Все эти мастера достойно провели сезон и заслужили «золото». И всё же положа руку на сердце кого из них помнит сегодняшний любитель футбола? Бескова, который по понятным причинам не успел помочь, Сальникова и, пожалуй, некоторые еще Крижевского с Борисом Кузнецовым. Всё.

Яшина назовет всякий.

И Якушин, написав про «неплохой ансамбль» «игроков хорошего уровня» (что, безусловно, справедливо!), дальше будет говорить о футболисте, заметно выделявшемся среди всех. Льве Яшине.

Сезон 1954 года он провел потрясающе. Пора уж перейти к обещанным реляциям о его победах.

4 апреля, игра с киевлянами: «Следует сильный удар, но Яшин в броске успевает парировать мяч». 13 апреля, матч с «Трудовыми резервами» из Ленинграда: «…Но расчетливо выбравший позицию вратарь Яшин спас свою команду от гола». 1 мая — великое дерби 50-х со «Спартаком»: «Татушин остался один против пустых ворот. Но вратарь динамовцев успел помешать нападающему точно пробить по воротам». 13 мая на очереди земляки-железнодорожники: «На седьмой минуте Малов сильно и точно бьет в нижний угол ворот. Однако Яшин в отменном броске берет, казалось бы, безнадежный мяч». И 15 мая в не слишком зрелищном, по мнению очевидцев (тогда нулевые ничьи не жаловали), поединке с армейцами он находит возможность отличиться: «Так, Яшин на 28-й минуте в блестящем броске забрал мяч после удара Фомина… За минуту до конца встречи вратарь „Динамо“ вновь спас свою команду, отразив труднейший мяч, пробитый Коршуновым».

Во всех этих случаях речь идет о спасениях («сейвах»), определивших результат. Причем в отчетах отражены совсем невозможные подвиги — всё, что вратарь, как считают знатоки, брать обязан, в качестве темы для похвалы не рассматривается. Что до ошибок, то мы, помнится, наскребли их три. И, между прочим, в упомянутой июньской игре с «Жирондой», помимо той нерезультативной неточности, было и спасение: «Гирдьен пытается забить гол, Яшин в акробатическом прыжке снимает мяч у него с головы». Воспоминание о московской встрече с французами позволяет плавно перейти к международной тематике.

Еще в июле 1954 года динамовцы трижды сыграли в Австрии, а затем, осенью, поехали с ответным визитом во Францию («жирондистов», для справки, опять немилосердно разгромили, теперь — 3:0), откуда отправились в Швейцарию, где также показали себя с лучшей стороны.

«Заграница» увидела Яшина в работе. И вот впечатления: «Вратарь Яшин не допустил ни одной ошибки». Это венская «Ди Прессе» после встречи с «Аустрией». А теперь репортаж из Франции (Яшин в Лилле против сборной города 28 октября): «На трибунах неоднократно раздаются дружные аплодисменты после уверенных стремительных выходов из ворот и акробатических бросков за мячом». И, наконец, отклики на поединок со сборной клубов «Реймс» и «Рэсинг» (фактически национальной командой страны) 13 ноября: «Смелыми выходами он ликвидирует опасные моменты в своей штрафной площадке». А в конце «отбивает неотразимые, казалось бы, мячи».

Да, сколько их будет, зарубежных восторгов. Там-то его, как видите, сразу и безоговорочно приняли. Хлопают, восхищаются. А не свистят и не оскорбляют. И писать о Яшине стали раньше и больше «за бугром», чем у нас.

Как бы то ни было, в 1954 году Лев Яшин сделал гигантский скачок в профессиональном плане. И вправду — «львиный». А приглашение в сборную СССР стало наградой за превосходные выступления в составе московского «Динамо».

Главную команду страны в 1954-м, по существу, возрождали. Неудачное, по мнению Сталина, выступление футболистов на первой для Советского Союза Олимпиаде 1952 года привело к расформированию официальным указом ЦДКА и тихому убийству национальной сборной: после поражения в драматичной четвертьфинальной переигровке от югославов она уж около двух лет не собиралась и, естественно, не выступала. Но вот, не без труда пережив безвременную кончину вождя, спортивные руководители порешили, что сборной всё же — «быть». И запланировали поединки с добротной шведской командой и великой сборной Венгрии — несомненно, сильнейшей в те годы. Для спаррингов привлекли болгар и поляков. В целях конспирации наши решили назваться сборной Москвы.

