Через несколько месяцев, уже за границей, рассказ крестьянки начинает претворяться в замысел литературного произведения. Об этом свидетельствует несколько дневниковых записей, которые — если не с полной уверенностью, то, во всяком случае, без большой натяжки — можно отнести к «Идиллии».

7 августа 1860 г. Толстой записывает в Дневнике: «Мысль повести. Работник из всех одолел девку или бабу. Формы еще не знаю».

8 августа: «Форма повести: смотрит с точки мужика; уважение к богатству мужицкому, консерватизм; насмешка и презрение к праздности; не сам живет, а Бог водит».

29 августа: «Дорогой пришла мысль о простоте рассказа — живо представляя слушателя Андрея».

28 октября: «Дописать первую главу с обеда. После обеда письма.Утро писал, помешали Semainville и зов обедать. Написал не больше половины главы. Писем не писал: Завтра до завтрака писать письма и докончить главу и 3-ю, ежели успею»

Если последняя запись не относится к «Казакам», над которыми Толстой — хотя и не систематически — продолжал работать за границей, то она может быть приурочена только к «Идиллии», рукопись которой делится на пять глав.

Наконец, последнее упоминание о работе над «Идиллией» мы усматриваем в записи, открывающей Дневник 1861 г., не датированной, но непосредственно предшествующей записи от 13 апреля: «Что прошло в эти 4 месяца? Трудно записать теперь. Италия, Ницца, Флоренция, Ливурно. Попытка писания Акс[иньи]».

Эта запись нуждается в объяснении.

Последние годы перед женитьбой Льва Николаевича были периодом очень сильного увлечения его яснополянской крестьянкой Аксиньей Аникановой, изображенного в носящем несомненно автобиографические черты рассказе «Дьявол». Если сравнить героиню «Дьявола» Степаниду с Маланьей из «Идиллии» или из «Тихона и Маланьи», то портретное сходство заставит прийти к заключению о тождественности изображенного в них прототипа. Та же Аксинья — и на этот раз даже под своим именем — изображена в лице жены Илюшки Дутлова в написанной почти одновременно повести «Поликушка». Это позволяет нам дешифрировать «попытку писания Акс.», как «попытку писанья Аксиньи». Следует однако заметить, что последняя запись, как и записи от 7, 8 и 29 августа, может быть с одинаковым правом отнесена как к «Идиллии», так и к «Тихону и Маланье», где под именем Маланьи фигурирует, видимо, та же Аксинья. Если наше предположение верно, то в рассказе Толстого мы имеем приурочение рассказа Андреевой матери к личности Аксиньи.

У нас нет данных, чтобы судить, возвращался ли Толстой к работе над «Идиллией» после приезда в Россию, или она была закончена за границей. Надписи крупными буквами поперек текста рукописи № 1, намечающие основные вехи рассказа, как будто говорят о намерении подвергнуть его новой обработке. Возможно, что рассказ, написанный в форме сказа, не удовлетворил Толстого, и он тогда же вернулся к той же теме — и к той же героине — в повести «Тихон и Маланья», которую по справедливости следует рассматривать лишь как новую редакцию «Идиллии».

При жизни Толстого «Идиллия» не увидела света. Оба варианта ее были напечатаны, по не вполне исправной копии, во II томе «Посмертных художественных произведений Льва Николаевича Толстого», под ред. В. Г. Черткова, изд. А. Л. Толстой, М. 1911, стр. 153—173 и 245—249.

По подлинной рукописи они печатаются впервые в настоящем издании.

В архиве Толстого в Всесоюзной библиотеке имени В. И. Ленина хранятся две черновых рукописи рассказа «Идиллия».

1. (Папка VI. 42, I.)Автограф Толстого. Тетрадка в 18 листов белой писчей бумаги, без клейма и водяных знаков, форматом в 4°. Листы были вырваны из шнуровой тетради с пробитыми по левому краю сверху и снизу двумя круглыми дырками, и сшиты посредством продетого через верхнюю дырку шнурка. Лл. 1—18 исписаны сильно выцветшими чернилами с обеих сторон, кроме л. 18, который на обороте остался белым, и нумерованы позднее другими, синими, чернилами рукою С. А. Толстой. Вверху первого листа, у самого верхнего края, надписанное Л. Н. Толстым, повидимому, позднее заглавие: «Оно заработки хорошо да и грѣхъ бываетъ съ ними». После заглавия, посреди строки, цыфра «1». Рукопись разделена на пять нумерованных арабскими цыфрами, посреди строки, глав. Не датирована; на основании дневниковых записей должна быть отнесена ко второй половине 1860 г.

