– Мы знаем, что у вас своя система безопасности, – сказал Хендерс, – но, вероятно, вы не отдаете себе отчет, какой организации намерены бросить вызов.

– Почему же, отдаю, – сказал Вольф, – и потому восхитился планетой Рогана. Я отметил, что вы – не простые уличные мордовороты, а действительно связаны с влиятельными людьми. Я отнюдь не против налогов, – продолжал он, – они заложены в смету. Но будь я проклят, если позволю водить себя за нос.

– Все понятно, – сказал Хендерс. Найсмит никак не мог решить, злиться ему или недоумевать. – Вы проанализировали ситуацию быстро и, должен сказать, правильно. Думаю, мистер Тейлор, вы могли бы стать ценным дополнением к определенной группе людей. Вы проявляете необычайную мудрость.

– Не мудрость, – поправил Вольф. – Здравый смысл. Так сколько?

– Мы посчитали, что десять тысяч кредитов было бы разумной платой. По крайней мере, для начала. Если обстоятельства покажут, что мы ошиблись, сумма может быть снижена.

– Или увеличена, если мне будет везти.

Хендерс кивнул.

Вольф прошел в другую комнату. Двое гангстеров переглянулись. Младший нервно облизал губы. Вольф вернулся с толстым кожаным бумажником.

– Вот, – сказал он. – Кредитки чистые, новые, из разных серий. Очень рад войти в вашу… организацию. А теперь, если вы меня извините, мы собирались обедать. Возможно, у мистера Накамуры.

Двое вышли.

Из спальни показался Макс с бластером.

– Почему вы им заплатили? Я не понимаю, зачем давать волю вымогателям.

– Поэтому-то ты – читет, а я – игрок, – сказал Вольф. – Кристина! Умираю от голода!

– Теперь я понимаю, почему тебя назначили старшей, – произнес Вольф. – У Макса маловато мозгов.

– Он – хороший человек, – с жаром сказала Кристина. – Может быть, я быстрее поняла, что к чему, потому что больше пробыла с вами.

– Наверное, – сказал Вольф, – порок заразен.

Кристина улыбнулась. На ней было свободное платье, тускло-серебристое с багровыми цветами, глубоким вырезом и ампирным лифом, абсолютно прозрачное; под ним угадывалось ажурное трико.

Вольф надел белый пиджак, белые брюки, черную шелковую рубашку и белый шейный платок. Он поерзал на стуле, удобнее поправляя бомбу.

– Я раз сказал кому-то, что слышу за спиной гром крыльев колесницы дней, но никогда не думал, что это осуществится настолько буквально, – пробормотал он.

Кристина вскинула бровь.

– Просто мысль вслух, – сказал Джошуа.

Кристина откусила кусочек, прожевала.

– Замечательно! Что это?

– В читетском меню оно было бы обозначено как мышечные волокна неполовозрелого быка, в оболочке из теста, с секреционными выделениями коровы и плодовыми телами различных видов грибов.

– Пфи! – сказала Кристина. – Это не возбуждает мой аппетит. Такими словесными играми мы забавлялись в детстве.

– Играми? Вообще-то ты ешь беф-Веллингтон. Назван в честь генерала, который умел ждать, пока его противник допустит первую ошибку.

– Разумеется, мы играли… я играла… в детстве. Что ты думаешь, читеты только ходят стройными рядами? Мы такие же люди, как все, – произнесла она с горячностью. – Просто мы живем и думаем правильней остальных.

Вольф открыл было рот, но передумал.

– Ладно. Признаю ошибку: вы – существа солнца, света и пляшущих волн. А теперь ешь овощи, или не буду больше читать тебе Чарльза Пирса [1] на ночь.

– А я знаю, кто он, – сказала Кристина.

– Поняла, о чем я?

Кристина растерялась.

– Нет.

– Ну и не важно.

Когда они выходили из ресторана, с другой стороны заведения мистера Накамуры донеслась музыка.

– Хочешь потанцевать перед работой?

– Нет, – сказала Кристина. – Я не умею. И потом, меня учили, что глупо двигаться, когда играет музыка. Довольно оценивать ее умом.

