Андрей снова взял ее за руку и они медленно пошли по снежной тропинке вокруг особняка.

-Я ведь, не прав, да? Ты скажешь… – заговорил он непривычно спокойно и мягко, без тени иронии или сарказма – скажешь, что я алкоголик и мот, ко всему еще и насильник. Маньяк и безумец… ты будешь права. Я поступил с тобой так, как поступал всегда и со всеми – отобрал и присвоил. И думал, что расплаты не будет, но есть она – есть расплата. Ты сейчас идешь рядом со мной, проклиная меня в своих мыслях за то, что я испортил твою жизнь и ты чертовски права. А я все закончил. И что мне делать, скажи? Раз ты все знаешь, раз ты меня судишь, скажи мне, что я должен сделать, чтобы перестать думать, что моя жизнь не имеет смысла?

Анжела взглянула на него и на снежинки, упавшие на его волосы и воротник пальто.

-Почему же ничтожна? – спросила она – вы так стали думать, оттого, что я за все это время не увидела в вас ничего хорошего? Может быть, вы не хотели это показать? Пользовались, требовали, насмехались… Теперь, когда мне нечего терять, я скажу вам, что думала все эти дни. Думала о приюте, о тех, кто оплакивал меня там, конечно. И о вас… Я пыталась понять, почему вы жестоки со мной, почему вам нравится видеть мои страдания… Вы – Анжела остановилась и посмотрела ему в глаза – никогда не любили, не жалели и вам нравилось проявлять ко мне сочувствие, после того, как причините мне боль. Вещи, что вы покупали – все это лишь попытка показаться благодетелем. А теперь вы захотели большего – захотели отдачи, но понимаете, что слишком много уже совершили зла. И можете убить меня, как вы планировали, все равно я слишком устала… – она опустила голову и закрыла мокрые от слез глаза.

-Ты думаешь, я убить тебя хочу? – спросил Андрей, взволнованно дыша.

-Мне все одно не жить – пожала плечами Анжела – слишком хорошо я знаю, чем заканчиваются такие истории.

-Посмотри на меня – попросил Андрей, но девушка не пошевелилась.

-Посмотри…прошу – повторил он, и слегка приподнял ее голову.

Их взгляды встретились и сердце Анжелы дрогнуло. Он не пьян…

На нее смотрел не тот, кто приказывал ей извращаться с ручкой, не тот, кто схватив ее за волосы заставлял стонать – на нее смотрел несчастный молодой парень и его глаза на фоне снежного вечера едва заметно блестели.

-Я не причиню тебе больше вреда – сказал он полушепотом – я хочу, чтобы все было, как прежде… Ты…можешь идти. Уходи. Я отпускаю.

Он пошел к воротам и, прикоснувшись магнитным ключом к панели управления, заставил железные створки разъехаться в стороны.

-Иди – повторил он – прямо по дороге ты через полчаса доберешься до города.

«Застрелит в спину» – хотела подумать Анжела, но эта мысль исчезла так же мгновенно, как и появилась и показалась ей невообразимо глупой и бессмысленной.

Она сняла шубу и подошла к нему.

-Вот, возьмите – сказала она – в полицию я не пойду. Найду, что сказать, и о вас ни слова. Я обещала.

Он покачал головой.

-Оставь. Твою куртку выбросили. Прости.

Андрей отвернулся и быстрым шагом пошел в дверям особняка.

Девушка медлила. Что-то в его поведении не сходилось с реальностью, и что-то у нее в душе не давало шагнуть за порог.

Вот так просто – иди… если бы она вырвалась из его хватки и чудом выбежала сюда, то уже неслась бы, не разбирая дороги, спотыкаясь и падая, куда-то в темноту. Если бы он, схватив за шиворот, выставил бы ее за дверь, угрожая оружием…но только не так! Не так, как сейчас!

Анжела вспомнила почему-то, как он иногда, перед тем, как уйти, несколько минут лежал рядом с ней и перебирал теплой рукой ее пальцы. Она вспомнила его последний взгляд, тот самый, которого так ждала она в самом начале…

Андрей уже ушел в дом. На снегу остались четкие следы от его ботинок.

Девушка продела руки в широкие рукава шубы и, запахнувшись, вышла на свободу.

Загородная тишь. Не слышно даже шума машин. Тихо кружит метель, тихо светит луна, только снег под ногами скрипит после каждого шага.

Анжела медленно пошла по пустынной дороге.

«Улыбки детей… Как они будут рады моему возвращению! Как я буду сидеть по вечерам с любимой книгой, как я буду катать на санках ребятишек».

«Как я буду вспоминать о нем…»

«А песни под расстроенное фортепиано? А веселый смех? А мой кружок аппликации?»

«А его руки…а дни в ожидании и в смятении – каким же увижу его? Когда он придет, обнимет ли или оттолкнет, будет медленно раздевать или повалит на спину?»

Вот и конец.

«Снегопад… столько ночей я смотрела на него из окна. Как кружатся мельчайшие звездочки, рождаясь из темной выси… Я забуду его. Этот снег, он растает. Перестану вспоминать Андрея, пусть он мне не снится ночами. Я переживу, я смогу все забыть, ведь я так хотела вернуться…».

Шаг за шагом все дальше и дальше от ужасного мира, который в одно мгновение стал таким родным и привычным. Почему так случилось? Где границы добра и зла? Разве не радость должна сейчас переполнять исстрадавшееся сердце? Разве не счастье, что долгожданная свобода обретена?

А, ведь, он другой…не насильник, не маньяк – стал бы прогонять брата или посмотрел с удовольствием, как он схватил бы меня и поволок на кровать?

Распорядился бы, чтобы ухаживали, как за принцессой?

И отпустил бы…отпустил?!!!...

Вот и город. За поворотом. Конечная сорок второго автобуса. До приюта семь остановок – пешком почти час, если быстро идти. А ноги не движутся.

Будто бы, стоит выйти туда, в желтый свет фонарей, в царство машин и людей и тонкая нить, связывающая с недавним прошлым оборвется. И пути назад больше не будет.

А сейчас?

Повинуясь этому душевному порыву, Анжела оглянулась назад, туда, где дорога утопала в снежной тьме. Это была надежда – каждый шаг замедляла, каждое движение – может быть, может быть… он все понял?

«Я не хочу. Не. Хочу.» – она опустилась на колени, борясь с этим чувством, сковавшим ее, как ледяную скульптуру. Глаза ничего не видели в тумане слез.

Не видели белого света квадратных фар.

Лишь когда машина почти догнала ее, Анжела встрепенулась и посмотрела перед собой. В мгновение все перевернулось внутри, она вскочила с колен и бросилась туда.

Автомобиль замер посреди дороги и оттуда, одержимый тем же чувством, вышел Андрей. Они подбежали друг в другу и их тела слились в объятьях.

Что-то шептали неразборчиво…слезы ее смазались по его щеке.

-Прости, прости, прости! – почти в унисон.

И на их головы опускались снежинки. Царства любви, которое никогда не растает.