Гневно сжав руку, она резко открыла глаза. Не следовало ей думать об этом. Думать о нём. И хвататься за то, чего не существует больше. Где бы он ни был, чем бы ни занимался, ему, несомненно, было лучше, чем ей.

Развернувшись, чтобы уйти, Тори вдруг заметила в кустах недалеко от дуба что-то блестящеё. Она шагнула туда, чтобы разглядеть поближе находку, и перешагнула через толстые корни, выпирающие из-под земли. И внезапно её внимание привлек громкий лай, который с невероятной скоростью приближался. Тори резко развернулась, чтобы посмотреть, кто вознамерился напасть на неё. Однако правая нога её застряла в корнях векового дуба, лодыжку пронзила острая боль. Тори не успела даже вскрикнуть. Она лишь успела заметить летевшеё на неё лохматое чудовище, которое прыгнуло и повалило её на землю.

Корзина упала и покатилась в сторону. На грудь давили сильные лапы пса, который радостно уткнулся мокрой мордой ей в лицо и стал лизать щеки, не позволяя при этом ни дышать, ни шевелиться. Падение было таким стремительным и тяжелым, что Тори ударилась спиной о выпирающие корни дуба, испустив весь воздух из легких.

Пару секунд она пребывала в шоковом оцепенении, но когда сознание стало возвращаться, Тори тут же почувствовала раздирающую боль в спине и в лодыжке. Ей вдруг стало так плохо, что закружилась голова, и потемнело в глазах. Это была словно последняя капля в чашу её страданий, и Тори с трудом удалось сдержать слёзы.

И в этот момент недалеко от неё раздался очень знакомый голос.

- Бонни! - позвал пса Шон. - Ты куда убежал? Кого ты там увидел?

- Что на этот раз натворил твой пёс? - недовольно спросила Сьюзан.

- Я разберусь, - резко заявил Себастьян, сетуя на свою уступчивость, и направился к Бонни, хвост которого торчал из-за большого толстого дуба.

Вот что значит идти на прогулку с неуправляемыми детьми и с диким животным, на которого нет управы.

Обогнув дуб, Себастьян хотел было подойти к псу, но едва увидел, кого тот завалил на землю, вернеё на угрожающе выпирающие корни дуба, как похолодел от ужаса и застыл, не в силах ни дышать, ни тем болеё шевелиться.

- Вики! - выдохнул он изумленно.

Услышав голоса, Тори попыталась увернуться от Бонни, чтобы посмотреть на того, кто стоит рядом с ней. Она замерла, позабыв и о боли, и о своем падении, и об остальном мире.

Хоть в это верилось с трудом, но рядом с ней стоял сам Себастьян!

Тори показалось, что время остановилось, потому что остановилось и её сердце. Меньше всего на свете она ожидала увидеть здесь его, да ещё в такой унизительный для себя уязвимый момент.

Тори медленно моргнула, но видение не исчез. Это было не видение, а живой человек из плоти и крови, и он продолжал стоять рядом и смотреть на неё так же изумлённо, как и она. Тори не могла отвести от него своего тоскливого взгляда. Господи, как давно она хотела увидеть это дорогое лицо, этот до боли родной облик!

Она не видела его целых пять долгих, холодных лет. Она увидела его две недели назад, когда он неожиданно постучался в её дверь. Но в прошлый раз ей не удалось как следует разглядеть его.

Тори вдруг поразило то, как сильно он изменился за эти пять лет. Лицо стало непроницаемым и суровым, черты резкими, между бровей залегла глубокая морщинка, словно он не переставал хмуриться. Почти как сейчас.

Но его глаза!

Эти обожаемые, глубоко посаженные зелёные глаза смотрели на неё по-прежнему с такой нежностью и теплотой, что сжималась душа.

- Господи, Бонни, что ты натворил? - голос Амелии вывел из оцепенения Себастьяна и Тори. Она обошла дуб и резко остановилась, в ужасе глядя на распростертую на земле девушку. - Виктория? О Боже, что этот монстр сделал с тобой?

Наконец, Себастьян пришёл в себя. И ощутил неистовое желание разорвать на части обнаглевшую собаку. Его ноздри расширились, глаза потемнели и сузились. Он схватил ошейник и одним стремительным движение оттащил Бонни от бледной Вики. Вручив поводок Амелии, он резко повернулся к девушке. И почувствовал боль и панику. Почти как много лет назад, когда её ударили на мальчишеских играх. У него похолодело все внутри, когда он увидел искаженное от муки обожаемое лицо. Позабыв обо всем на свете и желая помочь, защитить её любой ценой, он подошел и присел подле ней.

