Горло Джека сдавил густой комок. Сердце его билось гулкими ударами. И так же отчетливо он чувствовал биение ее сердца, которое отдавалось ударом о его грудь.

- Такое волшебство могут пережить только избранные. - Он наклонился и благоговейно поцеловал ее глаза, собираясь сказать ей то, что не говорил ни одной живой душе. Джек не подумал скрывать от нее то, что было у него на сердце. Он хотел подарить ей свое сердце, потому что оно было нужно ей больше, чем ему. Так же как теперь для него имело значение ее сердце. - По теории твоего любимого Платона, который он излагает в “Пире”, раньше люди были сплавлены вместе и составляли половинку одного целого. Они были такими идеальными, счастливыми, такими сильными и всемогущими, что боги позавидовали им и испугались их мощи. Поэтому Зевс решил распилить их на две части, дабы лишить их силы и счастья. Так он разлучил созданных друг для друга людей. - Со щемящей нежностью Джек поцеловал ее в губы и тихо добавил: - Однако даже вопреки коварному плану Зевса, я нашел свою вторую половнику. Я нашел тебя, Кейт.

Кейт затаила дыхание, глядя в его завораживающие серо-карие глаза, и ощущая резь в глазах. Ей казалось, что она уже пережила самые восхитительные мгновения в своей жизни, но сейчас происходило нечто более важное. Особенное. Ибо в его глазах нежность переросла, превратилась в то, что заставило сжаться ее сердце. Кейт не могла произнести ни слова, но когда немного пришла в себя, сказала совершенно не то, что хотела.

- Т-ты читал Платона?

Джек сдавленно засмеялся, прижавшись лбом к ее лбу.

- Это я привез тете книгу. Она говорила, что кто-то хочет ее прочитать, но я даже не представлял, что это будешь ты. - Его улыбка вдруг замерла, он стал невероятно серьезным и пристально посмотрел ей в глаза. - Если бы я знал, что встречу тебя здесь, я бы приехал сюда очень давно. Моя беда в том, что я даже не знал, как сильно ты мне нужна, пока не встретил тебя в тот день на безлюдной дороге. Я не понимаю, как прожил все эти годы без тебя… Ты - моя частичка, моя душа. Господи, Кейт, я люблю тебя! Люблю так сильно, что не могу дышать без тебя. Неужели это сон, и, проснувшись, я потеряю тебя?

Ошеломленная, Кейт смотрела в его слегка потемневшие глаза и не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле. Она с трудом могла поверить в услышанное. Она даже не смела мечтать… Никогда не думала… А он…

Он сказал, что любит ее? Любит так, что не может дышать? Боже! У Кейт так сильно сжалось сердце, что защипало глаза. Притянув его лицо к себе, она заглянула в его темные глаза, в которых отражалась не только его любовь, но и еле заметная боль. Боль от ожидания ее ответа. И она ответила, понимая, что ни одному человеку он не говорил прежде таких слов.

- Ты никогда не потеряешь меня, - наконец вымолвила она, чувствуя, как повлажнели глаза. - Не потеряешь потому, что я тоже не хочу терять тебя. Я не хочу, и не буду жить без тебя, понимаешь? Джек, - простонала она, видя в его глазах такую безграничную любовь, что стало трудно дышать, но она все же намеревалась подарить и ему радость признания, поэтому хрипло проговорила: - Я люблю тебя. Никого и никогда не любила так, как полюбила тебя. Я, наверное, любила тебя даже тогда, когда сердилась на тебя, когда ты доводил меня своими выходками, дерзкими речами и угрозами. - Она коснулась его губ и тихо добавила: - Я люблю тебя за то, что ты есть в моей жизни. Рядом с тобой я могу жить, не боясь чувствовать. Я люблю тебя за то, что ты показал мне, как нужно любить по-настоящему. Я люблю тебя всего, без остатка.

Она и не заметила бы, что плачет, если бы он осторожно не стер дорожки слез у нее на висках. Джек поцеловал ее так нежно, что сдавило горло. Он думал, что невозможно испытать большего счастья, когда обнаружил, что любит ее, но так сильно заблуждался. Ее слова смыли с души нечто черное, холодное и давно въевшееся в него.

