Таким образом, Джон в данном случае предстает в роли праведного христианина, а Роджер — в роли «сомневающегося».
В качестве контраста рядом с ними стоит старуха со шляпкой в виде головы единорога. Она одета в пышное светское платье, и голова единорога для нее — лишь пустое украшение. Прекрасная аллегория ханжества и мнимого благочестия...
В следующих кадрах Пророк (Мэй) выбрасывает вперед руку с черепом ветхозаветного Адама, таким образом напоминая веселящимся внизу людям о смерти и бренности человеческого бытия. Примечательно, что череп этот по форме напоминает музыкальный инструмент, лютню. Следовательно, на этот раз пророческая миссия возложена именно на музыкантов...
Люди, окружающие Меркьюри и Мэя, сначала с ужасом смотрят на лютню, двуполые арлекины в толпе пятятся прочь, но затем продолжают свой безумный карнавал с новой силой. Мэй, Тейлор и Дикон отрешенно наблюдают за происходящим, а Фредди оказывается в гуще обезумевшей толпы. Одна из участниц карнавала, дама в черном, улыбается ему в лицо и в этот самый момент с силой наступает на ногу.
Схожий образ можно встретить на автопортрете художника Феликса Нуссбаума с женой. Эта картина была написана в трагическое время: художника как еврея должны были отправить в концентрационный лагерь. При этом у него еще была возможность бежать и спастись, но жена не хотела покидать город. На картине она наступает ему на ногу. В итоге обоих супругов отправили в Освенцим, откуда они уже не вернулись....
В отличие от женщины на картине, дама в черном также боса, т.е. она пытается продемонстрировать свою близость Шуту, но в действительности стремится помешать ему.
Лихорадочно протанцевав свои последние безумные па, карнавальная толпа растворяется без следа. В зале остаются лишь четверо — Пророк, Шут, праведный христианин и «сомневающийся», который сделал-таки свой выбор. Мэй спускается вниз по лестнице, где его ждут Дикон и Тэйлор. На секунду он встает между ними, и в этот момент на его месте появляется Фредди.
Медленно уходя, Мэй поднимает на прощание лютню и взмахивает рукой, благословляя Шута на дальнейшую борьбу и прощаясь с ним. Зала вновь наполнена веселящимся сбродом, но он не может остаться там навсегда, у него другая миссия. И Пророк уходит, подбадривая Меркьюри и напоминая ему о его миссии — помни, ты должен, на тебя это возложено. Помни, что ты и сам смертен, и с тебя спросят за все сделанное и не сделанное. Не подведи Того, Кто оказал тебе доверие.
И хотя кажется, что его приход ничего не изменил, это не так. Шут уже не один. Кто-то услышал весть Пророка, и кто-то понял, о чем вещал разряженный в алый костюм весельчак. В финале клипа девушка, которая в начале легкомысленно убегала на свидание с очередным придворным, робко подбирается к Шуту и, пока ряженые кланяются невидимой публике, протягивает к нему руку.
И значит все было не напрасно.
Не менее серьезным христианским видеоклипом, снятым в 1984 году, является «I Want То Break Free» («Я хочу вырваться на свободу», авт. Дикон). Да, тот самый, обвиненный в гомосексуализме и разврате и запрещенный в США, вызвавший всеобщий взрыв ненависти и истерии.
Сам текст говорит о желании вырваться на свободу, преодолеть рутину повседневности, жить так, как человек хочет. Песню воспринимали и как лирическую, а в ряде третьих стран она стала песней протеста, в ЮАР превратившись в неофициальный гимн Африканского национального конгресса.
Совсем иное значение она приобретает в видеоклипе.
На первом, шутливом уровне этого видео группа предстает в женских одеждах, пародируя персонажей популярного «женского» телесериала «Coronation Street». Фредди, выступающий в роли замученной домохозяйки с пылесосом, мечется по кухне и поет о желании вырваться на свободу от надоевшей семьи и быта. Актеры дали ей еще одно толкование: поскольку речь идет о мыльной опере, они восприняли ее как намек на несчастную участь артистов, вынужденных годами сниматься в бездарных, сводящих с ума телесериалах и мечтающих вырваться из них. В целом все понятно, и остается только пожалеть извращенцев, истолковавших клип с точки зрения собственной испорченности.., но Фредди открывает кухонную дверь, и открывается второй уровень видеоклипа.
