– Что скажешь? – обратился Шаман к Каянову.

Тот пожал плечами.

– У меня никаких проблем нет. Думаю, сущность ваша меня не тронет. Корт всегда рядом. Могу сотню своих собрать. Если уж тварь полезет, своими биополями прикроют.

– Хорошо. Действуйте, но если в город пойдешь Колдуна обязательно с собой возьми.

Крис, соглашаясь, кивнул и вместе с инженером пошел к выходу.

На скатере они быстро добрались до взлетно‑посадочных тоннелей. Высадив Колдуна, Каянов уехал в свою библиотеку.

Оставшись один, Колдун, не торопясь, просканировал гигантское помещение, но признаков жизнедеятельности не обнаружил. Три хвостатых телохранителя, вертящиеся у его ног, вели себя спокойно. На площадке, где Няня порвала свика, кроме темного пятна ничего не осталось. Похоже, крысиное воинство неплохо попировало.

Инженер прошел к подающим лифтам, створки которых были открыты. С прошлого посещения здесь ничего не изменилось. Один лифт был пуст. В двух других в сумраке виднелись носовые части боевых машин.

Копаться в них в темноте было очень неудобно. Включать внутреннее зрение инженер не стал, а сначала прошел в командный пункт базы. Геммы были неплохими специалистами и до прихода гаюнов. Поколдовав за центральным пультом, он включил приливную электростанцию, располагавшуюся где‑то под скалой, и вскоре стартовая площадка, лифты и все другие помещения озарились ярким светом. Закрыв маскировочными жалюзи отверстия стартовой площадки, Колдун приступил к осмотру самолетов.

Первая машина отпала сразу. Это был маленький истребитель, да еще и с поврежденным шасси. Именно поэтому гаюны, разоружая базу, и не забрали машину. Вторая была самолетом радиолокационной разведки и постановки помех, рассчитанная на четырех операторов и трех членов экипажа. Машина была приспособлена для посадки на воду, что еще больше устраивало будущих членов ее экипажа. Обтекатель центрального радара на крыше был снят, часть аппаратуры демонтирована, и Колдун, засучив рукава, приступил к работе.

Поставив на зарядку аккумуляторы, он вскоре нашел обтекатель и, приведя в рабочее состояние тали, установил его на место, потом, подключившись к стационарному питанию, стал проверять и тестировать аппаратуру кабины и других жизненно важных агрегатов.

Он вымазался как черт, открывая и закрывая ремонтные лючки и люки. Проверяя пневмо‑ и гидросистемы самолета, сливал и менял масла, заряжал баллоны сжатым воздухом, менял прокладки на пропускающих и текущих клапанах, протягивал электропроводку. Убедившись, что тяги и тросы управления в полном порядке, он вытянул самолет из лифта лебедкой, поставив машину на полосу старта.

Вернувшийся через четыре часа отсутствия Каянов застал полностью вымотанного инженера сидящим на пустом ящике под крылом самолета.

– Летать будем? – протягивая Колдуну пакет с едой и бутылку коньяка, спросил он.

– Я такие аппараты только в музее видел, – сделав несколько глотков, проговорил инженер. – Здесь еще пару дней ковыряться придется. На сегодня с меня хватит. Если завтра двигатели запущу, тогда, может быть, полетаем.

– Все так плохо?

– Эта коробка не поднималась в воздух лет двадцать, если не больше. Контакты окислились, пластик и резина высохли и потрескались, смазка со временем превратилась непонятно во что. На мой взгляд, безопаснее позаимствовать транспортное средство у гаюнов, чем лететь на этом гробу. Кто тебя за язык дергал? «У меня самолеты есть. Колдун их видел». Сказал бы я тебе, в каком месте твоего организма я бы с большим удовольствием на них посмотрел. Может, у тебя что попроще и понадежнее в закромах имеется?

– Что ты имеешь в виду?

