Литмир - Электронная Библиотека

Но особое внимание, по понятным причинам, нужно уделить его мнению о другом игроке: «Это молодой вратарь Владимир Пильгуй, в котором я, хочу верить — безошибочно, вижу своего преемника. То, что он умеет и как относится к делу, убеждает меня, что не ошибаюсь».

Вот и сказано это слово: преемник. Сколько уже их предполагалось! Беляев, Белкин, Ракитский, Иванов, Балясников. И никому высочайшему званию не удалось до конца соответствовать. Даже самому, бесспорно, мастеровитому — Владимиру Беляеву.

А сейчас, в 70-м, есть, наконец, «кому передать оружие». У Пильгуя хорошие данные, желание совершенствоваться. Про характер же рассказывалось еще в главе «Дебют». Если кто запамятовал — то характер твердый, неуступчивый. Ершистый. Так ведь и надо такой. За те десять лет, пока выступал Владимир Пильгуй, многое динамовцы испытают, но к яшинскому наследнику претензий не будет.

Что же касается 1970 года, то последний раз Лев Иванович вышел на поле 30 августа против ЦСКА. Проиграли 0:1, гол на счету Владимира Федотова.

Однако никакого уныния у поклонников, сторонников, продолжателей и наследников неудача в старом дерби вызвать не должна. Ведь за пять дней до того динамовцы Москвы с Яшиным в воротах разбомбили в Барселоне местный клуб с одноименным названием. Несомненно, каталонцы не могли получить в те годы кого угодно — вроде Круиффа или, еще позднее, Месси. Но «Барселоной» пребывали всегда. Потом будет верно сказано: на поле вышло восемь потенциальных футболистов сборной Испании — соперника, не забудем, советской команды в подгруппе отборочных состязаний к чемпионату Европы. И меньше чем через год (30 мая 1971-го) Гальего и Рексач выступят против СССР в важнейшем матче. Но и помимо этого дуэта, в августе 1970 года в «Барселоне» было кому играть. Допустим, правый защитник Хоакин Клименте Рифе провел за каталонцев в обшей сложности 527 матчей, забил 49 голов. Кубок ярмарок (позднее — Кубок УЕФА) 1966 года в руках держал, четыре матча за сборную имел в активе. А вышедший на замену полузащитник Фусте забил за «Барселону» 108 мячей в 339 матчах. Добавим к списку и хорошего защитника Торреса, по прозвищу Тони, — он и Кубок УЕФА в 1972 году завоевал плюс к отмененному Кубку ярмарок 66-го. И тоже — легенда «Барселоны». Да и не могли эти пиренейские люди на собственной поляне отыграть спустя рукава. А результат: 0:5. В пользу гостей. Капитан команды Виктор Аничкин рассказывал по возвращении: «Я одиннадцать лет выступаю за „Динамо“, но не помню, чтобы наша команда играла так блестяще. Нам удавалось всё, будто во сне». Бесспорно, здесь же Виктор сделает объективную оговорку (думается, яшинская правдивость при любой оценке качества победы не могла уйти в песок) про то, что хозяева едва вступили в сезон, однако, подумайте сами, кто бы стал выяснять в наше время ненужные подробности?

Мы же сейчас так много места уделили каталонской истории, чтобы вспомнить прошлогоднюю суету с «Нефтчи» — клубом также сильным, но всё же не «Барселоной». Минул год — и преобразились бело-голубые. Оттого всё, что работа не дает сиюминутных результатов. Иногда и терпеть надо.

Нет, идеализировать тот барселонский турнир не будем: в финале москвичи и Яшин вместе с ними убедительно уступили венгерской «Уйпешт-Доже» 1:3. Справедливости ради отметим лишь, что исполнители у «дожей» ничем не уступали испанским: Ференц Бене, Ласло Фазекаш плюс Антал Дунаи.

А всё-таки завершающий мастер-класс был преподан. Яшин всё равно победил напоследок. Наверное, можно было обойтись и без него. Тем более что незаметно он, Яшин, серьезно повредил палец. То есть сам-то заметил, конечно. А другим и знать не стоит (палец у него и в следующем году не сгибался).

После испанского прошло еще одно турне — для обкатки, скорее, резерва сборной Союза — на базе московского «Динамо». В частности, из числа ряда перспективных молодых советских футболистов, отправившихся по маршруту Франция — Швейцария — Шотландия — Западный Берлин, стоит отметить и голкипера Сергея Крамаренко из «Нефтчи». Так вот: на поле выходили только «нефтяник» и Пильгуй. Яшин сдал вахту. Окончательно.