Всего вышло по два матча с национальной командой Болгарии и сборной Варшавы: друзья по соцлагерю тоже (как бы чего не вышло) шифровались. Яшин защищал ворота во всех четырех встречах. Причем в официальный реестр нашей национальной команды они, по понятным причинам, не занесены: Москва — столица, но не вся страна. Тем не менее вратарь-дебютант к политическим художествам отношения не имеет. И мог бы, бесспорно, сожалеть о том, что те игры не пошли в зачет его будущих многолетних выступлений за сборную Союза. Да и претензий к Яшину лично не было, пусть и пропустил он пять голов в четырех матчах: три влетело от поляков, два — от болгар. С которыми отыграл наиболее удачно оба раза, а один из мячей ему забили с одиннадцатиметрового.

В любом случае решающей оценкой действий голкипера стало его включение в основу на матч со Швецией — в то время как состав той, «московской», команды изрядно перетряхнули.

Сегодняшний болельщик, возможно, задастся вопросом: а к чему столь резкие движения? В смысле, что волноваться-то? Игра со скандинавами, как, впрочем, и последующий поединок с Венгрией ни к какому отборочному циклу не относились. Товарищеские они. Если бы и уступили, чего страшиться? Рейтинга сборной все равно нет. Да и был бы — так что с того, коли понизится на несколько пунктов?

Действительно, по нынешним меркам, вопросы вполне вероятны. Однако нам необходимо понять разницу между современными «товарняками» (до которых столь охоча сборная России последних лет), где пробуют молодежь, провожают ветеранов, едут бог знает куда, по уверениям чиновников, «заработать» (?) и часто неприкрыто валяют дурака, — и тогдашними поединками обязательно лучших футболистов двух стран, коим о национальном престиже не приходилось напоминать. Ведь в 50-е еще не существовало чемпионата Европы, а в финальной пульке мирового первенства выступало лишь 16 команд. Соответственно, игр между сборными проводилось намного меньше. И каждая — как финальная. Тем более — в СССР.

Так что безоговорочное появление Яшина в стартовом составе 8 сентября на «Динамо» против Швеции значило одно: сборная получила основного вратаря, чья кандидатура прошла одобрение на всех уровнях. И никто из одобрявших представить не мог, сколько лет он будет биться на доверенном ему посту. И сколько ему придется пережить в тех тяжелейших боях…

А матч со скандинавами сложился для наших неожиданно легко. Отменная победа — 7:0. Яшин отразил два удара Эрикссона. Больше наши углядеть заслуг голкипера не смогли. Чего не скажешь о зарубежных экспертах. Ими выступили (тогда, видно, такое практиковалось) судьи, обслуживавшие игру. Как указывает в своей «Летописи…» на страницах газеты «Спорт-экспресс» А. Т. Вартанян, на Яшина обратили внимание сразу два линейных арбитра. И если финн Нюберг просто назвал Льва Ивановича среди трех лучших советских футболистов, то чех Мартин Мацко пошел дальше: «Превосходный вратарь. Он держит под неослабным контролем всю территорию штрафной площадки».

На очереди был самый серьезный экзамен для всей советской сборной и для Льва Яшина персонально — звездная венгерская дружина. Совсем недавно она в равной борьбе со взаимными шансами уступила в финале мирового чемпионата западногерманской команде — 2:3. Разгромив до того будущих обидчиков в группе аж 8:3 и показав, по мнению большинства экспертов, более привлекательный футбол, нежели чемпионы. Советским же людям — не ограничимся лишь футболистами — весомо повезло, что венгры принадлежали тогда к социалистической системе: договариваться о ежегодных товарищеских встречах с руководством «братской» республики было куда проще, чем с обычным соперником. А зрители под партийную «нерушимую дружбу» (ей, правда, два года осталось, до 1956-го) получали возможность увидеть незабываемый спектакль: венгры тогда были почти как бразильцы. Только лучше.