Одинокий воин. Худ. М. Грелье

В 1821 г. Мексика завоевала независимость от испанской короны, и на следующий год Франсиско Руис заключил мир с техасскими команчами. Но правительство не имело достаточно денег для оплаты обещанных подарков, и в течение двух лет команчи возобновили набеги.

На своей земле. Худ. Х. Терпнинг

В 1827 г. команчи снова пришли в Сан-Антонио заключать мир. По словам Берландье, индейцы заключали мир с великой помпой и их церемонии имели символический характер. Сперва вожди встали в круг и поклялись в присутствии Солнца и Земли, что никогда более не причинят вреда жителям Мексики. Затем в центре круга вырыли в земле яму и положили туда немного пороха, несколько сломанных стрел и ножей, после чего забросали яму землей. Это означало, что с этих пор оружие навсегда зарыто и не будет применяться по отношению к мексиканцам. «Формула миротворчества между двумя дикими народами, – писал торговец Эдвин Дениг, – представляет собой нечто весьма утомительное. Церемонии с трубкой мира, речами и т. п. обычно занимают добрую часть дня». Церемония заключения мира варьировалась у разных племен и, судя по всему, не была жестко регламентированной. В случае особой необходимости она могла быть сокращена до минимума. Обычно каждая из сторон садилась полукругом, и таким образом они образовывали круг, после чего раскуривалась трубка. Раскуривание священной трубки было неотъемлемой частью церемонии заключения мира во всех племенах, и, желая сказать, что мир был нарушен, индейцы говорили: «Была сломана трубка». Если во время обсуждения возникали разногласия, индейцы не принимали трубку и не прикасались к ней. Если присутствовала сторона, с которой не желали мирных отношений, при передаче трубки по кругу этих людей игнорировали. В такое положение однажды попал белый торговец Джеймс Томас в лагере команчей, но, оказавшись человеком находчивым, он воспользовался знанием индейских обычаев и сумел добиться дружбы краснокожих. Он достал свою трубку, медленно набил ее табаком, после чего пробубнил себе что-то под нос, якобы обращаясь к Высшим Силам. Затем торговец зажег трубку и одной рукой протянул ее вождю, а другой – дары в виде табака и вампума. «Я хорошо знал таинство этого предложения и то, что индеец не осмелится оскорбить Великого Духа, отказавшись принять в дар табак и вампум даже от злейшего врага. Вождь долгое время колебался, но потом медленно протянул руку, принял дары и выкурил трубку… Ситуация изменилась, и все дружески приветствовали меня».

Однако ни этот новый договор, ни другой, подписанный в Эль-Пасо в 1834 г., не смогли остановить атак краснокожих. С 1835 г. в Соноре, Чиуауа и Дуранго были даже установлены денежные вознаграждения за скальпы индейских врагов, но и это не смогло исправить ситуацию. К 1840 г. военные отряды команчей нападали по всей северной территории Мексики, иногда оставаясь там по три месяца. В том же году команчи и кайовы заключили мир с шайенами, и с тех пор воины трех племен выступали единым фронтом.

Инициатором появления шайенов на Южных равнинах стал известный на Западе торговец Уильям Бент, построивший в 1832 г. в верховьях р. Арканзас торговый пост Форт Бента. Хотя у него имелось много друзей среди различных племен, наиболее близко он общался с шайенами и был женат на дочери вождя. Бент пригласил шайенов откочевать на юг, где он мог бы торговать с ними. Огромная часть племени последовала его совету. Так племя разделилось на две части, ставшие известными как Северные и Южные. Переселение на юг положило начало жестокой войне шайенов с кайовами и команчами. С обеих сторон погибло так много выдающихся людей, что вожди враждующих сторон наконец задумались о прекращении кровопролитной войны. Одним из лидеров кайовов, принимавших решение о заключении мира или продолжении войны, был вождь Сатанк (Сидящий Медведь). Он также присутствовал на предварительном совете с шайенами вместе с верховным вождем племени Дохасаном (Маленькой Горой).

