверхностно. Главной целью производителей работ является реставрация Большого Успенского собора. И дальше идти они, по-видимому, не хотят»,

Сетования «Русского слова» вполне законны и понятны. Земляные работы вокруг названного собора «прорабы» вели строго законспирированно, на пушечный выстрел не подпуская археологов и тем более спелеологов. Это мне живо напомнило «архитекторское запрещение» времен Конона Осипова, но здесь оно было еще менее обоснованно. Слухи об упомянутом подземном ходе были крайне волнующи, они не давали спать; ясно представлялась неотложная необходимость спелеологического его обследования до конца. Что дало бы это обследование, мы не можем догадываться, но что оно дало бы нечто неожиданное и,

* На глубину, возможно, другой половины человеческого роста! На это

открытие спелеологи должны обратить исключительное внимание.— П р и м е ч. а в т.

164

возможно, научно ценное,— это несомненно. Но, увы, «прорабы» действительно этого не хотели.