Снова над его головой раздалась команда на непонятном языке – в голосе звучали железные нотки приказа. Почувствовав опасность, Саймон замер на месте – в любое мгновение он может оказаться в западне.

И тут он обнаружил выход! Но вовсе не там, где ожидал, – дальше по коридору он увидел боковой ход, откуда лился яркий свет. Саймон вытащил из-за пояса ланцет и, приготовившись к неожиданному нападению, свернул за угол.

Вновь тишину нарушил лающий металлический голос, и Саймон пришел к выводу, что здешние хозяева еще не вполне разобрались в ситуации, – по-видимому, в комбинезоне и шапочке его принимали за оператора, который ведет себя ненадлежащим образом, и требовали от него отчета.

Решив не выходить из роли как можно дольше, Саймон почувствовал себя увереннее и, возможно, в результате этого потерял осторожность. Он едва не запаниковал, когда в помещении, куда он вошел, закрылась дверь и он оказался в замкнутом пространстве, как в мышеловке. Однако, прислонившись к стенке и почувствовав слабую вибрацию, Саймон понял, что находится в лифте. Это открытие несколько успокоило его, еще больше утвердив в мысли, что цивилизация кольдеров по своему типу близка цивилизации его прежнего мира. И что ни говори, Саймон чувствовал себя куда спокойнее, находясь в лифте кольдеров, нежели в комнате, заполненной клубящимся туманом, и глядя, как твой друг превращается в отвратительного бродягу.

Однако, несмотря на то что увиденное показалось ему отчасти знакомым, изнутри Саймона пробирал холодок, поскольку вся здешняя атмосфера была чуждой. И не только чуждой, и не только угрожающей, но отрицающей все то, что Саймон мог назвать близким себе. Он совершенно не представлял, как соотнести кольдеров с родом человеческим, в то время как колдуньи Эсткарпа – все-таки люди!

Вибрация прекратилась. Саймон не сомневался, что дверь откроется, вот только где она, с какой стороны?

На этот раз снаружи послышались какие-то звуки – тихое гудение и приглушенные голоса. Одна из стен кабины отошла в сторону, и Саймон осторожно вышел, очутившись в небольшом помещении. И снова его глазам предстало нечто до боли знакомое: вся стена напротив была занята большой картой, на которой он обнаружил изрезанную береговую линию, знакомые горы и разноцветные огоньки, разбросанные по всей карте: на побережье, где находился разрушенный Сулькар, и в заливе, где находился Горм, – бледно-фиолетовые, на равнинах Эсткарпа – желтые, в Карстене – зеленые, а в Ализоне – красные.

Вдоль всей стены под картой стоял длинный стол, на котором через равные промежутки были установлены какие-то приборы – мигали сигнальные огни, время от времени раздавался треск, и перед каждым таким устройством спиной к Саймону сидела фигура в сером комбинезоне и шапочке. Все были настолько поглощены делом, что никто даже не обернулся при появлении Саймона.

Немного в стороне стоял другой стол, похожий скорее на пульт, за которым сидели еще трое кольдеров. Тот, что посредине, был в металлическом шлеме, от которого за спину кольдера тянулась паутина кабелей и проводов. Лицо его не имело никакого выражения, глаза были закрыты, но он явно не спал – время от времени его пальцы пробегали по клавишам и тумблерам на пульте. Чем дольше Саймон наблюдал за происходящим, тем больше он убеждался в том, что попал в некий центр управления. Голос, который Саймон прежде слышал как бы ниоткуда, принадлежал кольдеру, сидевшему слева от фигуры в шлеме. Вдруг он заметил Саймона, и в первую минуту на его широком лице можно было прочесть лишь нетерпение, но почти сразу же оно сменилось ненавистью – кольдер понял, что перед ним чужой!

Саймон прыгнул. До пульта было далековато, но один из операторов, сидевших за приборами, оказался в зоне его досягаемости. Саймон нанес ему страшный удар ребром ладони – от такого удара обычно ломается позвоночник, только на этот раз он хотел просто оглушить свою жертву. Прикрываясь обмякшим телом оператора как щитом, он стал пятиться к стене, где увидел еще одну дверь, за которой и надеялся скрыться.

