А теперь достаточно сравнить списки. Остается всего одно имя: Станислава Скорлиньская. Она знает шесть европейских языков, а вдобавок к ним еще амхарский, гыыз, турецкий, китайский и японский. Наверняка владеет и другими, но только по этим сдала государственные экзамены.

А теперь достаточно воспользоваться суперкомпьютером Базы. Адрес, адрес школы… В Польшу прибыла из самой Эфиопии. Любопытно. Наверняка потому, чтобы невозможно было очень легко проверить ее личность, в этой стране компьютеров мало… Итак, бессмертная кузина существует на самом деле. Можно заскочить к ней в гости. А можно зайти и на работу. Можно ее схватить, сковать наручниками и сунуть в подвал под штаб-квартирой ЦСБ. Можно — но вот зачем?

До сих пор Катаржина концентрировалась только лишь на поиске. Что делать дальше? Позвонить, договориться и заехать на чашку чаю? Притаиться и выстрелить между глаз? В принципе… Поболтать о предках, существование которых отмечено в гербовниках? А вот это могло бы быть интересным.

Пока же что следует идти спать. Три часа ночи… А завтра ее опять ожидает шестнадцать часов копания в компьютерах. Где-то там существует разведывательная сеть одной, теоретически дружественной державы… Катаржина усмехается про себя. А не падет ли очередной правительственный кабинет после проведения анализа? Генерал с президентом были абсолютно правы. База — это власть. Власть развращает, абсолютная же власть развращает абсолютно.

Накрывшись одеялом, девушка засыпает. Ее последние мысли кружат вокруг этих проблем. Если правительство падет, власть над Базой перехватят другие люди. Может оказаться и так, что ее должность достанется другому человеку. В принципе, ей ничего не известно. Она всего лишь техник. Существование Базы будет удерживаться в тайне, но она сама никакой угрозы для нового начальства не представляет. Следовательно, выживет. На всякий случай, в программное обеспечение она ввела определенные поправки. Если придется скрываться, ее не найдут. База не выступит против собственной создательницы…

Если же ее все-таки достанут, имеются хорошенько спрятанные материалы на несколько потенциальных правящих групп. Она сама давно уже подозревала, что политика — это занятие грязное, правда, не думала, что настолько. Шпионы, секретные агенты, члены мафии и масонских лож, мошенники, убийца, педофилы, имеется даже парочка двоеженцев…

Нужно будет все хорошенько прибрать за собой. Пока же что необходимо пришпилить свою сестренку… Это случится уже послезавтра…

Обслуга на Рынке быстро запомнила нетипичного клиента. Приходит всегда по четвергам. Всегда занимает одно и то же самое место. Сидит всегда один, как правило, выпивает три литра хорошего пива. Он цедит его не спеша, из собственной керамической кружки. Просматривает какие-то бумаги, иногда делает заметки. Никто с ним не заговаривает, никто к нему не подсаживается. Люди за соседними столиками стараются говорить потише, чтобы ему не мешать. В то же самое время, в его компании никто не в своей тарелке себя не чувствует. Неподвижная фигура в коричневом плаще, просто-напросто, стала еще одним элементом интерьера…

После трех, а бывало и шести часов загадочной работы незнакомец отдает кувшин, расплачивается и исчезает. Выпитое никакого видимого воздействия на него не производит… Чем же этот человек занимается в остальные шесть дней недели?

Вечер в театре… «Лебединое озеро». Давненько она уже не была на балетном спектакле. Года три, а то и четыре… Зал заполнен до краев. Спектакль выкуплен одним из краковских лицеев[25]. Два места зарезервировано для ЦСБ. Генерал не знает, что Катаржина догадывается о существовании незаметной охраны… Но, в принципе, то, что она делает, не запрещено.

