Инженер вынул из внутреннего кармана комбинезона фляжку и с видимым удовольствием сделал несколько основательных глотков.

Когда он оторвался от горлышка, Самум, сидящий рядом, потянулся к ней, но Колдун убрал ее из зоны досягаемости.

– Скажи, командир, а этот тип тоже в отпуске?

– Нет. Он сегодня в увольнении.

– Ага, значит, ему выпить можно.

– Естественно.

– Вот тогда и скажи ему, пусть сбегает в ближайшую лавку и купит себе спиртного и на мою долю прихватит. Я его тут подожду. – И Колдун сделал еще пару маленьких глотков.

– Предлагаю устроить небольшую пирушку, – хитро высказался Самум.

– Но каждый приходит со своей бутылкой, – ехидно ответил Колдун.

– А как насчет отвальной по случаю отпуска, – поинтересовался Шаман.

– Отпускник уже уехал. Вот с девушкой я выпью. – И Колдун протянул Сирене свой сосуд.

– Мужчина, прекратите приставать, – включилась в игру Лена. – Приличная девушка не будет пить всякую бурду.

– Послушай, красотка, не стоит принимать поспешных решений. Тебе предлагают генеральский Когетти пятидесятилетней выдержки. Что ты на это скажешь?

– Так вы генерал? – что‑то учуяв, спросила Сирена, осторожно потянув носом.

– Я был у него в гостях, – скромно сообщил угощающий.

Девушка выхватила фляжку и, еще раз потянув носом, сделала приличный глоток.

– Знаешь, командир, – проговорила она, пряча фляжку за спину, чтобы до нее не дотянулся Колдун, – этот ворюга путает не только рубку с камбузом, но и машинное отделение с генеральскими апартаментами. Он утянул у генерала что‑то очень вкусное. – И она сделала еще один глоток.

– Это военный трофей победителя, – гордо сообщил инженер. – А за ворюгу ответишь.

– Трофеи принадлежат всем, – безапелляционно проговорил Шаман, забирая фляжку у девушки и прикладываясь к горлышку.

Самум с Сиреной внимательно наблюдали за дегустатором, но тот удивленно отнял фляжку ото рта и потряс ею в руке. Все трое услышали характерный звук плещущейся жидкости. Шаман сначала осторожно наклонил, а потом полностью перевернул сосуд вверх дном. Из открытого горлышка не упала даже капля. Встряхивание тоже ничего не дало.

– Колдун, это что за шутки? – спросил Шаман, потряхивая перевернутой посудиной.

Инженер оторвался от приборной доски, которую внимательно разглядывал и недоуменно уставился на командира.

– Я спрашиваю, где твой Когетти?

– Фляжка у вас. Все выпили. Мне, конечно, не оставили и еще претензии предъявляют. Совести у вас нет, ребята.

– Да было там что‑то. Даже плескалось. Да и по весу чувствуется, что почти полная, – недоуменно проговорил Шаман, встряхивая сосуд, не издавший при этом ни звука.

– Она из тосина, поэтому тяжелая. Дай сюда, – протянул руку Колдун и, получив фляжку, встряхнул ее.

Все услышали характерный всплеск, а хозяин, сделав пару глотков, оторвался от горлышка и, вытирая губы, проговорил:

– Спасибо, что немного оставили. – И стал засовывать посудину себе в карман.

– Миша, будь человеком, прекращай свои шуточки.

– Это ваши шутки, командир, грубы и бестактны. Вы обидели мою тонко чувствующую натуру. Сосуд с божественным напитком отказался сотрудничать с вами. Не жалуйтесь. Мне хочется ответить словами недавно почившего полковника. От меня еще никто не уходил. Тем более с моей выпивкой.

– Ладно, погорячился, сдаюсь, – поднимая руки, проговорил Шаман. – Отпуск отменяется, но трофеи делятся.

– Согласен, – ответил Колдун, протягивая фляжку обратно.

– Вовремя вернулся в строй. Похоже, сейчас у всех будет чем заняться, – вмешался Самум и, обращая внимание, постучал ногтем по экрану локатора, где бежала яркая точка цели.

– Судя по массе и скорости, связник или разведчик, – бросив взгляд на приборы, сообщил инженер и, улыбнувшись, добавил: – Наш разведчик.

– Боря, давай связь и позывной, а то эти разведчики сначала стреляют, чтобы не ошибиться, а потом начинают разбираться кто и зачем.