- Кэтти, - прошептал он, благодарный ей за ее слова, любя ее еще больше, если только такое было возможно. Она со всей нежностью ответила ему, и его тело вновь ожило, плоть его восстала, заполнив восхитительно-тугую щель. Он снова хотел ее. Это был единственный способ показать ей всю силу охватившей его любви. Кейт застонала, и Джек вдруг замер, испугавшись, что может причинить ей боль. - Милая, - с мукой прошептал он, уткнувшись ей в шею. - Я снова хочу тебя, так сильно, что не могу отпустить тебя…

- Не отпускай меня.

- Я могу сделать тебе больно.

Она приподняла его голову и посмотрела в его медленно темнеющие глаза.

- Ты причинишь мне боль, если отпустишь меня.

Но даже ее слова не подействовали на него. Кейт видела, что ему стоит сдержаться и не причинить ей, по его мнению, боль. Ей не оставалась ничего другого, как обнять его за плечи и выгнуть спину. От этого движения он чуть глубже проник в нее. Его глаза закрылись, на лбу выступила испарина. Он сжал челюсть, борясь с самим собой. Тогда Кейт, зарыв пальцы ему в волосы, притянула его к себе и прижалась губами к его губам.

- Боже, Кэтти, - надрывно застонал он, чувствуя, как огонь плавит ему все внутренности. Она соблазняла его и мучила тем же оружием, который ей в руки вложил он сам.

- Неужели и сейчас ты меня отпустишь? - невинно спросила она.

Все вмиг изменилось. Он зарычал и набросился на нее с такой необузданной страстью, что она чуть не задохнулась. Его больше ничего не сдерживало. Кейт даже не думала, что в нем остались силы, но вскоре она позабыла обо всем, подчинившись неистовому ритму, с которым он стал входить в нее, доставляя ей безграничное, неописуемое наслаждение. Она только стонала, встречая его удары, растворяясь в нем. Он покрыл поцелуями ее лицо, шею, плечи, грудь. Он был везде одновременно и доводил ее до исступления. Цепляясь за него, она шла за ним, готовая броситься в омут с головой.

И снова сокрушительное освобождение свело его тело. Джек застонал, отдавая ей всего себя, и на этот раз упал рядом и увлек ее за собой. Прижав ее к своей груди, он пытался прийти в себя, чувствуя всем телом ее нагое, тепло тело.

Господи, было такое ощущение, будто он попал на небеса! Никогда прежде ему не было так хорошо. Никогда он не был счастлив так, как сейчас. Рядом лежала удивительная девушка, которая перевернула всю его жизнь, его душу. И он был безмерно благодарен ей за это.

Взгляну вниз, Джек встретился с ее взглядом. Оба одновременно улыбнулись друг другу, и у него сладко замерло сердце. Поцеловав ее, он заставил себя оторваться от нее. Боже, кто бы мог подумать, что этот день закончится так невероятно!

“День еще не закончился, - тут же поправил себя Джек. - Он еще в самом разгаре”.

Укрыв их на удивление чистым одеялом, он прижал ее к своей груди.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Джек, поцеловав ей макушку.

- Невероятно счастливой, - призналась Кейт, задумчиво поигрывая короткими завитками на его груди. - Поразительно, мне двадцать семь лет, но я чувствую себя как восемнадцатилетняя девочка. Это так странно. И так восхитительно. Ты понимаешь меня?

- Да.

Кейт вдруг подняла голову и хмуро посмотрела на него.

- Сколько тебе лет?

Джек сдвинул брови, встретив ее вопросительный взгляд.

- Какая разница? - проговорил он, поглаживая ей плечо.

Его ласка отвлекла ее, и она не расслышала напряженных ноток в его голосе. Джек был очень рад этому. Уж больно часто она говорила о своем возрасте. Она снова положила голову ему на плечо и счастливо вздохнула.

- Наверное, никакой, - наконец ответила она. - Просто, по-моему, я слишком старая для счастья.

- Что за глупости ты говоришь? - Он вдруг схватил ее за подбородок и заставил посмотреть на себя. Его глаза горели. - С чего ты взяла, что ты старая? Ты самая восхитительная молодая девушка на свете, и я люблю тебя такой, какая ты есть, со всеми твоими годами.

- Но…

- Никаких но! Ты прекрасна и должна помнить лишь об этом. Поняла? И больше никогда не поднимай этой темы, договорились?