20 декабря, уже после драматичнейших переигровок с ЦСКА, когда «золото» чемпионата ушло настолько обидно, Валерий Винокуров напишет в «Футболе-Хоккее»: «О вратаре Пильгуе было сказано в этом сезоне немало теплых слов. Он вошел в динамовский коллектив как-то удивительно легко, покорив и тренеров, и партнеров трудолюбием, собранностью, серьезностью (не по годам!), а в самолете Ташкент — Москва он едва сдерживал слезы, считая себя главным виновником поражения. Однако не заслужил ни одного упрека. Мне почему-то запомнилась сцена прощания в московском аэропорту (Пильгуй на следующий день улетал домой в Днепропетровск) юного вратаря с Яшиным. Кого только не пророчили в наследники Яшину! Но когда Яшин обнял Пильгуя за плечи, поздравил его с предстоящей свадьбой, и они распростились до января, до встречи на первой тренировке, я подумал, что тут всё ясно без лишних слов: истинному наследнику не нужно вмешательство нотариусов».

Правильно. Яшин-то всегда тепло относился к коллегам, да и с ним из сменщиков никто, естественно, не враждовал, однако лишь Володя Пильгуй стал тем, на кого можно спокойно положиться.

И уйти. Похоже, В. Н. Винокуров первым тогда озвучил перспективу в том же материале: «Мне не хочется опережать события и огорчать поклонников „Динамо“ грустной информацией, но, очевидно, минувший сезон был последним в биографии вратаря Яшина, а новый он встретит, видимо, уже в качестве начальника команды. Во всяком случае, в нашем разговоре в самолете (он тоже велся, естественно, в будущем времени) Лев Иванович делился мыслями о том, какие трудности он видит на своем новом поприще».

Пожалуй, это интересное высказывание уместнее привести попозже. Ко всему прочему, В. Н. Винокуров уже в 1971-м развил тему в материале с хорошим названием «Яшин остается», который будет опубликован, естественно, до матча прощания.

И прежде чем заняться им подробно, уместно ответить на вопрос: а стоило ли Яшину вообще заканчивать? Вот А. М. Соскин справедливо считает, что к решению об уходе ветерана подтолкнула начавшаяся в 1968 году кампания по организации прощального поединка. В самом деле, международные хлопоты подобного размаха не могут длиться вечно: надо и с датой определяться.

Что ж, выступать он, безусловно, еще мог. Остались и реакция, и пластичность, не пропала и прыжковая техника: 27 мая Яшин, кстати, это продемонстрирует. И вопрос нужно поставить, видимо, иначе: стоило ли ему оставаться? Подумаем. Во-первых, смена в сборной — знатная: Кавазашвили отменно выглядел и в Мексике, коли бы не эпизод с уругвайским голом, а Рудаков уже в 1971-м превосходно проявит себя в битве с испанцами. Во-вторых, в «Динамо» явно закреплялся Пильгуй. И, в-третьих, неужели ему нельзя в кои-то веки подумать о себе, а не только о родине? Столько лет отдать игре, подчинить ей жизнь со всем вероятным разнообразием, поставить футбольный календарь выше общепривычного, забывать в угоду производственной необходимости о травмах и хронических заболеваниях, требующих немедленного лечения, и, наконец, главное — сократить до чудовищного минимума общение с обожаемой семьей!

Поэтому даже хорошо, что сложные согласования подошли к концу.

А началось всё 1 июня 1968 года, когда любитель футбола Михаил Бабурин из Днепропетровска послал в «Известия» письмо, которое в центральной газете и напечатали: «Когда-нибудь наш прославленный вратарь Лев Яшин расстанется с футболом. Я предлагаю устроить ему проводы с почестями, пригласить сборную Европы или мира, которая встретилась бы в Лужниках с советской командой. Составы команд пусть определит сам Лев Яшин». Известинцы горячо поддержали инициативу, после чего начались переговоры советской Федерации футбола с ФИФА, шедшие, выходит, без малого три года.

С середины 70-го Яшин на поле, как известно, не выходил. Из-за чего подготовку к майской игре пришлось форсировать. Ощущение того, что больше игр не будет, не могло, несомненно, не наложить отпечаток.

76
{"b":"217770","o":1}