Наверное, они оба не знали, кто двигал их ощущениями в отношении друг друга. Кто-то, нечто — это более глубоко, а по своей внешней стороне как раз все очень спонтанно и случайно. Сейчас любят говорить: «А как часто они виделись?» при чем тут это?! Разве имеет значение частота встреч? Наоборот, все это было очень необязательно, очень случайно, но, как мы знаем, «необходимость всегда пробивает себе дорогу сквозь бесчисленное множество случайностей». Они общались очень неоднозначно по насыщенности, иногда встречи были просто на ходу: привет — привет... Двумя словами, но что-то такое западало, маячило, пробегало, «искрило». Я просто в этом убежден. Во всяком случае, это то, что я видел. И то, что я говорю, не есть переработка каких-то чужих высказываний. Скорее, наоборот. Это мой Даль и мой Высоцкий. Такие, какими они мне были даны раз и навсегда».
Великий, гениальный режиссер Анатолий Эфрос сказал об актерах следующее: «Есть люди, которые олицетворяют собой понятие современный актер. Олег Даль был олицетворением этого понятия. Так же, как и Высоцкий. Их сравнить не с кем. Оба были пропитаны жизнью. Они сами ее сильно испытали. Даль так часто опускался, а потом так сильно возвышался. А ведь вся эта амплитуда остается в душе. То же самое и у Высоцкого. Это сказывалось и на образах...»
Близко знавший актера кинорежиссер Евгений Татарский о своей работе с Олегом Далем рассказывает:
— Таких артистов, как Олег Даль, в сегодняшнем кино и близко нет...
— Евгений Маркович, вы ведь познакомились с Олегом Далем задолго до съемок собственных картин?
— Это произошло на съемочной площадке фильма «Плохой хороший человек», режиссером-постановщиком которого был мэтр советского кино Иосиф Хейфиц, а я работал у него вторым режиссером. В роли Лаевского Хейфиц очень хотел снимать Даля, Олег же в то время пил — да не просто, й запоями. Если уж он входил, так сказать, в процесс, остановить его было невозможно. Но поскольку снимать Олега нужно было все равно, именно мне приходилось его «пасти» — следить за тем, чтобы Даль входил в кадр трезвый.
— Задача не из легких!
— Повозиться, конечно, пришлось. Что я только ни делал: и просил, и уговаривал, а иногда просто закрывал Олега в гостиничном номере.
— Он вас, наверное, возненавидел?
— Наоборот, как показало время, был мне благодарен.
О том, что Олег Даль — алкоголик и последнюю точку в спорах о духовной близости, дружбе, творчестве и жизненных пересечениях двух гениев ставит кинорежиссер Геннадий Полока. По его мнению, они были слишком разные, Даль и Высоцкий, и ничто их не могло объединять и роднить... Думается, режиссерские оценки очень точны: «...Сравнивать судьбу Высоцкого с судьбой Олега Даля — это форменное безобразие. Ведь Олег Даль имел счастливую официальную судьбу, он сыграл огромное количество ролей, и чаще всего главных... Даль почти всегда имел выбор из двух или трех ролей, работал с ведущими режиссерами... И главные роли он начал играть еще студентом. Представляете?! Разве можно сравнивать с Высоцким? Из театров Даль уходил, всегда хлопнув дверью, если что-нибудь делалось не так, как он хотел. И, в отличие от Володи, он был алкоголиком. Не пил он только последние два года, когда положение уже стало отчаянным. Когда он женился на Лизе Апраксиной, моей монтажнице... Это тот случай, когда, вопреки официально роскошной судьбе, человек сам себе устроил трагедию. А Володя — в силу своей физиологии — просто не мог быть алкоголиком. Он был запойным человеком, но не алкоголиком, а это разные конституции...»
Ольга Эйхенбаум в своих записных книжках (январь-февраль 1982 г.), сравнивая характеры, жизненные позиции и творческие итоги Олега Даля и Владимира Высоцкого, отмечает: «В нем (Олеге. — А Я.) не было того, что было у Высоцкого — богемы. Он был удивительно чистоплотен в искусстве и в жизни... Какой-то Н. получает орден Ленина и зв<ание> нар<одного> арт<иста> СССР, а Олег так и умер, как и Володя Высоцкий, все отдав и ничего взамен не получив». Утверждения отчасти верные, но не бесспорные... Мы еще коснемся их в этой главе, а пока — к истокам.
