– Нам в Карс, – помолчав, ответил Саймон. – Меня по-прежнему что-то давит.

Корис нахмурился:

– Значит, нам следует двигаться осторожно и поглядывать по сторонам. Даром что герцог не из благородных, но он далеко не глуп. В Карсе немало глаз и ушей, которые будут следить за каждым шагом двух новоприбывших наемников, особенно если мы не поспешим встать под его знамена.

Саймон задумчиво смотрел на баржи, стоящие у городского причала.

– Вряд ли кого заинтересует раненый наемник. Разве не в Карсе живут лучшие лекари, пользующие воинов, искалеченных в битвах? Скажем, зачем герцогу полуслепой вояка, у которого помутилось зрение от удара по голове?

– И которого привез подлечиться в Карс его товарищ! – подхватил Корис. – Славно придумано, Саймон! И кто же будет этим несчастным?

– Скорее всего, я. В такой роли мне легче не вызвать подозрений у людей герцога.

Корис одобрительно кивнул:

– Коней мы продадим здесь. Они слишком явно свидетельствуют о том, что мы пришли с гор: в Карсе к горам относятся с большим подозрением. Дальше отправимся по реке на барже.

Капитан немедленно занялся продажей лошадей, и вскоре они с Саймоном уже поднялись на баржу, где Корис пересчитал клинообразные кусочки металла, служившие в Карстене деньгами. Он ссыпал их в кошелек и усмехнулся:

– В моих жилах течет кровь торговцев, и сейчас я лишний раз доказал это, продав коней втридорога. Нам хватит и на еду, и на то, чтобы в Карсе, если понадобится, сунуть в чью-нибудь жадную лапу. – Капитан положил на скамью сумку и топор, с которым не расставался с тех самых пор, как взял его из рук Вольта.

Больше суток провели они на барже, которая неторопливо спускалась по реке. На закате второго дня, когда показались стены и башни Карса, Саймон вновь сжал голову руками – ее пронзила невыносимая боль. К счастью, боль была непродолжительной, а когда исчезла, в голове у Саймона остался зрительный образ: плохо мощенный переулок, стена и дверь в ней. Вот она – их цель, что находится в Карсе.

– Снова, Саймон? – Рука капитана опустилась ему на плечо.

– Да… – Саймон смотрел на кровавый закат над рекой. Где-то в городе он должен отыскать этот переулок, эту стену и дверь и там встретит ту, которая ждет. – Узкий переулок, стена, дверь.

Корис все понял.

– Маловато, – заметил он. Капитан напряженно смотрел в сторону города, словно силой воли хотел преодолеть расстояние, разделяющее баржу и гавань.

Вскоре они были уже на пристани и направились к городским воротам. То и дело спотыкаясь, Саймон старательно разыгрывал из себя полуслепого. Нервы его были напряжены, и весь он был охвачен одним желанием – отыскать нужный переулок. Ниточка, которая вела его сюда через всю страну, теперь превратилась буквально в прочный канат.

Корис поведал у ворот трогательную историю о ранении Саймона, незаметно сопроводив рассказ щедрым даром начальнику охраны, после чего их беспрепятственно пропустили в город. Едва они завернули за угол, Корис презрительно фыркнул:

– Приди наемник, подобный нам, к воротам Эсткарпа, я отправил бы его восвояси, даже имени не спросив. Доходили слухи, что герцог в последнее время очень изменился. Но я не думал, что он настолько распустил своих людей.

– Говорят, любого человека можно купить, – заметил Саймон.

– Верно. Но хороший командир знает цену своим людям и доверяет им соответственно. А эти продаются задешево. Впрочем, за хорошие деньги они хорошо сражаются. В чем дело, Саймон? – быстро спросил капитан, поскольку тот внезапно остановился.

– Мы идем не в ту сторону. Нам надо на восток.

Корис прошел немного по улице и вернулся:

– Через четыре дома переулок, а ты уверен, что нам туда?

– Уверен.

