— Релар, дерьмо такое, тебе очень повезло, что не можешь вставать — как можно более спокойно сказала я. — Если бы ты не был болен, то я в сей же миг, не обращая внимания на присутствие лекаря, выдрала бы из тебя ту печень, что еще вчера залатала. Жаль, что тогда я еще не знала, что ты представляешь из себя, иначе бы сама разрубила тот поврежденный орган на десяток кусков. Или даже больше… Кисс, пошли отсюда, а не то меня вот-вот стошнит!

Не обращая внимания на требовательный голос мальчишки, приказывающий нам остаться, мы вышли из комнаты. В дверях нас тоже не стали задерживать. Лишь проводили недобрыми взглядами.

— Надо поскорей идти к нашим — заговорил Кисс, как только мы оказались на улице. — Сопляк кое о чем проговорился…

— Ты тоже понял?

— Чего там не понять… От нас, как от ненужных свидетелей, в самое ближайшее время постараются избавиться тем или иным способом. Как, впрочем, и от захваченных в плен разбойников… Могу поспорить, что или сам маркиз, или его подручные уже позаботились об этом.

— Да, согласна. Судя по всему, нас никто не собирается отпускать подобру-поздорову…

— Кстати, можешь радоваться. А может, плакать… Тебя, по всей видимости, собираются пока оставить в живых. Как видно, оценили твои лекарские способности, и решили, что в будущем можешь пригодиться, ежели этот юный садист опять что выкинет…

— Погодите! — раздался голос позади нас. — Я уже не молод, и мне вас не догнать! Ну что же вы так быстро ходите!..

Ну да, конечно… Нас догонял Лил-Ан, лекарь благородного семейства Д'Дарпиан. Что ему еще надо от нас?

— Надеюсь, вы не собираетесь снова звать меня к вашему несчастному больному? — поинтересовалась я у подошедшего к нам Лил-Ана? — Сразу предупреждаю — не пойду! И не уговаривайте — все одно бесполезно!

— Не надо так говорить о бедном мальчике!

— О бедном? Бедные — это те, кто вынужден с ним общаться, и те, кому довелось встретиться с ним на узкой дорожке! Должна сказать: ваш пациент опасен для окружающих. Вы что, разве не видите, что у парня очень большие проблемы с головой, причем уже в столь юном возрасте! Это болезнь, причем тяжелая! Его уже без остановки тянет убивать, а дальше, с взрослением, будет еще хуже! Тут нужна немедленная изоляция и серьезное лечение…

— Вы так считаете?

— Господин Лил-Ан, право же, не знаю, что и думать… — устало вздохнула я — И что вам сказать — тоже не знаю. Парню едва-едва исполнилось шестнадцать лет, но у него уже более чем серьезное психическое заболевание. Да вы и сами это знаете. Разве не так?

— Я вам этого, во всяком случае, не говорил.

— Знаете, что необычно во всей этой истории? Подобные заболевания обычно начинаются у людей куда более старшего возраста. А здесь… Рано. Слишком рано. И, если честно, это меня пугает. Страшно представить, что с парнем будет дальше. Болезнь будет прогрессировать…

— Согласен.

— У них в семье раньше было нечто подобное?

— В семье маркиза — нет. А вот в семействе его жены… Там, действительно, было несколько случаев душевных заболеваний. Весьма серьезные случаи, надо сказать…

— Насколько серьезные?

— К сожалению, там проявлялись очень острые формы агрессии, вплоть до… Хотя об этом и старались помалкивать, но есть вещи, которые утаить невозможно, особенно если они в свое время привели к более чем неприятным последствиям и наделали немало шума… Мне страшно даже подумать о том, что у Релара может быть нечто подобное! Семейство Д'Дарпиан — такая родовитая семья, влиятельная родня, древняя кровь… Это катастрофа!

— Неужели маркиз не замечает, что у его сына уже в таком возрасте не все в порядке с головой? В это сложно поверить…

— Уже по одному этому вопросу я могу сказать, что у вас нет детей — печально вздохнул лекарь. — Родителям очень сложно осознать, что их ребенок нездоров психически… И тем более столь тяжело… Особенно если принять во внимание, что речь идет о наследнике рода. Маркиз убедил себя, что поступки сына — это просто юношеская дурь, которая проходит с возрастом.