- Милая, где у тебя болит? - глухим от эмоций голосом спросил Себастьян, пристально глядя на неё.

Его лицо было искажено не меньше. Оно было почти пепельного цвета, словно он мог в любой момент упасть в обморок. Тори едва могла дышать, услышав его голос, почувствовав его рядом. Он был так близок, что она могла бы запросто дотронуться до него, но при всем своем желании не имела возможности двигаться. В горле стоял такой комок, что было трудно произнести хоть слово. А потом он взял её за дрожащую руку и мягко сжал её холодные пальцы. И Тори захотелось зарыдать, потому что сердце пронзила непереносимая боль. У него была такая теплая, такая сильная ладонь… А ведь в последний раз он прикасался к ней только пять лет назад, когда оставил у конюшни с разбитым сердцем.

- Вики, где у тебя болит? - дрожащим голосом повторил свой вопрос Себастьян, впадая в оцепенение от того, что Вики не может даже говорить. Её затравленный взгляд прожигал ему грудь. Наклонившись к ней совсем близко, он заглянул в её затуманенные страданиями глаза, и осторожно провел пальцами по бледной, нежной как шелк коже, не веря тому, что он на самом деле касается её. Господи, он боялся обнаружить, что это очередной жестокий сон! - Скажи мне, прошу тебя.

Его теплое дыхание коснулось её лица, и Тори зажмурилась, пытаясь сдержать слезы.

- Н-нога, - еле слышно молвила она, умирая от желания вжаться в его теплую ладонь.

Он решил, что это боль заставила её закрыть глаза. Он хотел прекратить её мучения, поэтому, тяжело дыша, Себастьян отпустил её руку, выпрямился и повернулся к её ноге, прикрытой юбками. И замер от очередной мысли: он снова будет касаться её. Её ног! Сделав глубокий вдох, он медленно потянулся к подолу, который мешал ему добраться до неё.

- Держи своего пса, Шон!

Резкий голос невестки немного привел Себастьяна в чувства, но руки по-прежнему продолжали лихорадочно дрожать.

- Бонни просто хотел поприветствовать мисс Тори, - расстроено сказал Шон. - Он же обожает её.

- Мисс Тори сильно пострадала, дядя Себастьян? - тихо спросила Сьюзан, внимательно глядя на дядю.

Но тот не ответил. Себастьян был слишком занят, слишком сосредоточен на центре своей вселенной. Откинув в сторону подол, Себастьян увидел стройные ножки, затянутые в белые шелковые чулки. Он болезненно сглотнул, увидев, как лодыжка застряла в корнях дерева и начинала опухать. Ей должно быть невероятно больно. Эта мысль отрезвила его, и, разгневавшись на дерево, которое стало причиной её мучений, Себастьян схватил толстый корень и с такой силой выдернул её из земли, что земля полетела по сторонам.

И тут же услышал её стон. Он замер, едва его пальцы сомкнулись вокруг её поврежденной лодыжки. Себастьян быстро взглянул на неё.

- Тебе очень больно?

Мука в его голосе пронзила ей сердце. Тори медленно покачала головой, боясь не боли в лодыжке, а своих чувств, которые уже с трудом могла подавлять.

- Н-немного, - прошептала она, по-прежнему с закрытыми глазами, боясь раскрыть веки и увидеть его взгляд, его глаза.

Обомлев, Амелия и Сесилия смотрели на всю эту сцену, сдержав дыхания. Тори лежала на земле едва живая, Себастьян смотрел на неё потемневшими глазами, а под загаром проступала неёстественная бледность. Амелия даже не могла себе представить, что эти двое так сильно… У неё запершило в горле, когда она увидела, как Себастьян отпустил ненавистный корень, нагнулся к Тори и взял её лицо в свои ладони.

- Все позади, - прошептал он у самых её губ, глядя на подрагивающие веки, которые не хотели раскрываться. Он все смотрел на неё, вбирая в себя её образ: золотистые брови, маленький носик, полураскрытые губы, которых он касался всего один раз. И умирал от желания коснуться вновь. Не устояв, он дотронулся пальцами до золотистого шелка её волос, которые еле удерживали шпильки. - Все хорошо.