Охрана лагеря. Худ. Р. Томас

Спустя некоторое время племена встретились: шайены встали на северном берегу реки, кайовы и команчи на южном. Верховный вождь шайенов вскочил на коня, переправился на другой берег и пригласил вождей команчей и кайовов приехать в его лагерь на пиршество. После пира Дохасан сказал, чтобы на следующее утро все шайены, даже женщины и дети, пришли в лагерь южан и сели в длинный ряд. Он особо отметил, чтобы они приходили пешком, потому что уедут на лошадях.

Утром шайены пересекли реку и расселись в несколько рядов. Мужчины заняли места впереди, женщины и дети позади них. Первым к гостям подошел Сатанк. Под мышкой он нес большую связку палочек. Проходя вдоль сидящих мужчин, он раздавал каждому по палочке, а когда те закончились, наломал новых. Дохасан предупредил шайенов, чтобы они не выбрасывали их, потому что позже смогут подойти и получить взамен лошадей. Южане подарили новым друзьям много лошадей, но Сатанк оказался самым щедрым. Он отдал двести пятьдесят голов! Некоторые незначительные по статусу мужчины и женщины получили по шесть лошадей, а вожди и влиятельные люди гораздо больше. Никогда еще у шайенов не было столько коней! У них не хватало веревок, чтобы отвести животных в свой лагерь, и они перегоняли их табунами. Мир, заключенный тогда, никогда не был нарушен.

Сатанк не помнил Черных Холмов, но знал, что родился возле них. Точная дата неизвестна и в разных источниках варьируется от 1800 до 1818 года. Семья его была богатой и принадлежала к элите племени, называемой «онгоп», что переводится «прекрасный, совершенный, лучший». Люди этой касты известны были как «ондейдо». Чтобы соответствовать рангу, они должны были хорошо выглядеть, обладать богатством, быть щедрыми, уметь преподнести себя. Но самое главное, ондейдо должны были проявить себя на тропе войны. Последнее качество перевешивало первые четыре и являлось основным отличием от следующей по рангу касты ондейгупа. Люди второй категории обладали теми же качествами, что и ондейдо, кроме воинских заслуг. Как бы ни был богат ондейгупа, никакое богатство не могло проложить ему путь на вершину аристократического сословия племени. Только проявив себя на войне, он мог подняться до ранга ондейдо. Отношение к третьей категории – «коон» (бедный, неимущий), хорошо иллюстрирует фраза, брошенная одним из кайовов: «Они тоже люди. Они всегда были здесь». Четвертую касту – «дапом» составляли никчемные, вороватые люди.

Сатанку повезло, он родился в семье ондейдо, но, по обычаю, от этого не стал таковым автоматически, а был всего лишь сыном ондейдо. Благодаря поддержке семьи он имел достаточно имущества, чтобы не быть коон или дапом, однако без воинских заслуг мог рассчитывать только на ранг ондейгупа. Ондейдо мог быть даже невоспитанным, как дапом, но если обладал значительными боевыми заслугами, на это не обращали внимания. Сатанку самостоятельно предстояло добиться признания на тропе войны, чтобы заслужить уважение. Путь этот был сложен и рискован. Кайовы говорили, что только 30 % сыновей ондейдо сами становились ондейдо, 40 % переходили в категорию ондейгупа, а остальные опускались до коон и дапом.

Сатанк много времени проводил в военных походах и не только прославился, а стал лучшим из лучших. Он достиг вершины воинской иерархии племени, войдя в общество Каитсенко (Настоящие Псы). Состояло оно из десяти самых опытных и храбрых бойцов, и Сатанк по праву занял место их лидера.

Быть Каитсенко означало постоянно подвергать себя смертельной опасности, всегда драться на самых горячих участках битвы. Их лидеру приходилось еще тяжелее. Он носил шлейф, который в бою пригвождал к земле церемониальной стрелой. Как бы ни разворачивались события, он не сходил с места и бился до конца. При отступлении воины могли освободить его, выдернув стрелу из земли, но если в панике забывали о нем, человек погибал.