Самум утопил клавишу на пульте и отчетливо произнес:

– Говорит шатл, здесь двенадцать‑двадцать четыре, песчаные волки. Повторяю двенадцать‑двадцать четыре, песчаные волки. Дайте обратный канал.

– Двенадцать‑двадцать четыре, вас приняли, – прозвучал спокойный голос из динамика. – Опознавательный для сектора сто пятьдесят седьмой. Приказываю заглушить двигатель. Даю видеоканал.

Экран в шатле мигнул и на нем появилось худощавое лицо человека, внимательно вглядывающегося в лица диверсантов.

– Мне нужен двенадцать…

– Сорок восемь, – добавил Шаман.

– Отлично, ребята. Поздравляю с прибытием. Можем вас принять на борт по одному. Вашу коробку придется бросить. Собирайтесь. Как подойдем, подам рукав. Кстати, не поясните, что за шум тут был час назад.

– Вычеркнули лидера из списков имперского флота, – ответил Самум.

Разведчик покачал головой и отключился.

– Командир, почему твои обещания так быстро усыхают? – поинтересовался Колдун.

– Как это усыхают?

– Всем обещал два крейсера, а пришел только разведчик. Не поспать, не пожрать, не помыться. Тесновато у них.

– Твою персону ждут в трех секторах, да и то с вероятностью процентов в пять. Если адмирал и выделил одно корыто, то это еще хорошо. Мы эвакуацию не заказывали. Ребята Лузгина наверняка отследили взрыв на космодроме. Вот полковник и направил в сектор свой корабль для подстраховки, вдруг мы проявимся. И еще. Я обещал верховному жрецу Босу вернуть на Сохара кристалл памяти. Мне нужно знать сейчас, могу я рассчитывать на вашу помощь или нет.

– Там знания целой цивилизации, обогнавшей нас, возможно, на миллионы лет, – задумчиво проговорил Самум.

– Именно поэтому его и надо вернуть. Информация, заложенная в кристалле, это все равно что граната в руках неандертальца. Предмет опасен для самого владельца. Кроме того, сейчас кристалл в руках предателей Союза и это опасно вдвойне.

– С этим доводом я согласен, но если подключить разведку, все можно сделать быстрее и эффективнее, – возразил психолог.

– А какая разница. Политики и по ту и по эту сторону мыслят практически одинаково. Если у Союза и нет имперских амбиций, то они либо могут появиться, либо может быть совершена научная ошибка. Ты готов отвечать за судьбу цивилизации? Я нет.

– Ты уже принял решение за ее судьбу.

– Мы не жалеем о том, чего не знаем. Я исхожу из принципа «Не навреди».

– Но те, у кого сейчас камень, могут знать или догадываться о его действительной ценности.

– Именно поэтому надо все сделать очень быстро. Кристалл в их руках – это доказательство факта предательства, а мы живые и опасные свидетели.

– Думаешь…

– Уверен. Как только станет известно, что мы вернулись, на нас начнется охота. Гаюны знали, куда и зачем отправляется группа. Вывод сделай сам. Кстати, доказательств наличия кристалла и его свойств у нас тоже нет.

– Ну что ж, значит работаем, Витя, – подвел итог Самум.

– Так что, отпуск отменяется? – спросил Колдун, внимательно слушавший разговор.

– Наоборот. Отпуск продляется и мы сопровождаем заболевшего Бориса на лечение. Да и мне здоровье поправить нужно. Ранение в голову вещь не шуточная.

– Чувствую, что с вами отдохнешь.

– Ты предпочитаешь, чтобы тебя отправили в отпуск навечно? – спросил Самум.

– Я предпочитаю, чтобы отпуск был отпуском, поэтому отдыхать поеду с вами. Кажется, нам предстоит увлекательный отдых.

– Что скажешь, Сирена, – спросил Шаман, и все трое посмотрели на молчаливую, как будто съежившуюся девушку.

От вопроса она вздрогнула, обвела взглядом лица мужчин и пожала плечами.

– Я как все.

Шаман, будто закрепляя состоявшийся договор, поднял фляжку в молчаливом жесте и, сделав пару глотков, передал ее девушке. Когда сосуд, обойдя круг, вернулся к командиру, все почувствовали легкий толчок. Экран засветился и на нем появился капитан разведчика.