Любопытный элемент в составе книг либереи Грозного представляют книги на восточных языках. В этом отношении особенно интересно известие Ногайской посольской книги, [...] 6 июня 1565 г. в памяти-наказе Михаилу Федоровичу Сумбулову в Ногаи читаем: «...А нечто молвит Тинехмат-князь: писал есми ко царю и великому князю о книге об Азя ибу имах лукат. И государь тое ко мне книги не прислал. И Михаил молвити: государь тое книгу в казнах своих искати велел и доискаться ее не могли»(4).

По объяснению ориентолога В. Н. Трутовского(5), здесь надо разуметь известное сочинение знаменитого арабского естествоиспытателя Захария бен Моххамеда Казвини (ум. 1273 г.) «Аджибу-ль-Махлукат» — «Чудеса природы», содержащее в себе космографию(6) и естественную историю.

Итак, восточные книги хранились где-то в казнах великого князя; в казне государственной лежали также все «доскончальные грамоты»(7).

108

УКРАИНСКИЕ КНИГИ.Отовсюду собирал Грозный редкие книги в свою подземную либерею, не миновал и Украины. Оттуда был им вывезен ряд старинных и ценных книг, отсутствие которых больно чувствовалось на Украине. За такими книгами не раз предпринимались трудные паломничества из Украины в Москву. Из ряда таких случаев укажем на два, более характерных.

Некоторые исследователи относят приблизительно к 1575 г. известный акт приобретения князем Острожским(8) из Москвы списка полной славянской Библии (Геннадиевской, 1499 г.)(9) испрошенного им у царя Ивана Грозного через литовского посланника Михаила Гарабурду. Это мнение высказывал покойный Филарет, архиепископ Харьковский, в своем «Обзоре русской духовной литературы»(10). Известно, впрочем, что Гарабурда начиная с 1560 г, отправлялся несколько раз посланником из Литвы в Москву: в 1570, 1572 и 1575 гг. [...]

В одном сборнике Библиотеки им. Ленина конца ХVI в. нашлись два неизвестных доселе произведения с именем каменец-подольского дьякона Исайи, приехавшего из Вильны в Москву с целью «трудолюбственно вынести из земли Московской Евангелие и беседы Ивана Златоуста в переводе инока Силуана, ученика Максима Грека».

Исайя был заподозрен в латинской ереси, его заставили уехать из Москвы в Вологду, а потом в Ростов, где Исайя был посажен в монастырскую тюрьму [...]

В «Новом времени» за 1912 г. от 7 марта, № 12920, находим «Мних Комянчанин Исайя, его <Лист» до великого князя Ивана Васильевича и «Плач» из Ростовской тюрьмы».

В «Листе» говорится, что «он плакал и сам себя тешил в земле Московской в местечке Ростове в темнице, року Божьего 1560-го:

«Року 1560 Бесед Евангельских (Златоуста) как Михаил Гарабурда на Москве через дьяка Висковатого у Грозного доставал купити, когда послан был, но вскоре не достал. Тогда за этой книгой до Москвы и опять назад в Литовское государство отправился Исайя Комянчанин и из земли Московской хотел ее вынести... Днесь аз в темнице, в узах, яко злодей стражу и не найдах, в чем был пред ними согрешил или кому чем повинен».

ПЕРЕПЛЕТЫ.Книги московской либереи тех счастливцев, которые ее откроют, поразят, между прочим, своими переплетами.

Переплетное искусство вообще совершенствовалось медленно.

Книги из западной Греции доставлялись в царские и монастырские книгохранилища, вероятно, переплетенными. Переплеты, дощатые или кожаные, могли служить у нас образцами.

109

Доски, служащие для тиснения, были сделаны русскими мастерами.

По введении книгопечатания в России явились переплетчики. Значительная часть книг, например, Филарета Никитича(11) (163 экз.) была в переплетах дощатых и в коже, обыкновенно красной, иногда белой. Есть много в сафьяне лазоревом, выбиваны золотом(12) .

Были также обтянутые рыжими тканями, бархатом и оболоченные камкою (13) вишневою или «учажком золотным по тасиной земле»(14), один потребник значится обогнутым в хартею(15).

