Да и в течение следующего года наши отряды достаточно жёстко пресекали попытки китайских и маньчжурских купцов торговать с аборигенами напрямик. Любая торговля дозволялась лишь возле наших острогов, с непременной уплатой пошлины, в размере половины стоимости товара. Если добавить к этому и наш железный 'ширпотреб', продаваемый аборигенам вдвое дешевле, нежели китайскими торговцами, то, не трудно догадаться, что к концу лета китайские купцы совсем озверели. Нетрудно догадаться об ответной реакции властей. Как бы не была занята династия Мин боевыми действиями на Юге и Западе Китая, состояние исторической родины императоров наверняка было под особым наблюдением. Мы с Иваном не сомневались, несмотря на то, что за всё лето никаких войск у наших крепостей не появилось, шансы нарваться на неприятный сюрприз только выросли. Внутренний голос подсказывал мне, что надо отправлять вооружённые пушками пароходы к верховью Амура. Через болота и тайгу к Владивостоку большую армию не провести, с несколькими тысячами мы легко справимся. Сейчас стрелков среди постоянных жителей города больше полутысячи наберётся, с миномётами и пушками мы представляли реальную силу.

  Другое дело наши крепости на Амуре, разведка китайцев наверняка посчитала гарнизоны, а военачальники сделали напрашивающийся вывод. Крепостицы слабые, гарнизоны маленькие, их легко захватить. Следовательно, нападения на наши остроги нужно ждать сейчас, либо в начале зимы, когда лёд не позволит перебросить нам подкрепление по воде и прикрыть остроги с реки пушками пароходов. Стоп, сказал я себе, китайцы не должны знать о пушках на пароходах, мы их не применяли ни разу. Значит? Значит, реку во внимание принимать не будут, а торговцы мехом и чиновники наверняка настаивают на разгроме 'северных варваров' до наступления зимы, тогда этой зимой маньчжуры уже смогут собрать ясак и торговцы смело вернут себе покупателей. Получается, в ближайшее время будет нападение на остроги. Я ещё раз прислушался к себе, внутренний голос молчал, я действую правильно.

  - Чёрт с ним, с железом этим, Палыч, волнует меня спокойствие на Амуре, неправильно это. Думаю, надо ждать сюрпризов от китайцев, давай все корабли с сотней ветеранов отправим к Белому Камню. Пусть там ждут до ноября, авось, ещё одного каравана из Таракановки дождутся и с ним спустятся. Нет, так зазимуют в Надёжном, опасаюсь я китайцев. Возьмите боеприпасов, пустующие лодки слегка загрузите. Появятся наши переселенцы, будет, на чём людей везти, коней в острогах оставите вместе с фургонами.

  - Туда, говоришь, плыть? - задумался Иван, затем улыбнулся. - Тогда, чур, я сам поеду с ребятами. С тобой скучно жить, одна работа, никакого развлечения. Возьму старичков, погоняем китаёзов. Стой, давай две сотни наших башкир конными пустим вдоль озера Ханка к устью Сунгари. Поедут налегке, весь фураж и пищу навьючим на полусотню заводных коней. Тропу через болота мы протоптали изрядную, две недели максимум уйдут на дорогу до Амура. Одновременно разведку проведут парни, не идут ли войска к озеру?

  - Тогда им надо выйти позднее пароходов, чтобы встретиться в устье Сунгари, - подал голос, молчавший Сормов, парень очень переживал проблему с железом. - Можно, я тоже поеду на Белый Камень?

  - Нет, - хором ответили мы с Палычем, - твои пароходы важнее любого сражения. Пока не выстроишь десять морских пароходов, две лесопилки и паровые движки для станков, никуда из Владивостока не денешься. Мы тебе ещё невесту привезём, и дом выстроим в центре города.

  Наши приколы насчёт невесты имели свои причины, за два года Николай прославился скромным холостяком, умело избегавшим любопытных баб, желавших соблазнить мастера-изобретателя. В любом случае, наши планы предусматривали женитьбу Николая не позже будущего года. Не выберет жену здесь, отвезём в Санкт-Петербург и женим на благородной девице. За прошедший год учителя из столицы заметно повысили уровень образования переселенцев. Все башкиры и вогулы, год назад с трудом говорившие по-русски, научились сносно читать. Мы не сомневались, через год все переселенцы, от мала, до велика, научатся писать и считать. О русских мастерах и крестьянах и говорить не стоит, у них учились семьи полностью, включая детей. Наши жёны и вся молодёжь три раза в неделю занимались изучением языков, танцами и благородными манерами, остальное по желанию. Итальянцы собрали вокруг себя любителей пения и к весне научили ребят играть на своих инструментах, каждое воскресенье устраивали концерты, для которых весной выстроили эстраду, пока открытую.