К изумлению Саймона, кольдер, первым заметивший его, даже не пошевелился, не делая никаких попыток помешать ему. Он лишь медленно повторял, на этот раз на языке жителей материка:

– Вернись в свой отсек и доложи своему начальнику!

Саймон продолжал пятиться к выходу. Оператор, сидевший рядом с тем, которого он оглушил, перевел изумленный взгляд с Трегарта на кольдера за главным пультом и снова на Саймона. Потом в его сторону обратились недоуменные лица и других операторов, и каждый из них явно ожидал со стороны Саймона немедленного повиновения. Кольдер встал из-за пульта и твердо сказал еще раз:

– Вернись в свой отсек! Немедленно!

Как бы не так! Саймон рассмеялся, совсем не предполагая, какой эффект произведет его смех: все кольдеры, за исключением фигуры в металлическом шлеме с проводами, повскакивали с мест. Операторы тревожно уставились на кольдеров за пультом, словно ожидая приказа.

Саймон подумал, что, не засмейся он, а заори во все горло, они все равно удивились бы меньше. Неповиновение казалось им чем-то непостижимым.

Тот, что отдавал приказы, положил руку на плечо кольдера в шлеме и потряс его, явно забеспокоившись не на шутку. Потревоженный кольдер открыл глаза, осмотрелся, и его взгляд застыл от неожиданности – теперь он смотрел на Саймона, как на привидение.

Затем последовала атака. Нет, никто не сделал ни шагу в его сторону, но какой-то мощный силовой удар придавил Саймона к стене, да так, что он едва мог вздохнуть. Тело оператора, которым Саймон прикрывался, выскользнуло из его рук и сползло на пол – он не мог его удержать, поскольку каждый вдох давался ему с огромным трудом. Если он так и будет стоять, прижатый к стене этим чудовищным прессом, едва ли его хватит надолго. Саймон лихорадочно думал, что делать. Колдовство Эсткарпа, по-видимому, обострило его восприятие, и он сообразил, что западня, в которую он попал, создана исключительно силой духа, а значит, и бороться с ней возможно только тем же средством.

Правда, хоть он и имел некоторое представление о методах колдуний, у него не было практически никакого опыта. Собрав всю свою волю, Саймон сконцентрировал ее на том, чтобы поднять руку. Это давалось с таким неимоверным трудом, что, казалось, он вот-вот лишится сил.

Подняв одну руку, он так же, затрачивая огромные усилия, поднял и другую. Напрягая волю, он заставил работать мышцы ног и начал потихоньку перемещаться к выходу. По широкому лицу кольдера в шлеме пробежала тень удивления, а может, это ему только показалось?

То, что Саймон сделал в следующее мгновение, произошло как бы само собой, как бы помимо его воли – он вдруг поднял руку до уровня груди и начертил в воздухе знак.

Этот знак он уже видел дважды, когда его чертила колдунья, и тогда на краткий миг знак вспыхивал в воздухе.

Теперь же он вспыхнул просто ослепительно и погас не так быстро, и Саймон неожиданно почувствовал, что давление заметно ослабло и он может двигаться!

Саймон бросился к выходу, надеясь скрыться, но не тут-то было! Едва он выскочил в коридор, на его пути оказалось трое вооруженных воинов. В их молчаливом приближении таилась смертельная угроза, и он понял это, увидев горящие ненавистью глаза. На него шли одержимые, те самые рабы кольдеров, которые не задумываясь исполняют любой приказ.

Без колебаний Саймон двинулся им навстречу. Резко прыгнув вправо, он схватил ближайшего к нему воина за ногу и рывком повалил его на пол.

Гладкий пол коридора неожиданно очень ему помог – не устояв на ногах после резкого толчка, Саймон вместе с поверженным противником прокатился по полу мимо двух других воинов. Потом он почувствовал, как чей-то меч чиркнул по его ребрам, и в тот же миг ударил ланцетом куда-то вверх. Застонав, один из воинов рухнул, и Саймон выхватил у него из-за пояса самострел.

Он успел выстрелить вовремя, и меч, готовый сразить его, обрушился на того раненого, что лежал рядом. Третий его противник замешкался, и Саймон, не упустив случая, выстрелил еще раз.