Л. 1 начинается:«Оно заработки хорошо да и грѣхъ бываетъ отъ того»; затем, посреди строки, цыфра «1», и далее: «Петръ Евстратьичъ теперь большой человѣкъ — управляющій».

Л. 18 recto кончается:«и любимый былъ ея старшій, этотъ самый Петрушка».

2. (Папка VI, 42, 2.)Автограф Толстого. 6 листов из той же тетради, исписанных с обеих сторон выцветшими чернилами и нумерованных синими чернилами позднее. В обложке, на которой рукой С. А. Толстой написано: «Идиллія. Гр. Л. Н. Толстого. 2-ой вариантъ». Заглавие на первом листе: «Идиллія. Не играй с огнемъ — обозжешься». Рядом со словом «Идиллія» рукою С. А. Толстой, в круглых скобках, прибавлено: «Написано до 1862-го года». Датируется так же, как и рук. № 1.

Л. 1 начинается (после заглавия):«Маланья Дунаиха взята изъ чужой деревни — Малевки».

Л. 6 recto кончается:«только насчетъ бабъ такой подлый былъ, что страхъ».

Рассказ «Тихон и Маланья» и по сюжету и по действующим лицам неотделим от «Идиллии», являясь по существу лишь началом новой, более пространной редакции ее. Из этой новой редакции написана только первая вступительная глава, содержащая картину деревенской жизни в праздник, приезд Маланьина мужа, Тихона, со станции в деревню на побывку в Петров день и характеристика действующих лиц; в самом конце ее вводится новое лицо — знакомый нам по «Идиллии» работник Андрюшка, здесь только еле намеченный. В конце рукописи стоит цыфра «2» — приступ ко второй главе, оставшейся ненаписанной, в которой—по аналогии с «Идиллией» — можно было ждать дальнейшего развития отношений с Андрюшкой, появления гуртовщика и развязки рассказа.

Возможно, что большинство дневниковых записей, приведенных нами в истории писания «Идиллии», относятся к работе над «Тихоном и Маланьей». Исключение — запись 28 октября 1860 г., которая не может относиться к рассказу «Тихон и Маланья», как не имевшему еще в своих первоначальных черновых набросках деления на главы. Рисунок пером в конце рук. № 4, похожий на изображение Н. П. Охотницкой, намекает, может быть, на то, что этот вариант был написан в Ясной поляне.

Деление на главы намечается только в последнем, наиболее законченном варианте (рук. № 4). Этот вариант, обрывающийся на первой главе, написан после 23 сентября 1862 г., дня женитьбы Толстого на Софье Андреевне Берс и вряд ли мог быть написан позднее декабря 1862 г. В истории писания «Идиллии» мы упоминали, что прототипом Маланьи послужила яснополянская крестьянка Аксинья Аниканова, предмет очень сильного увлечения Льва Николаевича; длительная связь с ней была оборвана только перед женитьбой. С. А. Толстая, как известно из ее дневника, знала об этом увлечении и об этой связи. «Через несколько месяцев после свадьбы, — пишет один из биографов Толстого, [427]— эта женщина вместе с другой крестьянкой была прислана в барский дом мыть полы. Софье Андреевне ее показали. Мучительная ревность поднялась в жене Льва Николаевича, она вспомнила записи его дневника и долгое время не могла освободиться от этого тяжелого чувства». Встреча эта и вызванный ею взрыв ревности произошли, вероятно, в первой половине декабря 1862 г., [428]он-то и оборвал, как мы можем догадываться, дальнейшую работу над рассказом о Маланье. Много лет спустя, в 1889 г. Толстой возвращается к той же героине в рассказе «Дьявол», но пишет его втайне от жены, которая случайно нашла и прочла его только в 1909 г. В первые годы женитьбы такое писанье втайне было невозможно.