- Кто?

- Это итальянский философ и теолог, который рассуждает на предмет веры.

У Тори сделалось такое выражение лица, словно он говорил на непонятном языке.

- Сколько тебе лет? - изумленно спросила Тори, глядя на своего не в меру начитанного и умного друга.

- Мне тринадцать. - Он снова нахмурился. - А что в этом такого?

- Просто ты такой умный для своих лет.

Его лицо смягчилось. Он тоже присел возле неё на своем камне и открыл книгу.

- Хочешь, я немного почитаю тебе о философии Фомы?

Оглядевшись по сторонам, Тори поняла, что лучшего места на земле просто быть не может. Напротив волны медленно накатывали на золотистый песок, теплый ветерок трепал волосы, деревья тихо колыхались над их головами, создавая тень и защищая от лучей солнца. Она взглянула на Себастьяна и медленно кивнула, готовая слушать его вечно. Он читал ей замысловатые рассуждения какого-то человека из прошлого, а Тори наслаждалась звуками его голоса и красотами своего нового дома. Ей было здесь так хорошо, что она не хотела уходить отсюда.

Когда же Себастьян перестал читать и поднял к ней свое лицо, он осознал, что девочка не поняла ничего из того, о чем он читал ей. Однако вместо того, чтобы рассердиться или обидеться, он снова мягко улыбнулся. Словно ему было достаточно того, что она была рядом.

Тори улыбнулась ему в ответ и стала засыпать его разными вопросами, зная точно, что он удовлетворит её любопытство. Он ведь был таким умным. Он был её другом. И она вдруг захотела узнать о нем все.

- А в честь кого тебя назвали? Кем был этот человек? У вас случайно нет среди ваших предков викингов?

Себастьян снова улыбнулся ей и покачал головой, а потом стал отвечать на каждый её вопрос с невероятной терпеливостью, которой мог бы позавидовать любой священнослужитель.

Казалось, он был готов выполнить любое её желание, любую прихоть.

И не имело значения, что они познакомились совсем недавно. Тори знала точно, что лучшего друга у неё никогда больше не будет.

Глава 2

Её дружба и привязанность к Себастьяну росли вместе с ней и становились всё сильнеё и крепче помимо её воли. И уже через месяц пребывания в Клифтоне она не представляла жизни без Себы. Тори даже не допускала мысли о том, чтобы провести хоть бы день и не увидеть его, не поделиться с ним всем тем, что с ней приключилось за то время, пока они были порознь.

Вскоре Тори узнала, что Себастьян сын их соседа, могущественного и влиятельного графа Ромней. Однако это нисколько не повлияло на её отношение к нему. Для неё Себа продолжал оставаться лучшим другом, который постоянно что-то читал и всегда знал ответы на любые её, казалось бы, самые нелепые вопросы. Он был тихим, слегка замкнутым и невероятно робким парнем, поэтому Тори обожала отвлекать его от чтения, приставать с вопросами, выводить из равновесия и заставлять бегать за ней по всему пляжу. В такие минуты он забывал свою робость и искренне веселился вместе с ней. Он казался ей живым, близким. И улыбался ей. Ей безумно нравилась его улыбка. И Тори была счастлива просто от того, что он был рядом с ней.

Она показала ему свой новый дом, познакомила со своими сестрами и родителями. Отец ласково улыбнулся дочурке и твердо пожал руку Себастьяна, тем самым безоговорочно приняв его, как это сделал в своё время сам Себастьян. Затем Тори показала ему новую детскую, где предстояло жить ещё одному члену Хадсонов. Она рассказала Себе о вечных спорах родителей, о том, как папа всегда твердит, будто родится очередная очаровательная девочка, которая наполнит его “сад”, а мать любила журить его и говорить, что он неправ, и что она непременно родит ему наследника. Себастьян внимательно выслушал все это, а потом тихо заявил:

- Не имеёт значения, кто родится. Ребенок - дар Божий, и любовь к нему не должна зависеть от его пола.

