- Ладно, Глеб, я понял, сегодня тебя не ждать.

- Только не надо обижаться, Ник, - уже мягче произнес Глеб. – Мне бы очень хотелось приехать, но это моя работа.

- Я не обижаюсь. Позвони перед сном, ладно?!

- Обязательно. Куда ж я денусь?

Ник закрыл крышку мобильного и задумался. Странно как-то, забыть про концерт. Что-то милый темнит. Парень помотал головой, отгоняя глупые мысли. Ну не изменяет же ему Глеб?! С кем? С женой? Смешно. Блондинку себе какую-нибудь завёл? Когда успел-то? Прямо вот сейчас? Никита вдруг подумал, что не завидует Ирме. Вот так сиди целыми днями дома, жди его, а вечером слушай, почему он не может приехать и думай, правда это или нет. И куда он поехал на самом деле. Тьфу, Ник что, ревнует? Бред какой. Просто расстроился. На что теперь убить вечер? В стрелялки что ли поиграть? Ник покосился на ноутбук, верного друга, разделявшего все его одинокие вечера, но в этот момент трубка ожила вновь. Глеб!

- Ветераны решили, что обойдутся без тебя?

- Если бы, - хмыкнул Немов. – Нет, я хотел тебе сказать, чтобы ты зашел на электронную почту. Я там тебе стишок прислал. Даже не стишок, так, вирши.

- Чей стишок? – уточнил Никита.

- Свой…

Никита с сомнением посмотрел на телефон, решив, что у него слуховые галлюцинации. Глеб. Прислал стишок. Свой. По электронной почте. Прелесть какая!

То, что у Немова сложные отношения с компьютером, Ник уже успел выяснить. Познания милого ограничивались умением включить ноут и запустить браузер со стартовой страницы. Если вдруг этой страницей оказывался не Яндекс, Глеб искренне возмущался. Но больше всего Ника поразило то, что Глеб еще и стихи пишет, оказывается!

- Подожди, Глебушка. Ты прислал мне свои стихи по электронной почте? – решил еще раз уточнить Никита.

- Ну, я попросил девочек в офисе мне помочь, - смутился Немов. – Они мне завели почту и написали на бумажке, как что делать. И вообще, это не стихи, так, баловство. Просто хочу услышать твое мнение…

- Обалдеть! Ну ладно, спасибо, я посмотрю!

В ящике действительно обнаружилось письмо. Ник открыл его и сразу смог оценить подвиг любимого. Судя по количеству ошибок и опечаток, набирал он одним пальцем, мучительно ища нужные клавиши. Но это такие мелочи. Ник начал читать:

Колокольный звон.

Проснусь с улыбкой.

Милый спит.

Цветные видит сны.

Золотая пойманная рыбка

Посулит забвенья и весны.

По ночам всегда темно и больно,

Если вдалеке твоя рука.

Просыпайся! Звоном колокольным

Утро расправляет облака.

Отвернулся. Спит.

С улыбкой кроткой

Потеплей укрою.

Холода!

Нет колоколов.

На сковородку

Капает студёная вода .

Никита смотрел на монитор как загипнотизированный. Глеб писал стихи ему! Он о нем думал. На сердце стало тепло-тепло, захотелось прыгать до потолка и петь. Но петь Ник благоразумно не стал – как-то попробовал при Глебе насвистеть что-то из классики, схлопотал подзатыльник и убедительную просьбу в его присутствие больше ничего не петь. И в отсутствие тоже – соседей жалко.

Надо бы перезвонить Глебу, но Ник даже представить себе не мог, что сказать. Слова не находились, «понравилось» или «круто» было бы слишком примитивно.

* * *

На самом деле никакого концерта не было. И Глеб был чертовски зол и расстроен одновременно, что пришлось врать Нику и отменять свидание, которого он сам так ждал, и которое так тщательно планировал. Вчера специально ночевал дома, даже с Ирмой общался минут сорок, проявлял живейший интерес к ее рассказу о сложной личной жизни Валентины, чтобы задобрить супругу и сегодня с чистой совестью остаться у Ника. И вот, пожалуйста.

Глеб Васильевич мрачно взглянул на себя в зеркало, висевшее в туалете его офиса. На правой скуле, под глазом, красовался синяк, уже начавший менять цвет с багрового на фиолетовый. Первый результат спарринга. Утешало то, что его оппоненту тоже досталось, даже тренер отметил правый хук Глеба. Но факт остается фактом, как с таким «украшением» заявляться пред светлы очи Ника или супруги? Хотя с Ирмой проще, от её вопросов можно просто отмахнуться.

Дело в том, что в планы Глеба совершенно не входило посвящать своих близких в решение участвовать в «Боксе со звездами». Ирма устроит скандал с метанием посуды, а Ник… Предугадать реакцию парня невозможно, но вряд ли он будет счастлив, что его любимого станут мутузить несколько раз в неделю. Хотя сам по себе бокс Нику наверняка понравится. Глеб рассчитывал на то, что пока проект выйдет на телевидении, пока Ирма или Ник обратят на него внимание (а если повезет, то и не обратят, Ирма вообще только женские каналы смотрит) съемки уже будут закончены. Он совершенно упустил из виду тот момент, что лицо может пострадать. Спарринг-партнёр был чертовски неаккуратен, заехав ему в глаз. Хотя Глеб сам, в общем-то, виноват, не пожелав надевать защитный шлем. Ну и что теперь делать?

Немов внимательно рассматривал свое отражение. Попробовать загримироваться? Синяк будет сходить дней пять, он не может на пять дней оставить Ника в одиночестве. И где гарантия, что за это время он снова не пропустит какой-нибудь удар?

Гримироваться самостоятельно Глеб умел, спасибо Ромке с его театральной школой. Правда, не любил, не знал меры в попытке выглядеть моложе, в итоге у него почти всегда получалась маска с нарисованными чертами. Он уже потянулся к баночке с основой, но передумал. Нет, бесполезно. Он не может ходить по дому в гриме, Ирма прикола не поймет. Просто тональником замазать?

Глеб Васильевич провозился в ванной комнате еще минут пятнадцать, в итоге просто умылся холодной водой и поехал домой. Скажет Ирме, что об дверь ударился. А потом споткнулся и ударился ещё три раза… Мда…

- Я думала, ты сегодня в городе останешься, - услышал он голос Ирмы, едва переступив порог.

- Почему? – насторожился Глеб Васильевич – он вроде бы заранее жену не предупреждал.

- По расписанию, - Ирма вышла с кухни. – Я смотрю, у тебя график, день в городе ночуешь, день дома. Что это с тобой?

Ирма заметила синяк. Глеба передернуло от спокойствия, с которым супруга изложила свои заключения. А он-то думал, что хорошо шифруется.

- Ударился.

- Обо что?