— Перестань спрашивать глупости, Антон, — строго отозвалась мать. — Разве можно понять психологию поведения бандитов и разбойников?
— Но это же твоя работа, — возразил Антон. — Ты же нервами занимаешься…
— Сколько раз тебе повторять, сынок: невропатолог — это совсем не то же самое, что психолог или психоаналитик… Я лечу радикулит, позвоночник, суставы, а вовсе не успокаиваю нервных и неуравновешенных больных…
— Ну, все равно, ты же врач, — настаивал ребенок, — значит, должна разбираться в таких вещах…
— Слава богу, мне психология разных преступников совершенно непонятна…
— Мама! — вдруг во весь голос закричал Антон. — Что это?!
Интересно, что такого ужасного увидел мальчишка в собственной кухне? Я прислушалась к разговору с еще большим интересом.
— Где? — всполошилась мать.
— Вон, около погреба… — на этот раз почти прошептал Антон.
Прямо у меня над головой послышался скрип половиц, потом женщина с недоумением произнесла.
— Похоже, это наручники…
— Здорово! — обрадовался мальчик. — Можно, я возьму их себе, мам?
— — Вряд ли… — протянула женщина.
— Почему? — разочарованно спросил Антон. — Тебе же они все равно не нужны…
— Смотри, они просунуты в петли вместо замка… Мы не сможем их вытащить, потому что ключа у нас нет… И подвал открыть не сможем…
Женщина с усилием подергала крышку подпола. Она только слегка дрогнула, но даже не подумала хотя бы чуточку приоткрыться… Надо же, каким изобретательным оказался этот чертов Штепсель, похоже, мне еще долго не увидеть белого света, и все по его вине.
— Мам, а вдруг разбойники припрятали там сокровища?! — восторженно предположил наивный ребенок. — Представляешь, открываем, а там целая куча золота или бриллиантов…
— Или чего-нибудь еще похуже… — встревоженно прошептала мать. — Видно, придется нам, Антоха, снова в город ехать.
— Зачем? — расстроился мальчик. — Меня ребята на поле играть в футбол ждут…
— Милицию вызвать надо… Кто знает, какой сюрприз ожидает нас в подвале…
— Мам, может, они просто пошутили.., или случайно наручники защелкнули, а потом вынуть не смогли.., а? — заканючил Антон.
— Собирайся и иди к машине, — решительно оборвала его мать. — Сейчас я дверь запру, и поедем в милицию.
Я поняла, что, если немедленно не подам голос, женщина и правда уедет в город. Когда она вернется — и если вернется, — одному богу, известно, а мне сидение в темном холодном подвале порядком надоело…
— Послушайте! — во весь голос выкрикнула я. — Только не пугайтесь и не уходите, пожалуйста!
Наверху воцарилась мертвая тишина, даже половицы скрипеть перестали.
— Вы меня слышите? Не бойтесь, я просто слабая женщина.., и я очень замерзла…
— Мама! — громко прошептал мальчик. — Там не золото.., там человек… Наверное, это заложник… Террористы захватили женщину и спрятали на время у нас в подвале…
— Помолчи, — с досадой прервала его домыслы мать. — Кто вы и что делаете в моем подвале? — строго спросила она меня. Голос ее, несмотря на все усилия с ее стороны, предательски дрожал.
— Что делаю? Просто сижу. Со вчерашнего вечера… Меня затолкал сюда какой-то сумасшедший урод и ушел… Я чуть от холода не окочурилась… Хорошо хоть, одеяло тут у вас нашла, что тоже непросто было в темноте… — Я специально говорила много и быстро, давая женщине время опомниться и прийти в себя. — Выпустите меня отсюда, пожалуйста!
— Я не могу, — нерешительно отозвалась невидимая собеседница. — Крышка заперта.., а ключа нет… Я сейчас за милицией съезжу, они, наверное, смогут открыть наручники…
— Ради бога, не уходите! — взмолилась я.
Встреча со стражами порядка совершенно не входила в мои ближайшие планы: магнитофон пропал, Штепсель тоже, неизвестно, смогли ли задержать Вована, а если да, то какие показания он дает…
— Но как же… — Женщина, видимо, просто не знала, что ей делать, на что решиться…
— Я боюсь! — почти натурально зарыдала я. — Вдруг этот.., мужчина… — постаралась подобрать слово покультурнее я, вспомнив, что в комнате находится малолетний ребенок, — вдруг он вернется… Откройте люк, и мы вместе с вами поедем в милицию.
