Вдохнули Боги души в нас – чтоб вновь забрать назад.

Как жизнь нам без греха прожить, что дали напрокат?

Душа безгрешная легка – взлетит, порхая, в рай,

Отягощенную ж грехами – потянет прямо в ад.

Проходят жизни путь и мудрый и глупец;

Один вершитель добрых дел, другой разврата жнец.

Но в введенье ль они, что бытие – экзамен,

И будет принимать его учитель наш – Творец?

Граница между правдою и ложью – призрачна она:

Из белых дней и черных жизнь сотворена.

В ней правда, как и ложь, у каждого своя,

Тогда как истина для всех – воистину одна!

В час твоего рожденья душу Бог в тебя вдохнул,

Чтоб по истеченью века ты ее вернул.

Чем ты ее заполнил? Милосердием, или в ней жизни суета?

И что же Богу ты отдашь, когда душа пуста?

Когда я трезв, похоже, мир весь пьян:

Во всем, что предо мной, я нахожу изъян.

Кругом вражда, беспутство и обман,

Неужто создавая нас, Всевышний, ты был пьян?

В душе у всех живет частица бога.

У них у каждого своя, им данная дорога.

Так знай же, что глумясь в пути над кем-то,

Ты унижаешь не его, а оскорбляешь Бога.

Никто не в силах хоть на час продлить свой краткий век,

Уйдет в назначенное время бренный человек.

Что он оставит в памяти, простившись навсегда?

Нам будет помниться одно – его лишь доброта.

Не верь тому, кто говорит, что вечен мир;

Что будет продолжаться бесконечно пир.

Историей седой доказано давно –

Все бренно в этом мире, вечно лишь вино.

Твердят мне недруги, что эти рубаи

Не мной написаны, Хайям, а что они твои.

Что ж, я польщен, похоже рубаи и их пленили,

Коль со звездой поэзии они меня сравнили.

Хвалу вину, Хайям, мы воспевали лишь с тобой;

Давай-ка выпьем, мой устод, из пиалы одной.

Пусть нас с тобою разделяют сотни лет,

Мы лишь в вине найдем на все ответ.

Коль хочешь побывать в раю – испей вина бокал,

В нем наслаждение найдешь, которое искал.

Но знай, что осушив кувшин до дна,

Провалишься ты в ад, где правит Сатана.

На тайну мирозданья нам не найти ответ,

Никто не возвратился, чтобы раскрыть секрет.

Кто знает, может истина окажется проста,

И ждет нас впереди не рай, а мрака пустота.

Не надо прошлым жить – его давно уж нет,

Грядущее ж едва ли прольет на тайну свет.

Сегодняшним лишь мигом старайся дорожить,

Ведь завтрашнего дня, знай, может и не быть.

Все в мире этом относительно, мой друг,

В пространстве и во времени загадочен свой круг:

Что есть сегодня пред тобой – то унесут ветра,

Что ожидает завтра – было то вчера.

В веселья час, когда вокруг царит покой,

Смерть кажется далекой и смешной.

Остерегайся! Властью наделенная судьбой,

Она стоит в раздумье за тобой.

Пей сладкое игристое вино,

Душою винодела создано оно.

Пей солнца жар и ледников прохладу –

Янтарную пьянящую усладу!

Гласит молва, что будто ты, Хайям,

Напиток Диониса воспевая, вовсе не был пьян.

Прости, хафиз, но, не испив кувшин до дна,

Возможно ль описать так прелести вина?

Могу ли я с тобой сравниться? Нет, Хайям.

Ты небо – я земля, о мастер рубаи Хайям.

И все же, мир не познан, согласись со мной

Кто знает, может мы осколки пиалы одной?

За то, что в грешный мир пришел – Хвалу ты небу вознеси!

За муки ада, что прошел – Хвалу ты небу вознеси!

Что истину в пути нашел – Хвалу ты небу вознеси!

И что безгрешным ты ушел – Хвалу ты небу вознеси!

В прекрасном кувшине, что создан был давно,

Хранилось много лет игристое вино.

По воле случая разбился тот кувшин –

Забыли про него, а помнят лишь вино.

Когда читаю я хмельные рубаи Хайяма,

Мне чаша не нужна пьянящего дурмана:

Беседуя на ты с восточным мудрецом,

Я пьян без сладкого вина и горького кальяна.

В моей душе слились поэтов двух творенья,

В них лиры взлет и мирозданья драма:

Чарующие строки Пушкина – источник вдохновенья,

И мудрость вечная бессмертного Хайяма.

Будь весел, прочь гони печаль:

Еще светла безоблачная даль.

Вина игристого и сладкого налей,

И кубок счастья до конца допей!