Обедать собаке?
Таня.
Как же! Коклетку особенную делают, чтобы не жирная была. Я на нее, на собаку-то, белье стираю.
3-й мужик.
О, Господи!
Таня.
Как тот барин, что собаку хоронил.
2-й мужик.
Это как же так?
Таня.
А так, — рассказывал один человек, — издох у него пес, у барина-то. Вот он и поехал зимой хоронить его. Похоронил, едет и плачет, барин-то. А мороз здоровый, у кучера из носу течет, и он утирается... Дайте налью. (Наливает чай.)Из носу-то течет, а он всё утирается. Увидал барин: «что, говорит, о чем ты плачешь?» А кучер говорит: «как же, сударь, не плакать, какая собака была!» (Хохочет.)
2-й мужик.
А сам, я чай, думает: хоть бы ты и сам издох, так я бы плакать не стал... (Хохочет.)
Старый повар (с печки).
Это правильно, верно!
Таня.
Хорошо, приехал домой барин, сейчас к барыне: «какой, говорит, наш кучер добрый: он всю дорогу плакал, — так ему жаль моего Дружка. Позовите его: на, мол, выпей водки, а вот тебе награда — рубль». Так-то и она, что Яков собаки ее не жалеет.
(Мужики хохочут.)
1-й мужик.
Хворменно!
2-й мужик.
Вот так тàк!
3-й мужик.
Ай, девушка, насмешила!
Таня (наливает еще чай).
Кушайте еще!.. То-то, оно так кажется, что жизнь хорошая, а другой раз противно все эти гадости за ними убирать. Тьфу! В деревне лучше.
(Мужики перевертывают чашки.)
Таня (наливает).
Кушайте на здоровье, Ефим Антоныч! Я налью, Митрий Власьевич!
3-й мужик.
Ну, налей, налей.
1-й мужик.
Ну как же, умница, дело наше происходит?
Таня.
Ничего, идет...
1-й мужик.
Семен сказывал...
Таня (быстро).
Сказывал?
2-й мужик.
Да не понять от него!
Таня.
Мне сказать теперь нельзя, а только стараюсь, стараюсь. Вот она — и бумага ваша! (Показывает бумагу за фартуком.)Только бы одна штука удалась... (Взвизгивает.)Уж как бы хорошо было!
2-й мужик.
Ты смотри, бумагу-то не затеряй. За нее тоже денежки плачены.
Таня.
Будьте покойны. Ведь только чтобы подписал он?
3-й мужик.
А то чего ж еще? Подписал, скажем, и крышка. (Перевертывает чашку.)Да будет уж.
Таня (сама с собой).
Подпишет, вот увидите, подпишет. Еще кушайте. (Наливает.)
1-й мужик.
Только охлопочи насчет свершения продажи земли, миром и замуж можем отдать. (Отказывается от чая.)
Таня (наливает и подает.)
Кушайте.
3-й мужик.
Только сделай: и замуж отдадим и на свадьбу, скажем, плясать приду. Хоть отродясь не плясывал, плясать буду!
Таня (смеется).
Да уж я буду в надежде. (Молчание.)
2-й мужик (оглядывая Таню).
Так-то так, а не гожаешься ты для мужицкой работы.
Таня.
Я-то? Что ж, вы думаете, силы нету? Вы бы посмотрели, как я барыню затягиваю. Другой мужик так не потянет.
2-й мужик.
Да куда ж ты ее затягиваешь?
Таня.
Да так на костях исделано, как куртка, по сих пор. Ну, на шнуры и стягиваешь, как вот запрягают, еще в руки плюют.
2-й мужик.
Засупониваешь, значит?
Таня.
Да, да, засупониваю. А ногой в нее ведь не упрешься. (Смеется.)
2-й мужик.
Зачем же ты ее затягиваешь?
Таня.
А вот затем.
2-й мужик.
Что ж, она обреклась, что ль?
Таня.
Нет, для красоты.
1-й мужик.
Пузу, значит, ей утягивает для хвормы.
Таня.
Так так стянешь, что у нее глаза вон лезут, а она говорит: «еще». Так все руки обожжешь, а вы говорите: силы нет.
(Мужики смеются и качают головами.)
Таня.
Однако я заболталась. (Убегает смеясь.)
3-й мужик.
Вот так девушка насмешила!
1-й мужик.
Да уж как аккуратна!
2-й мужик.
Ничего.
ЯВЛЕНИЕ 15-е.