– Это тебе, Дионис, – сказал Вольф.

– Вот именно, – отвечала Кристина. – Аполлоническая сторона должна контролировать события, иначе наступит хаос.

– Иногда хаос бывает очень даже приятным.

– Кто тут чей пленник? – возразила Кристина.

– Один – ноль в пользу охранницы Кристины, – сказал Вольф.

Они вошли в казино.

Джошуа оглядывал полупустой зал, когда к нему подошел человек в черном костюме.

– Мистер Тейлор? Рад видеть вас у Накамуры. Что зам будет угодно?

– Пока ничего, – отвечал Вольф, – только хочу спросить. Мистер Накамура здесь?

– Мистер Накамура умер больше года назад, – сказал распорядитель. – Сейчас клубом владеет консорциум.

– Ясно, – сказал Вольф. – Может, еще посижу у вас. Но не сейчас. Идем, Кристина. «Оазис» зовет.

– Вот это место по моему сердцу, – сказал Вольф.

– Почему? – удивилась Кристина. – Здесь все то же, что у Накамуры. Чем оно тебе приглянулось?

– Оно… как бы это сказать… ближе к телу. Взгляни на бар. Видишь этих девиц, которые едят нас глазами? Недешевые спутницы на вечер… или на час. Или посмотри на игроков.

– Не вижу ничего необычного.

– Обрати внимание, почти у каждого за спиной – друг или два. У каждого друга что-то выпирает на боку или под мышкой, лицо пустое, а глаза так и шарят.

– Да, и впрямь. Ты хочешь сказать, что искал грязный притон?

– Ш-ш, милая. Не порти малину. Может быть, мы найдем здесь честную игру. Или заведем сами.

– Сейчас я понимаю не больше Макса, – сказала Кристина.

– А тебе и не надо. – Вольф вытащил из кармана пачку кредиток. – Вот. Спусти их. Когда кончатся, подойди, возьмешь еще.

– Я не разбираюсь в азартных играх, – запротестовала она, – хотя, конечно, изучала теорию вероятности.

– Вот и отлично. Думай по-бабьи. Проигрывай с блеском.

Вольф заметил, что по залу прошел приземистый коренастый мужчина. Глаза его привычно видели в полутьме. Дорогой костюм смотрелся на нем как тюрбан на жабе. Рядом держались трое, четвертый шел чуть впереди, у всех были пустые лица.

– Кто это? – спросил Вольф у крупье, указывая подбородком.

– Мистер Игрейн. Владелец.

– Он играет?

– Часто. И хорошо, – сказал крупье. – Если интересуетесь, это можно организовать.

Вольф взглянул на кости, поднял глаза и увидел, что к нему торопливо идет Кристина.

– Смотрите! – взволнованно произнесла она, показывая толстую пачку кредиток.

Вольф подвинул фишки крупье.

– Отдохну немного, – сказал он, – и обдумаю, что вы сказали о мистере Игрейне.

Он отвел Кристину в тихий уголок:

– Похоже, тебе везло больше, чем мне.

– Эти люди ничего не знают о вероятности, – сказала девушка. – Я никогда прежде не играла, однако все, по-моему, страшно просто. Вы велели мне проигрывать, но ведь я не должна выставлять себя полной идиоткой?

Вольф рассмеялся:

– Кто был читетом… ладно, Кристина, все замечательно. Ты войдешь в легенду как телка, которая никогда не проигрывает.

– Так мне еще поиграть?

Вольф задумался.

– Нет, пожалуй, не стоит. Я спустил тысяч пятнадцать. Этого должно хватить. Завтра вечером мы пожнем, что я сегодня посеял.

Дул пронизывающий ветер, в небе неслись облака, но на балконе пентхауза стояли три жаровни, и в них горели настоящие поленья.

Кристина глядела на огни города и далекие холмы.

– Может быть, она там.

– Может.

Девушка придвинулась к Вольфу.

– Поздно, – сказала она.

– Да, – согласился он, – но игрокам и взломщикам лучше работается при свете луны.

– И не только им, – тихо сказала Кристина.

Вольф удивился.

– Да, – ответил он почти шепотом, – не только им.