На случай если начальник охраны окажется все-таки более бдительным, Корис продолжал вести Саймона медленно, придерживая его под руку. Пройдя переулок, они вышли на другую улицу. Саймон скрывался в подворотне, пока Корис прошел назад, чтобы проверить, нет ли за ними слежки. Несмотря на свою запоминающуюся внешность, капитан умел каким-то образом оставаться незамеченным. Вскоре он вернулся:

– Если за нами следят, то они работают почище моих разведчиков, во что я не верю! Надо побыстрее уходить отсюда, пока нас никто не приметил. Нам все еще на восток?

Тупая боль в голове Саймона то усиливалась, то ослабевала, и он ориентировался по ней совсем как в игре «горячо-холодно». Когда они вошли в очередной кривой переулок, боль усилилась. Вдоль переулка шли глухие стены домов, редкие окна которых были темны и занавешены.

Они ускорили шаг. Саймон с опаской поглядывал на окна. Наконец он увидел дверь – ту самую дверь из видения. Он тяжело дышал, стоя перед ней, но не от усталости, не от быстрой ходьбы, а скорее от внутреннего напряжения. Собравшись с духом, он постучал.

Однако ответа не последовало, и это весьма озадачило Саймона. Тогда он толкнул дверь, но она была заперта.

– Ты не ошибся? – спросил Корис.

– Нет!

Саймон твердо знал: то, что привело его сюда, находится по ту сторону двери, которая снаружи не имела даже ручки.

Корис отступил на пару шагов, измеряя взглядом высоту стены:

– Когда стемнеет, тут можно перелезть, но сейчас нас могут заметить.

Однако, позабыв всякую осторожность, Саймон забарабанил по двери кулаками. Корис схватил его за руки:

– Ты что, хочешь собрать сюда все войско герцога? Давай отсидимся в таверне, а ночью вернемся.

Едва он договорил, за дверью послышались шаги. Корис насторожился, приготовив к бою топор, а Саймон нащупал рукоять самострела. Дверь слегка приоткрылась, и послышался негромкий голос.

За полуоткрытой дверью стоял стройный юноша в кольчуге и шлеме, скрывающем верхнюю часть лица. Он был невысок – даже ниже Кориса.

Он перевел взгляд с Саймона на Кориса, и вид капитана, очевидно, его успокоил, так как юноша отступил назад и знаком предложил им войти. Они вошли в сад, миновали аккуратные клумбы, где чернели высокие стебли побитых заморозком цветов, затем высохший фонтан с многовековой рыжей накипью по краям. Каменная птица с отбитым клювом тщетно пыталась увидеть свое давно несуществующее отражение.

Потом они вошли в дом, и в глаза им ударил яркий гостеприимный свет. Юноша замешкался у калитки, запирая ее, но в доме их уже ждали.

Саймон видел эту женщину в лохмотьях, когда она убегала по болоту от охотничьих псов; видел ее в Эсткарпе на совете в строгом платье, соответствующем ее высокому положению; видел облаченной в кольчугу, когда рядом с ней ехал верхом в Сулькар. Теперь она стояла перед ним в пурпуре и золоте, с бриллиантами на пальцах, с жемчужной сеточкой поверх коротко остриженных волос.

– Саймон! – Женщина не протянула к нему рук, не поприветствовала, она лишь назвала его по имени, но на душе почему-то стало тепло и спокойно. – О, и Корис! – Она заговорила ласково, шутливо, имитируя интонации придворных дам. – Вы пришли, рыцари, за советом к Владычице из Карса?

Корис опустил топор и сбросил с плеч седельные сумки:

– Мы пришли по твоему зову, точнее, Саймон привел. А вот зачем – надеемся услышать от тебя. Как бы то ни было, хорошо, что тебе удалось спастись, госпожа.

Саймон молча кивнул. И на этот раз он не смог найти слов, чтобы выразить охватившее его чувство.

Корис опустил кубок и выдохнул:

– Сначала постель, какой не может похвалиться ни одна казарма, затем – две такие трапезы! Подобного вина я не пробовал с тех пор, как покинул Эсткарп, да и давненько я не сидел за столом в столь милой компании.

Колдунья тихо захлопала в ладоши:

– Какие манеры, Корис! Однако вы оба терпеливы. За два дня ни один из вас не спросил, чем мы тут в Карсе занимаемся, под этой крышей.

– Под этой крышей… – задумчиво повторил Саймон. – Здесь, случайно, не посольство Эсткарпа?

Колдунья улыбнулась: