- Прям семейка дона Карлеоне, - хмыкнул Макс.

- Считай, как хочешь, но я сделаю то, что должна. Тем более сама хочу этого. Теперь я одна из вас. Теперь оружие и смерть являются и моими спутниками.

- Не думаю, что Тамаз это одобрит. Он не позволит тебе стать такой же, как он сам, - сказал Данила.

- А это от него уже не зависит. Это уже произошло.

- Ну, как знаешь. Но гнев его будет страшен, когда он узнает, что ты сделала.

- А ты меня не пугай. Это уже мои дела. Я за своего мужа кому угодно голову оторву. И пусть другим будет примером. Нечего на нашу семью покушаться. Такого я не прощу и не забуду. Макс, когда все будут готовы?

- Через минут двадцать сюда приедут ребята и мы поедем. Ехать долго только.

- Главное, чтобы Каренчик не смылся снова у нас из под носа.

- Некуда ему бежать. Так что не волнуйся, на этот раз не скроется. И ребята все в лучшем виде сделают.

- Надеюсь.

***

Ехали мы не долго. Хотя может это мне так показалось, потому что я задремала. Разбудил меня Макс, когда уже все решил и раздал приказы бойцам. Нам оставалось только ждать.

- Макс, ты сказал им, что потом надо все здесь взорвать? - спросила я, закуривая.

- Да. Я тоже считаю, что никаких следов не должно остаться.

Ждать пришлось минут сорок. За это время я выкурила пол пачки сигарет, куря одну за одной. И вот, наконец, мы услышали взрыв. А еще через пару минут увидели, как двое парней волокут человека. Мы с Максом вышли из машины. Я подошла к парням и спросила:

- Он?

- Да. Мы маленько его, конечно, подпортили, но жить будет.

- Ничего. Засуньте его в багажник.

Парни уложили человека на предварительно разложенную клеенку в багажнике. И уже хотели закрыть его, но я их остановила. Подошла ближе и, запрокинув голову человека, взглянула ему в лицо. Я никогда до этого не видела Карена. И не могла, поэтому с уверенностью сказать, что это он. Но ребятам я доверяла, да и Макс подтвердил, что это он. Лицо его сейчас было все в крови и грязи, но было видно, что и до этого оно выглядело не лучшем образом. Все его лицо было в ожогах. И смесь всего этого выглядела ужасно. Я отбросила его голову и пошла в машину. Как только я села, Макс тут же рванул с места и понесся в Лесное.

***

Как только за нами закрылись ворота, я вышла из машины и пошла в дом, на ходу бросив:

- Закройте его в подвале. А ребята пусть останутся до завтра. Завтра Тамаз сам решит, что дальше делать.

Не дожидаясь ответа, я вошла в дом. Быстро поднялась наверх и, сбросив с себя вещи, ушла в душ. Там я долго терла себя мочалкой. Как будто можно было смыть водой и пеной грязь, покрывшую мою душу от всех убийств. Теперь я полноценно стала убийцей. Я сама лично убила несколько человек, и по моему приказу было убито еще множество. А завтра еще нужно будет убить Карена. Я чувствовала на себе грязь, мне было противно, но больше никаких эмоций у меня не было. Я не чувствовала никакой вины и совесть моя молчала. Как и в первый раз, когда я убила человека. Мне видимо суждено жить в такой среде и я рада, что не испытываю угрызений совести. Тогда было бы сложнее. Хм, а я еще обвиняла Тамаза в том, что он ведет себя хладнокровно, когда убивает. Оказывается, я такая же. Ну и пусть. Я буду бороться за то, чтобы быть с Тамазом. И раз для этого мне тоже нужно будет убивать, то я буду это делать. Я буду бороться за свою жизнь и за свою любовь. Пусть даже таким мерзким способом.

***

Я проснулась от того, что меня кто-то гладил по плечу, опускаясь к спине и ниже. Это, конечно, же, был Тамаз. Он смотрел на меня с нежностью. Мне понравился этот взгляд.

- Мне нравиться, когда ты на меня так смотришь, - сказала я и легла на живот, чтобы Тамаз гладил меня всю.

- А как же я еще могу на тебя смотреть. Ты жизнь моя.

- А ты моя. Пойдем кофе пить. Мне надо окончательно проснуться и рассказать тебе кое-что.

- Кофе сейчас сюда принесет Татьяна, и рассказывать мне ничего не надо. Я уже все знаю. - Я только сейчас заметила, что он одет. Значит, уже успел поговорить с Максом и тот, конечно, все ему растрепал.

- Макс да? - спросила я и спряталась под подушку. Боялась, что Тамаз сейчас взорвется и начнет меня отчитывать за самодеятельность.