  Три капитана ежедневно пропадали на верфи, муштруя будущих матросов, нанятых из китайцев и любопытных парней, поддавшихся на рассказы о романтике морских путешествий. Пока начинающие моряки обучались терминам и стрельбе из пушек с использованием прицелов, как теоретически, так и практически, еженедельно мы устраивали тренировочные стрельбы морских экипажей. Через месяц мастера-корабелы обещали спустить на воду два торговых морских судна и один военный парусник, способные взять на борт до тридцати пассажиров вместе с экипажем. Сколько поместится груза и боеприпасов, увидим после спуска на воду, хотя мы рассчитывали на десять-пятнадцать тонн полезного груза, не меньше. Я машинально повернулся в сторону берега, хотя верфь в окно не было видно, и тут в дверь вбежала Ирина.

  - Сидите, думу думаете, а к Надёжному китайская армия подходит!

  - Викторыч, ты, как всегда, прав, - Иван встал от стола и направился к двери, надевать сапоги, - завтра, думаю, отправимся на пароходах. Я к радисту, узнаю подробности.

  - Андрей, их так мало, надо отправить помощь, - жена умоляюще смотрела на меня, переживая за отца и знакомых парней в остроге.

  - Не волнуйся, мы только что обсуждали именно это, - я успокаивающе улыбнулся, - Коля подтвердит. Так ведь, Николай?

  - Да, Ирина Васильевна, не волнуйтесь, мы действительно говорили о помощи Приамурским крепостям, - пожал плечами Сормов, удивляясь такому совпадению.

  Эх, ты, парень, подумал я, Палыч давно понял, что мой внутренний голос не обманывает, потому мы не реже раза в неделю обсуждаем основные проблемы. Случаи, когда мои предчувствия обманывали, можно пересчитать по пальцам, причём, скорее всего, я просто их не так понял. Я обнял жену, и мы отправились за сыном, пора домой идти, ужинать. Ирина снова ждала ребёнка, шёл седьмой месяц беременности, а наш первенец вовсю разговаривал и уже считал до пяти. Вечером мы ещё раз сверили свои планы, переиграли срок отправки конного отряда. Башкиры под командованием Ильшата отправлялись завтра же, прихватив с собой дополнительно сотню выстрелов для пушек и столько же для миномётов. А в конских подсумках каждого всадника были уложены по две осколочные гранаты, типа Ф-1. Кавалеристы уже знали, что использовать такие гранаты можно из-за укрытия или из крепости, разлёт осколков достигал двадцати метров. Учитывая любовь башкир к лошадям, можно не сомневаться, гранаты они придержат для самых крайних случаев.

  Вслед за ними мы проводили к верховьям Уссури, где был 'припаркован' трофейный флот, ветеранов-стрелков с тридцатью китайскими рабочими. Их сняли с кирпичного завода и заготовки леса, печи уже были во всех домах, лес нарубим зимой, а безопасность дело святое. Пароходы с самым ценным грузом отправились вдоль океанского побережья к устью Амура. Им предстоял самый дальний путь, почти в тысячу вёрст, половину на север, затем против течения вверх по Амуру, до соединения в устье Сунгари с трофейными лодками. Чувствую, пока наши кавалеристы будут ждать флотилию для переправы, они побережье Сунгари и Амура изрядно пощиплют. Зря китайцы решили наши крепости осадить, ой, не вовремя. Конная группа взяла с собой радиста с нашей последней рацией, связь с пароходами будет, свои действия отряды согласуют. Лишь бы наши гарнизоны не допустили ошибок, продержались до подхода помощи. Клаас и оба немецких капитана, под предлогом тренировки команд в управлении парусами, напросились на морскую экспедицию вдоль побережья на юг. Неделя туда и столько же обратно на охотских шлюпах, составят карты побережья. Изучат впадающие реки, удобные бухты, возможно, доберутся до корейских портов.