В пергамент переплетали книги в Европе преимущественно в ХVI столетии, и введение этих переплетов приписывали иезуитам(16).

Под выражением «книга переплетена» разумеется обыкновенно переплет с кожей. При патриархах были переплеты разнообразные и роскошные.

Самые ценные употреблены для Евангелий и Апостолов. Например, Евангелие Татра: «...древнее письмо в полдесть и обложено бархатом червчатым, плащи на верху и в исподе серебряные белые, застежки серебряные ж, позолочены, в ней прокладочки, кисти золотом и шелком, влагалище едино вишнево, подложено тафтою желтою».

Обрезы на книгах иногда красные, иногда басмяны золотом. Часто книги были с застежками, медными или серебряными, с жучками, металлическими же, которые «резаны финифтью(17) или пробиваемы». Жучки — это род ножек, или подставок, по углам, на исподней стороне переплета. Застежек две, иногда одна,

Лучшие книги украшались мастерами чеканного и золотого дела. Они переплетались и заключались в доски с матерчатыми оболочками и металлическими покрышками: то были оклады с резьбой и чеканью, с работой басменною(18) и сканною(19)-. Такие книги были часто вкладными в монастыри и церкви и были часто весьма драгоценные по золоту, серебру, камням и финифти и по тонкой работе,

И не только в московских соборах, в Троице-Сергиевской лавре, но и в некоторых старинных монастырях сохраняются некоторые древние оклады, замечательные по богатству и старинной работе, в гораздо большем количестве и разнообразии сохраняются они, однако, в качестве «мертвых книг» в потайной либерее Грозного в Москве.

Но пробил их час!

110

Глава ХVIII

АРХИВ ГРОЗНОГО

Во времена Грозного господствовала духовная литература, но уже делаются попытки и в другом роде. Не говоря уже об опытах в обработке исторического материала и стремлении к изучению общей истории, в ХVI в. появляются в Москве переводы польских хроник и космографий, начинают организовываться архивы, определенную физиономию получает царский архив. [...]

В описании царского архива 1575 — 1584 гг. упоминается, что в ящике № 217 хранится, между прочим, перевод летописца польского и космографии, причем замечено: «Отдан государю».

Полагают, что это был перевод хроники Бельского(1) и его космографии.

И. Е. Забелин ставил архив Грозного чрезвычайно высоко, выше его знаменитой библиотеки, с точки зрения его значимости для русской истории как таковой. Вместо библиотеки царской Забелин предлагает искать в земле архив царский, от которого-де осталась одна опись.

О царском архиве писал С. А. Белокуров(2). Он пришел к таким выводам:

1. Никакого царского архива ХVI в. в Московском Кремле под землей нет.

2. Большая часть этого архива находится в Московском главном архиве Мининдел.

3. Часть архива погибла безвозвратно,

4. Часть архива увезена в Польшу(3).

Вывод, к которому пришел С, А. Белокуров, не нов: то же самое говорил Н. П. Лихачев в сообщении о царской библиотеке ХVI столетия.

На полярно-противоположной точке зрения стоял А. И. Соболевский, который, отвечая Белокурову, писал в статье «Еще о библиотеке и архиве московских царей»:

«Господин Белокуров, служащий в Московском архиве Мининдел, сообщил в «Московских ведомостях», № 97 важные данные относительно царского архива ХVI в. Он открыл, что часть ящиков, описанных в описи царского архива ХVI в., после избрания на царство Михаила Федоровича в 1614 г. находилась в Посольском приказе, была описана и почти целиком дошла до наших дней.

Произведенное им сличение девяти ящиков по описи ХVI в. и по описи 1614 г, не оставляет сомнения, что эти ящики царского архива те самые, которые находились в начале ХVII в. В Московском приказе, так что мы можем не сомневаться, что царский архив ХVI в. не погиб в нашествие Девлет-Гирея

111

(1571 г.) и что его драгоценные документы могут еще найтись»(4).

Однако Белокуров не ограничивается сообщением данных. Он старается уверить, что никакого царского архива в XVI в. не было.