— Ничего себе дурь! За куда меньшие прегрешения простолюдинов вздергивают без раздумий!

— К сожалению, мне никак не удается переубедить маркиза. Он не хочет и слышать о том, что подобные поступки Релара связаны с теми наследственными заболеваниями, что нередки в семье его жены. Господин Релинар просто не может принять подобное. Даже меня чуть не убил, когда я впервые заговорил с ним о возможности душевной болезни у его сына. Вместо этого маркиз обвиняет жену и учителей в неумелом воспитании Релара. Считает, что его сын здоров, просто несколько взбалмошен. По его мнению, это вполне исправимо и происходит от…

— Пусть сейчас поговорит со своим сыном. Только непредвзято. Думаю, ему все станет понятным.

— Увы. Иногда человек не хочет признавать объективного, пусть оно и того более явно… Но мальчик не всегда такой! Только во время обострения… Тогда с ним, и верно, общаться довольно сложно, и даже несколько опасно находиться поблизости… А уж потакать некоторым из его желаний — это вообще бесчеловечно! Как видно, эти ужасные люди жестоко воспользовались болезнью несчастного ребенка…

— А жена маркиза? Она что, тоже ничего не замечает?

— Маркиза Д'Дарпиан… — лекарь тяжело вздохнул. — Видите ли, с ней в последнее время тоже не все в порядке… Что-то с нервами. Она уже несколько лет не покидает своих комнат. Супруги с тех пор совсем не общаются между собой.

— Скажите прямо: маркиза тоже больна? Все те же душевные заболевания?

— Хм…

— Если я правильно вас поняла, то в семье жены маркиза подобные заболевания — не редкость?

Лекарь прокашлялся, потом тяжело вздохнул.

— Скорее — правило… Однако я вам и так сказал слишком много…

— Не знаю, — протянула я, — не знаю, как вы, а я со страхом думаю о том, что произойдет, если Релар, этот больной человек, примет на себя титул маркиза. Представляете себе подобные последствия: такая власть и влияние — в руках безумца…

— Вот именно насчет этого я и хотел бы поговорить с вами — заторопился Лил-Ан. — Я не знаю, отчего вы скрываете свое умение лечить, но вам следует помочь юному Релару. Я специально не стал вмешиваться в ваш с ним разговор, чтоб вы поняли…

— Простите — покачала я головой. — Простите, но я действительно не умею лечить такие заболевания. С такими вопросами — не ко мне.

Я сказала правду. Мне не дано лечить не только подобные болезни, но и любые другие, связанные с психическими расстройствами. Я этого просто-напросто не умею. Тот же Канн-Хисс Д'Рейурр (чтоб ему вечно не покинуть Темных Небес!), хотя и заложил в меня умение лечить, но, опять-таки умение лечить далеко не все заболевания. И уж тем более эта способность лечить не относилась к душевным болезням. Да и как эрбат, тот, кто сам подвержен приступам безумия, может лечить другого безумца?

— Жаль… — а ведь лекарь расстроился не на шутку. Похоже, он всерьез рассчитывал на мою помощь. — Действительно, жаль. Но, думаю, вам в любом случае стоит принять предложение маркиза, и мы с вами сумеем хотя бы попытаться…

— Я уже сказала — нет!

— Поверьте мне на слово — будет лучше, если вы согласитесь сами, без понукания — мягко заметил лекарь. — На этом настаивает Релар, и его отец не будет противиться желаниям раненого сына. Мальчику отчего-то пришло в голову, что отныне вы должны постоянно быть при нем и лечить все возможные раны, которые он может получить в будущем…

— Да знаю я, что удумал ваш пациент. Вернее, что взбрело в его безумную голову. Он, как вы помните, мне это уже сказал. Да вот только у меня нет ни малейшего желания оказаться в заточении, и полностью зависеть от воли сумасшедшего мальчишки и во всем ему потакающего папаши. Так что я могу лишь искренне посочувствовать вам и посоветовать искать хорошего врача. Или умелого целителя. А такие есть… Пока не стало совсем поздно, парня надо полечить. Кто знает, может, ему сумеют помочь… Но, повторяю вам еще раз — это не ко мне.