— Но как же я открою? — уже более спокойно отозвалась женщина. — Я не сумею…
— Ради бога, не оставляйте меня здесь! — взмолилась я. — Здесь темно, зажигалка, которой я хоть немного себе подсвечивала, давно истощилась… Я не могу долго находиться в замкнутом пространстве, могу с ума сойти….
— Мам, я ломик принес! — раздался звонкий голос мальчика. Похоже, в отличие от матери, он совершенно не испугался и не растерялся, кажется, неожиданное приключение даже забавляло его. — Если поддеть им замок, я думаю, петли не выдержат… Смотри, они проржавели от старости и влаги…
— Ну, давай попробуем… — Мать, видимо, все еще сомневалась в правильности принятого решения. Больше всего ей, судя по всему, хотелось не ковыряться в замке, а бежать сломя голову подальше от собственной дачи…
Послышался шорох, сверху на меня посыпалась труха и еще какой то мусор, раздался треск, и наверху наконец появился долгожданный квадрат дневного света. Потом в подвал свесилась любопытная детская мордочка, а через пару секунд в моем тесном помещении вспыхнул электрический свет и вниз опустилась легкая металлическая лестница. Не веря своему счастью, я вскочила с кастрюли и с ловкостью и быстротой обезьяны выбралась из подвала.
Кухня сегодня показалась мне более уютной и веселой, на столе радовал глаз симпатичный натюрморт из ярко-красных помидоров, зеленого полосатого арбуза, длинного французского батона, он просто невольно притягивал взгляд своей жизнерадостностью… Около стола я увидела женщину с испуганными глазами. Одной рукой она крепко сжимала небольшой тяжелый ломик, другой заталкивала за спину мальчика лет семи-восьми с кудрявыми волосами и задорными любопытными глазами…
— Не бойтесь меня, — снова попросила я. — Посмотрите сами, там больше никого нет… Я тоже вас не обижу…
— Может, вы есть хотите? — нерешительно предложила женщина, видимо, заметив, как жадно я рассматриваю натюрморт на столе.
— Нет, спасибо… Вы извините, я там внизу банку с огурцами открыла… И самогона немного выпила. Очень холодно было… Меня и сейчас все еще трясет… Чаю бы горячего, если можно…
Мальчик вывернулся из рук матери и, постоянно с интересом поглядывая в мою сторону, включил белый электрический чайник.
Через пятнадцать минут мы мирно сидели за столом, попивали ароматный чай с бутербродами и болтали обо всяких пустяках. Я помогла Александре, так звали женщину, убрать осколки оконного стекла, разлетевшиеся по всей кухне, и отмыть землю, высыпавшуюся из цветочного горшка, слетевшего вчера с подоконника, Антон тем временем намазал батон маслом, разлил чай… Короче, за эти пятнадцать минут мы все трое успокоились и перестали поглядывать друг на друга с подозрением.
— Как же вы, Лиза, все-таки оказались в нашем подвале? — после второй чашки чая вновь поинтересовалась Саша. — Вернее, как вы вообще здесь, на даче, очутились?
Возвращаться к этой теме мне не хотелось, но промолчать или отмахнуться от вопроса я не могла. Вздохнув, я, слегка покривив душой, рассказала историю, напоминающую ту, которая произошла со мной на самом деле.
— Я сидела в кафе… Тут неподалеку. «Алые паруса» называется. — Женщина согласно кивнула, показывая; что знает это место. — Потом, оставив на стуле куртку и сумку, пошла в туалет.
На обратной дороге меня схватил какой то лысый мужик и, угрожая ножом, потащил через поле к лесу… Мы на огромной скорости пронеслись сквозь деревья и оказались в этом дачном массиве… Почему он выбрал именно ваш домик, ума не приложу… Скорее всего, потому, что у вас на окнах решеток нет… Сначала он хотел пристегнуть меня к батарее или к дереву наручниками… Но батареи не оказалось, а на улице он побоялся меня оставлять, я бы стала кричать, и кто-нибудь запросто мог меня услышать… Тут ему на глаза попался погреб, он открыл крышку и столкнул меня в темноту… Вот, в принципе, и все… Если бы не самогонка и ваше одеяло, я, наверное, не дотянула бы до утра. — Последние слова я произнесла с большой искренностью.