Фредди и его коллеги предстают в своем настоящем виде. Полуобнаженный Фредди стоит на ступеньках в полутемном подземелье — шахте, окруженный толпой. Только Фредди и его группа освещены и похожи на людей, остальные стоят во мраке и напоминают тени. У людей из толпы не видно лиц, только слабо светятся лампочки на их шахтерских касках. Над всей группой расположен странной формы черный четырехугольник. Фредди поет:
Я полюбил, я впервые полюбил,
И я знаю — на этот раз это серьезно.
Я полюбил, да,
Бог знает, Бог знает, я полюбил!
Подземелье — это ад, или, если говорить точно, Аид — античное царство мертвых. Люди-тени — это души мертвых: именно в виде теней они согласно греческой мифологии бродят по Аиду. Фредди снова предстает в образе Меркурия-Гермеса — проводника душ и посредника между миром богов и людей, живых и мертвых.
У древних греков были крайне пессимистичные представления о загробной жизни. Души умерших были обречены на блуждание по мрачному и темному Аиду, вечную муку без какой-либо надежды. Таким образом, страдающие души во главе с Меркурием говорят о своем желании вырваться из этого кошмара и освободиться от мрака смерти. Одновременно сцена означает «ад души» — муку, которую испытывает живой человек без надежды и связи с Богом (люди, бредущие во тьме, — распространенный в современной культуре сюжет), а также стремление вырваться из «ада повседневности».
Странный четырехугольник — это христианский знак, часто используемый на православных иконах. Внутри него помещают ромб, а в ромбе — фигуру Иисуса Христа. В видеоклипе знак черного цвета, а не красного, как на иконах, и в нем нет Христа. Значит, это ад до сошествия туда Иисуса.
В целом соглашаясь с античной концепцией Аида, христианство говорит: так действительно было, но до прихода в мир Иисуса Христа. Христос своим приходом в мир, крестной мукой и воскрешением восстановил нарушенную связь между Богом и людьми, даровав им вечную жизнь. Победив смерть и сойдя в ад, Он освободил души всех праведников, что находились там от Адама, и забрал их в Царствие Небесное (в Библии об этом сказано: «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?»). С этого момента у каждого человека есть возможность избежать ада и смертности и воссоединиться с Богом. Возвращаясь к четырехугольнику — он в сочетании с ромбом и фигурой Христа часто изображался на иконах «Сошествие во ад». Черный он потому, что в сцене «Аид» Христа еще нет, и потому фигура не окрашена. Души в Аиде ждут Христа, Его воскрешения и Сошествия.
В следующем кадре Фредди появляется в другой комнате подземелья-Аида на фоне «медных врат» — символа сокрушенных Христом смерти и язычества. Меркурий легко переходит границу, которую не может перейти вся страдающая в подземелье толпа. Он подходит к белому прямоугольнику, символизирующему небеса, рай. Фредди обегает прямоугольник и бросается прямо в него — символ прорыва спасенной души в Царствие Небесное. При этом он распевает многозначительные строчки:
Это странно, но это правда —
Я не могу сопротивляться твоей любви.
Но мне надо быть уверенным, когда я выйду за порог.
О, как я хочу вырваться на свободу...
О, как я хочу вырваться на свободу...
Слова «когда я выйду за порог», «я не могу сопротивляться твоей любви», «я хочу вырваться на свободу» с таким видеорядом приобретают совсем иное значение — спасение души, избавление ее от ада и смерти, посмертное воссоединение с Богом.
Белый прямоугольник падает, и начинается третий уровень видеоклипа — так называемая «балетная сцена». Фредди предстает в облике Фавна из знаменитого балета «Послеполуденный отдых Фавна». Этот десятиминутный балет на музыку Клода Дебюсси был поставлен в Париже в 1912 году и произвел революцию в балетном искусстве. В роли Фавна тогда выступил Вацлав Нижинский. Именно «под Нижинского» Фредди стилизовал свой костюм и сбрил усы. В балете Фавн, отдыхающий у ручья на камне, играет на свирели. Поза его неподвижна. Появляются нимфы. Фавн кидается к ним. Все разбегаются, кроме одной. Фавн преследует девушку, настигает ее. Она опускается на одно колено и прижимает руку к сердцу. Фавн соединяет руку девушки со своей. Приходят нимфы и уводят свою подругу. Фавн прижимает к лицу оброненное нимфой покрывало и в страстном порыве ложится на него. Затем возвращается к камню, садится на него и принимает ту же неподвижную позу, как и в начале балета. Но он уже не тот — любовь к девушке пробуждает в нем человеческие чувства, и он не сможет быть безмятежным лесным зверьком. Нижинский сумел передать это перерождение Фавна, заменив его звериные жесты на человеческие.