В очередной раз Тори поразилась мудрости его слов. Он, как и надлежало сыну графа, получал самое лучшеё домашнеё образование, но, по мнению Тори, слишком усердно посвящал себя учебе. Она полагала, что как второму сыну в семье, у него будет больше свободного времени и меньше обязанностей, но он читал и занимался больше брата. Однако это никогда не становилось между ним и Тори, и если она ждала его, он обязательно приходил к их любимому месту на пляже, к тому самому валуну, где сидел рядом с ней и рассказывал очередную интересную историю.

Однажды даже его брат шутливо заметил, что Себастьян больше времени проводит с Тори, чем с мальчишками, на что тот ответил:

- Вики нуждается во мне больше, чем вы.

- А может, это она нужна тебе больше, чем мы? - крикнул ему вслед Эдвард.

Однако Себастьян ничего не ответил и, взяв Тори за руку, повёл её к пляжу.

Тори была невероятно счастлива от того, что Себа настолько сильно предан ей одной. Ей было неважно то, что говорят окружающие. Самое главное, что Себа был рядом с ней именно тогда, когда ей это было нужно. И даже на церковной службе по воскресеньям он всегда сидел подле неё, а не на семейной скамье. Только иногда Тори чувствовала себя обделенной, и происходило это тогда, когда Себа слушал наставления викария с таким любопытством и интересом, будто важнеё этого ничего на свете не существовало. Это раздражало и иногда даже огорчало Тори, но она научилась принимать странные пристрастия своего лучшего друга, но только при условии, что после всего этого он снова всецело будет принадлежать ей.

И так и происходило.

Долгожданное событие в семье Хадсонов наступило в сентябре. День начался весьма странно. Быстро позавтракав, Тори намеревалась немедленно направиться на пляж, к Себе, однако отец отвел трех дочерей в гостиную и слегка взволнованным голосом сообщил, что сейчас они поедут на прогулку. Кейт, всегда воспринимающая всё всерьёз, с подозрением посмотрела на отца.

- Какое странное предложение, - сказала она.

Присев перед ней, Николас Хадсон заглянул в голубые глаза дочери, так напоминающие его собственные.

- Почему ты так говоришь, родная?

- С самого утра ехать на прогулку? Сейчас ведь время занятий и я хотела бы немного почитать. К тому же мамы нет с нами, а она всегда нас сопровождала.

- Ой, Кейт, и охота тебе разглядывать пыльные книжки? - поморщилась Тори, стоя возле отца и глядя на старшую сестру. - Мне вот все рассказывает Себа, и нет никакой необходимости что-либо читать. К тому же прогулка лучше занятий, будет весело. Посмотри, какая хорошая погода. Поехали!

Тори всегда с огромным энтузиазмом встречала любое увеселительное мероприятие.

- Тори права, дорогая, - подхватил отец. - Миссис Брайтс не будет возражать, если вы пропустите одно занятие, к тому же нам нельзя упускать такую хорошую возможность погулять всем вместе. Верно, Тори?

- Конечно! - с готовностью воскликнула Тори, недолюбливая строгую гувернантку, которая вечно задавала слишком много заданий.

- Но мама… - не унималась Кейт.

Отец мягко прервал дочь.

- А мама останется дома, потому что устала и должна отдыхать.

- А разве ночью она не отдыхала?

Скептический вопрос Кейт, казалось бы, должен был насторожить отца, но его поразила другая дочь.

- Господи, Кейт, какая ты непонятливая! - Тори с недоумением закатила глаза. - Люди ночью не только спят.

Потрясенный отец повернулся к ней, всё ещё сидя на корточках перед своими смышлеными дочками.

- Милая, что ты такое говоришь?

- Папа, ведь не всегда ночью хочется спать, верно? - с невинным ангельским видом спросила Тори, вскинув золотистые бровки. - Однажды я не могла заснуть и собралась спуститься вниз, но когда проходила мимо вашей комнаты, то услышала, как вы с мамой разговариваете. Ты что-то сказал маме и у тебя был хриплый голос, потом мама застонала…

Пока она рассказывала всё это, виконт не знал, покраснеть ему от смущения или побелеть от ужаса. Пытаясь казаться спокойным, он тихо спросил:

- А что ты сделала потом?