– К примеру, весельная лодка или древний велосипед. Представляешь хохму? Тащим мы вчетвером древнее каноэ, которое только что сперли из музея, а навстречу нам патруль. «Куда это вы, мужики, собрались», – спрашивают. На Бугас, отвечаем, там погода хорошая, позагорать хочется. «А тащите чего». Коллективный зонтик на всю компанию. «Так порт в другую сторону». А у нас денег на билеты нет.

– Шутишь? Обычную лодку можно и на побережье найти и ни в какой музей ходить не надо.

– Нет, плачу. Рассказывай лучше, карты нашел?

– Нашел кое‑что. Посидеть, разобраться надо.

– Ладно, поехали. Теперь пусть у Шамана голова болит.

Неожиданно Каянов сморщился и схватился руками за голову.

– Что случилось? – спросил Колдун, приподнимаясь с ящика.

– Не обращай внимания, небольшая контузия, – ответил тот. – В прошлом году здесь команда любопытных гаюнов бродила, – морщась от боли, проговорил житель подземелий. – Пришлось ее ликвидировать. Вот под близкий взрыв и попал. Периодически почти в одно и то же время, как по часам, скручивает.

Диверсант протянул Крису бутылку, и тот, сделав пару глотков, привалился спиной к фюзеляжу, закрыл глаза, ожидая, когда утихнет приступ боли. Колдун склонился над ним, взял его голову в руки и сразу почувствовал волновые перепады, сопровождающие приступ. В течение пяти минут он, подключив свое биополе к Крису, активно работал, снимая спазм и восстанавливая нормальную энергетику организма, пока не почувствовал улучшения.

– Ну, как теперь? – проговорил он, отрываясь от пациента.

– Спасибо, гораздо лучше.

Они вернулись в свою штаб‑квартиру, где Колдун в красках доложил свое мнение об ископаемой находке под названием самолет. Шаман пессимизм подчиненного не разделил и от предложения захватить более современный транспорт категорически отказался. Отправив инженера отдыхать, он вместе с Самумом и Каяновым засели за разбор текстов описаний острова и сравнение древних карт с современными.

После жарких споров все трое сошлись на том, что Бугас на более поздних картах может называться Баргосом и находится в архипелаге Жарикоя в полутора тысячах километров от побережья. Была найдена и территория, на которой раньше располагалось бывшее княжество Атар. На современных картах эта безводная степь и в настоящее время являлась безлюдным местом, белым пятном, окаймленным с двух сторон старым разрушенным горным хребтом. Атар находился на материке Сотай, в двенадцати тысячах километров от местонахождения группы.

В ходе изучения исторических материалов диверсанты установили интересную закономерность. Две с половиной тысячи лет тому назад дракон острова Бугас ежегодно опустошал территорию материка Бомар в осенний период месяца кисана. Примерно через тысячу лет опустошительная буря пронеслась над Бомаром еще раз, сметая целые города и выжигая огнем все живое.

Церковь объявила, что великий и единый бог Хосу за все прогрешения бомарцев оживил дракона острова. Героев больше не нашлось и на остров отправилось великое посольство с богатыми дарами. Хосу принял дары, но повелел поставить на острове храм, в котором посадил дракона на цепь, а его служители должны были охранять чудовище.

Ежегодно в месяц кисан на остров отправлялись великие дары героям‑монахам, следящим за драконом, и сто самых красивых девушек, которые были должны усыплять дракона своим пением. Туда же отправляли тысячу преступников для скармливания монстру, после чего он вновь засыпал.

– Сильны были святые отцы приврать, – прокомментировал прочитанное Самум. – Похоже, там действительно имеется эпицентр погодной аномалии и церковники научились им управлять.

– Если они научились, то будем считать, что нам сам Хосу велел разобраться в этом, – проговорил Шаман. – Начнем именно с Бугаса, лишь бы Колдун не подвел с доставкой.

– А меня больше всего интересует, каким это образом монахи за тысячу лет не допустили ни одного побега с острова, – задумчиво проговорил инженер.