С балкона четвертного яруса сцена видна замечательно. Балерины танцуют в такт музыке. Катаржина выбрала себе паршивое место, почти под самой стенкой, слева. Отсюда сцена видна под углом, который немного мешает воспринимать целое. Зато прекрасно видна центральная часть зрительного зала. Темно, но для чего тогда новейший прибамбас со склада ЦСБ, бинокль с термопреобразователем? Балкон третьего яруса. Дюжина разодетых учениц. Среди них девушка лет двадцати, возможно двадцати двух. Она не выглядит значительно старше своих подопечных. Одета скромно, но элегантно. На выступление балерин глядит холодно, но спокойно. Сколько раз могла она видеть этот балет? Двадцать? Восемьдесят? Когда последний раз была она в театре на «Лебедином озере»? Пять лет или век назад? В принципе, можно и спросить… Конец акта. Опускается занавес. Лицо сестренки теряет мечтательное выражение. Зато ученицы выглядят скучающими. Кстати, что за идиотская идея, все время выбирать для себя работу, требующую возиться с молокососами столетие за столетием…

Катаржина вскакивает с места, бежит по коридору, сбегает вниз по лестнице. Ее провожают возмущенные взгляды зрителей, достойно шествующих в фойе. Кузинка, в окружении своих учениц, выходит в главный вестибюль. Она не знает, что за ней следят.

Агенты ЦСБ проходят тщательную и сложную подготовку. Работающие в Бюро техники тоже имеют свой цикл тренингов, хотя и не столь мелочных. Катаржина спокойным шагом идет за небольшой группой учениц, следя за их учительницей. Простенькое платьице, сумочка, произведенная, скорее всего, в Китае. В сумочке револьвер. Интересно, а не тот ли самый «наган», с помощью которого восемьдесят лет назад защищалась в школе. Исключить нельзя, это надежное оружие с калибром, способным уложить даже слона. К тому же, вероятно, нож в ножнах на бедре. Как видно, жизнь у кузинки была нелегкой, вот она и научилась заботиться о себе…

В разведке агентов учат, как заводить знакомство, не пробуждая подозрений выслеживаемого… Катаржина подобной подготовки не проходила… Но быка лучше всего брать за рога. Тогда… Она ускорила шаг. Девчонок обошла, прячась за рядами колонн. Добралась чуть ли не до конца фойе, развернулась и направилась навстречу судьбе. Быстрым, легким шагом.

— Привет, кузина.

На лице Станиславы на миг появилось изумленное выражение… В глазах блеснул страх. Люди, испытывающие страх, способны на самые неожиданные действия… Истории известны несколько знаменитых убийств, совершенных в театре: Линкольн, Столыпин…

— Минуточку. — Станислава касается пальцами виска, словно пытается припомнить. Это она играет перед своими подопечными. Сразу же их не сплавила, а это означает, что о чем-то догадывается. Она вступила в игру. Следовательно, ей необходимо помочь…

— Катаржина Крушевская, — подсказывает девушка.

— А-а, кузинка Кася. — Лицо учительницы лучится восторгом, хотя глаза остаются такими же холодными. — А я тебя сразу и не узнала.

Так, что делать дальше. Можно немного попугать.

— Ну, мы уже столько веков не виделись, — с легким акцентом на «веков».

Не сильно ли напугала? Похоже, что так.

— Девочки, возвращайтесь на свои места, антракт уже кончается, — обращается Станислава к ученицам. — Я через минутку приду.

Девчонки тут же смылись. Лицо преподавательницы тут же становится серьезным.

— Ты кто такая? — тихо спрашивает она.

— Я и вправду твоя кузинка, — усмехается Катаржина. — Из Крушевских герба Хабданк.

Станислава подходит к перилам лестницы и долго глядит на прогуливающихся людей.

— Как ты меня нашла? — спрашивает она наконец.

— В моей, а точнее — нашей семье существовала легенда, переходящая из поколения в поколение. Легенда о прабабке, которая так никогда и не постарела.

— На основании одной только легенды ты не смогла бы меня идентифицировать. — Голос холодный, но в нем слышно любопытство. Женщина не настроена враждебно.

— Я видела портрет в Национальном музее[26]… Сама же работаю в ЦСБ с компьютерными системами идентификации преступников…

На лице Станиславы появилась легкая усмешка.