- Можешь не прятаться. Мне не за что на тебя кричать. Ты поступила так, как посчитала нужным. Ты конечно молодец, но впредь обсуждай такие моменты все-таки со мной. Хотя я бы не хотел, чтобы ты еще хоть раз провернула что-то подобное. Ты, безусловно, имеешь на это право, и я не могу тебе запрещать. Но пойми, я просто не хочу, чтобы ты стала такой же, как я. Тебе все это чуждо и я не хочу, чтобы та стала такой, же жестокой и беспощадной. Я не хочу, чтобы ты вот так испортилась. Я не хочу, чтобы ты убивала и омрачала свою душу этими убийствами. Как ты там говорила, душа раскалывается всякий раз, когда убиваешь? Так вот я не хочу, чтобы в один прекрасный момент твоя душа превратилась в прах. Ты тогда потеряешь себя совсем. И станешь уже не моей Лизой. А просто убийцей без чувств и эмоций.

- Но ты, же не стал таким.

- Я был таким до встречи с тобой. Любовь к тебе собрала все кусочки моей души в одно целое, и теперь она уже не сможет расколоться потому, что она твоя.

- Так и моя душа принадлежит тебе, так же, как и сердце. Так что мне нечего бояться.

- Ясно. Тебя, как обычно, ни в чем не переубедишь. Но у меня есть козырь.

- Тогда вскрывайся.

- Лиза, я задумал это тогда, когда увидел тебя в той больнице. Тогда я поклялся, что если ты выживешь, то я больше никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. И решил, что как только ты полностью поправишься, я увезу тебя из этой страны. Паспорта будут готовы через 3 дня на новые имена. Мы уедем с тобой вдвоем, и никто не будет знать, где мы. Но перед этим, нам нужно инсценировать нашу смерть. Об этом никто не будет знать. Даже Макс. Я сам все организую. Ты только должна дать мне свое согласие.

Я была в шоке. У меня даже слов не было. Как уехать? Куда? Тамаз хочет все бросить ради меня? Но почему? Он же уверен, что сможет оградить меня от всего.

- Тамаз, зачем это? - кое-как выговорила я.

- Лиза, живя в этом мире со мной, ты постоянно будешь подвергаться опасности. А я не могу рисковать тобой. Да, я смогу тебя защитить, но я хочу, чтобы ты жила так, как хочешь. Спокойно и больше никогда не оглядываясь.

- И куда ты хочешь уехать?

- В другую страну. Выбирай любую. Мы уедем туда, куда ты захочешь.

- Тамаз, я не могу уехать из России. Это моя страна. К любой другой я не смогу привыкнуть. Это я знаю точно. Давай просто уедем в другой город? Какая разница, если у нас будут другие имена и все будут уверены, что мы мертвы? Тем более твои враги не имеют влияние в другом городе. Они не смогут нас найти.

- И какой город ты выбираешь?

- Я не знаю. Мне все равно. Лишь бы ты был рядом.

- Тогда может быть Питер?

- Хм, давай. Мне нравиться он.

- Тогда решено. Ни о чем не волнуйся, я все сделаю.

***

Мы еще немного посидели вдвоем, а потом спустились в подвал. На полу лежал Карен и стонал.

- Любимая, это будет твоя вендетта, - сказал Тамаз, подавая мне пистолет.

- Наша, любимый. Наша. Так будет с каждым, кто захочет посягнуть на твою жизнь, - ответила я, снимая пистолет с предохранителя.

- Или твою.

Тамаз подошел к Карену, схватил его и заставил встать.

- Не убивайте, прошу. Я уеду, и вы больше никогда меня не увидите и не услышите. Тамаз, пощади. Забирай все, что у меня есть, только не убивай.

- Нет уж. Ты слышал, что сказала моя жена? Каждый будет убит, если только хотя бы подумает убить меня или мою жену. Прощай, Кареньчик.

Тамаз встал рядом со мной. Я посмотрела на него и улыбнулась. Потом повернулась к Карену и выстрелила ему в грудь. Тамаз сразу после моего выстрела, пустил ему пулю в голову. Контрольный.

***

Через три дня мы поехали с Тамазом в аэропорт. Якобы решили слетать в Париж, отдохнуть. Вдвоем, не взяв никого из охраны. Макс, конечно, возмущался, но мы убедили его. Улететь мы должны были уже под другими именами. Человек, делавший нам паспорта, был уже мертв. Тамаз убил его, как только забрал паспорта, чтобы никто не знал наших новых имен. На выезде из города в лесу была спрятана машина с трупами, подходившими под наше описание. Убедившись, что слежки нет, мы свернули на проселочную дорогу. Подъехав к спрятанной машине, Тамаз переложил тела в нашу беху и поехал к дороге. Я же села за руль другой машины и поехала за ним.