Точная дата знакомства двух актеров и поэтов скрыта от их биографов и поклонников завесой времени, но можно предположить что они, почти ровесники и москвичи, поступившие учиться в театральные вузы, повстречались впервые в середине-конце 60-х годов, и тогда же — познакомились.
Дата первого творческого пересечения Олега Даля и Владимира Высоцкого известна точно и зафиксирована документами— состоялось оно в 1972 году. Даль, преимущественно театральный актер, но уже снявшийся в нескольких фильмах (среди них такие картины, как «Мой младший брат», «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Король Лир» и другие) получает роль певца Евгения Крестовского в картине режиссера Альберта Мкртчяна «Земля Санникова», снятой по одноименной повести В. Обручева. Первоначально же эта роль предназначалась Владимиру Высоцкому. Мало того, в сценарии фильма была прописана роль и для Марины Влади. По свидетельству кинорежиссера, Владимир Семенович специально для этой картины написал песни, в том числе «Кони привередливые»...
Вот что вспоминает Альберт Мкртчян о ситуации, сложившейся вокруг распределения ролей в картине и съемок «Земли Санникова»: «Какова история кинопроб Владимира Высоцкого к нашему фильму? История эта плохая. Кинопробы я должен был показать большому худсовету «Мосфильма». Мне директор картины говорит: «Нужен тебе в фильме Высоцкий? Нет! Он — плохой актер, мелкой фактуры». Я начал отстаивать, убеждать его... А потом оказалось, что накануне, по западному радио, кажется, «Свобода», передавали песни в его исполнении. Ну, мне и запретили его снимать. А у нас уже были заказаны билеты на поезд, для него и Марины Влади (она тоже должна была сниматься в фильме). Они знали уже о дне отъезда к Финскому заливу, где проходили съемки... Я поехал к ним сам. Дома была только мать. Я их не дождался. Вернулся к себе. И здесь звонок от Володи: «Что случилось?» Объясняю. Он просит лишь об одном: чтобы мы оттянули начало съемок на три дня. Он собирался встретиться с Шауро, отвечавшим в ЦК за культуру... Группа уехала. Я откладывал съемки его сцен, сколько мог. Он позвонил, его разговор с Шауро ничем не закончился. В фильме снимался замечательный актер Олег Даль. Но мне нужен был Высоцкий, его силы, его голос, его воображение. Он был великий боец. Для фильма написал две песни, одна из них — «Кони привередливые». Их тоже не дали возможности использовать в «Земле Санникова»...
Вот такой штрих к биографии Владимира Высоцкого...»
В другом интервью Альберт Суренович более подробно рассказал о том, как снималась «Земля Санникова»:
— Это была ваша идея снять фильм по роману Обручева?
— Нет, не моя. «Землю Санникова» мне предложили в Экспериментальном творческом объединении. Сценарий был жуткий. Я сказал, что возьмусь за этот фильм, если мне разрешат все переделать. Мне сказали: «Пожалуйста». Первый сценарий я отложил в сторону и пригласил Марка Захарова. Он пришел на студию и сказал: «Ну, мастер, что мне делать?» Я ему говорю: «Марк, ты бы хоть роман Обручева почитал». Он спрашивает: «А зачем? Ты мне говори, что надо делать, я сделаю». Так Марк и не прочитал этот роман. И был прав: иначе это бы ему помешало. Мы ведь написали совсем другую историю, к сюжету Обручева она почти не имеет отношения. Единственное, что осталось от автора, — это идея: неизвестная земля, которую надо открыть. Так мы и работали: я схематично обрисовывал, что должно происходить, Марк уходил домой и наутро приносил написанное. Великолепно написанное. Я спрашивал Марка: «Ты что, не можешь здесь с нами работать?» А он отвечал: «Нет, я горилла, в неволе не размножаюсь». И уходил писать домой.
— С выбором актеров на главные роли быстро определились?
— Нет, я планировал совсем других актеров. В те времена на «Мосфильме» делали 5-6, а то и 10 проб на каждую роль и утверждали на худсовете. Гайдай, если не ошибаюсь, 30 актеров пробовал, пока Гомиашвили на роль Остапа Бендера нашел. Я пробовал на роль Ильина — руководителя экспедиции — и Игоря Ледогорова, и Константина Григорьева, а на роль Игнатия — Евгения Леонова. Мне хотелось сделать картину-экшн, вроде американской «Великолепной семерки», а не просто приключенческий фильм.