Три Мужика, Кухарка, Старый повар на печке. ВходятСахатов и Василий Леонидыч. У Сахатова в руках ложка чайная.
Василий Леонидыч.
Не то чтобы обед, a déjeuner dînatoir. [8]И прекрасный, и вам скажу, был завтрак: поросячьи окорочка — прелесть! Рулье отлично кормит. Я ведь только сейчас приехал. (Увидев Мужиков.)А мужики опять здесь?
Сахатов.
Да, да, это всё прекрасно, но мы пришли спрятать предмет. Так куда же спрятать?
Василий Леонидыч.
Виноват, я сейчас. (К Кухарке.)А собаки где же?
Кухарка.
В кучерской собаки. Разве можно в людскую?
Василий Леонидыч.
А, в кучерской? Ну, хорошо.
Сахатов.
Я жду.
Василий Леонидыч.
Виноват, виноват. А, что? спрятать? Да, Сергей Иванович, так вот что я вам скажу: мужику, одному из этих, в карман. Вот хоть этому. Ты послушай. А, что? Где у тебя карман?
3-й мужик.
А на что тебе карман? Ишь ты, карман! У меня в кармане деньги.
Сахатов.
Ну, где кошель?
3-й мужик.
А тебе на что?
Кухарка.
Что ты! Молодой барин это.
Василий Леонидыч (хохочет).
А вы знаете, отчего он испугался так? Я вам сейчас скажу: у него денег пропасть. А, что?
Сахатов.
Да, да, понимаю. Ну, так вот что: вы поговорите с ними, а я покамест незаметно положу вон в эту сумку — так, чтоб и они не знали, не могли ничем указать ему. Поговорите с ними.
Василий Леонидыч.
Сейчас, сейчас. Ну, так как же, ребятушки, купите землю-то? А, что?
1-й мужик.
Мы-то предлегаем как всей душой. Да вот всё не происходит в движение делу.
Василий Леонидыч.
А вы не скупитесь. Земля — дело важное. Я вам говорил — мяту. А то можно табак еще.
1-й мужик.
Это двистительно, всякие продухты можно.
3-й мужик.
А ты, отец, попроси батюшку. А то как жить? Земля малая, — курицу, скажем, и ту выпустить некуда.
Сахатов (положил ложку в сумку 3-го мужика).
C’est fait. [9]Готово. Пойдемте. (Уходит.)
Василий Леонидыч.
А вы не скупитесь. А? Ну, прощайте. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 16-е.
Три Мужика, Кухарка и Старый Повар ( на печке).
3-й мужик.
Я говорил: на фатеру. Ну, по гривне, скажем, отдали бы, по крайности покойно, а тут помилуй Бог. Деньги, говорит, давай. К чему это?
2-й мужик.
Должно, выпимши.
(Мужики переворачивают чашки, встают и крестятся.)
1-й мужик.
А ты помни, как он слово закинул, чтоб мяту сеять? Тоже понимать надо.
2-й мужик.
Как же, мяту сей, вишь. Ты попытай-ка, горбом поворочай, — запросишь мяты, небось... Ну, благодарим покорно!.. А что ж, умница, где нам лечь тут?
Кухарка.
Ложитесь — на печку один, а то по лавкам.
3-й мужик.
Спаси Христос. (Молится Богу.)
1-й мужик.
Кабы Бог дал свершения дела. (Ложится.)Завтра после обеда на машину бы закатились, во вторник и дома бы.
2-й мужик.
Свет-то тушить будете?
Кухарка.
Где тушить! Всё прибегать будут: то того, то другого... Да вы ложитесь, я заверну.
2-й мужик.
На малой земле как проживешь? Я нынче ведь с Рожества хлеб покупаю. И солома овсяная дошла. А то закатил бы четыре десятинки, Семку бы домой взял.
1-й мужик.
Твое дело семейное. Без нужды! Землю уберешь, только подавай. Только бы свершилось дело.
3-й мужик.
Царицу Небесную просить надо. Авось смилосердуется.
ЯВЛЕНИЕ 17-е.
Тишина, вздохи. Потом слышны топот шагов, шум голосов, двери растворяются настежь и стремительно вваливаются:Гросман с завязанными глазами, держащий за рукуСахатова, Профессор и Доктор, Толстая барыня и Леонид Федорович, Бетси и Петрищев, Василий Леонидыч и Марья Константиновна, Барыня и Баронесса, Федор Иваныч и Таня. Три Мужика, Кухарка и Старый повар (невидим).
