— Наоборот, мой капитан, — сказал третий помощник с оттенком давнишнего почтения, все еще различимого в его голосе, — именно о себе я и не должен забывать. — Маузокка направился к нему и встал с другой стороны от входа. — Себя, своих родных, которых не видел уже больше года, и своих друзей. — Горящим взглядом он окинул комнату. — Прислушайтесь к себе! Вы так долго находились среди небесных людей, что забыли, как это — быть траном. Я не забыл. Каждый — сам за себя. Каждый добивается выгоды для себя и своей семьи.

— Мы не против идеи объединения, — сказал Маузокка, — раз в нем Софолд будет первым среди равных. Но вы готовы отказаться от еще более великой возможности. А мы — нет. — Он открыл дверь.

Вооруженные матросы гуськом вошли в каюту. Хотя они крепко держались за свое оружие, немногие из них могли бы поднять глаза, чтобы встретиться взглядом с Гуннаром или Та-ходингом. Тот факт, что у них было оружие, уже достаточно все объяснял — ведь воины Корфу разоружили команду. Этан вытянул шею и попытался выглянуть в коридор, чтобы сосчитать количество мятежников.

— Вы забросали грязью своих предков, — резко сказал Гуннар. — Вы отреклись от своего долга по отношению к городу и ландграфу и перебежали к чужеземному королю.

— Ничего подобного мы не сделали, — возразил Маузокка, чувствуя себя не в своей тарелке, — это вы перебежчики. Вы перебежали к небесным людям, — мотнув головой, он указал на Этана.

— А к кому перебежали вы, — презрительно сказала Эльфа, — если не к людям с неба?

— Массул — тран. И Корфу. Человек думает, что использует их, они думают, что используют его. Какая разница? У этих людей с неба есть световое оружие и небесные корабли. Их нельзя остановить. Я не мученик.

— Их можно остановить, — обратился к нему Этан, — если мы вырвемся отсюда и вернемся в Арзудун.

— Вы ниоткуда не вырветесь, — Корфу протолкался в каюту, — бесполезно думать о побеге. По меньшей мере, эти умные траны, — он показал на Маузокку и Килпита, — почуяли, куда дует ветер.

— Ветер, — с достоинством провозгласил Та-ходинг, — всегда дует на восток.

— Не всегда, — оскалился Корфу. — У небесных людей есть машины, которые могут повернуть и самый ветер, и даже солнце для своих нужд. Все это они могут сделать и в интересах тех, кто хочет сотрудничать с ними. — Он позволил себе довольно посмеяться, а у транов смех был похож на свист.

— Вы и вправду верили, что мы дадим вам держать совет и принять решение, которое может оказаться не в нашу пользу? Плохо же вы о нас думаете. Недаром вас покидает корабельная команда. — Он смотрел мимо Этана и Септембера на Гуннара и других транов, находившихся в каюте. — Ну, пошевелите-ка мозгами, друзья мои. Ваш полис, или союз, или как там вы его зовете может стать первым среди всего Тран-ки-ки. Поступите разумно ради ваших детей и внуков, если не ради себя. Потому что приближается новая эпоха.

— Необходимо разрушить мир, чтобы его спасти, — пробормотал Септембер, но на земном английском, так могли его понять только люди.

Корфу зло посмотрел на него, выбросив вперед руку с коротким мечом:

— Никаких разговоров на вашем языке. В моем присутствии вы будете говорить по-трански.

Этан заметил, что не все вооруженные траны, набившиеся в каюту, были членами экипажа «Сландескри». Корфу хотел убедиться, что красноречие Гуннара не переубедит колеблющихся мятежников в последнюю минуту. Не слишком хороший способ заставить вас передумать, уперев луч в вашу спину. На людей Корфу, понимал Этан, — не повлияют ни оскорбления Гуннара, ни презрение Эльфы, ни любые слова, которые могли бы сказать Этан или Септембер.

Та-ходинг говорил сам с собой:

— Это моя вина. Во всем виноват я. Капитан, который не может держать команду в подчинении, недостоин своего звания.

— Не упрекайте себя, — сочувственно сказал Килпит. — Вы тут ни при чем, Та-ходинг. Дело в том, что это мы считаем лучшим для себя и своего будущего.

— Разговоры затянулись, — Маузокка отступил в сторону и показал на раскрытую дверь мечом. — Мы и так потратили слишком много времени, слушая слова небесных людей и поступая так, как они говорят, не задавая вопросов.

— Как вы думаете, кто тянет за нить? — спросил Гуннар, кивнув на Корфу.

— Никто не тянет за нить, кроме меня! — Торговец взмахнул мечом в сантиметре от физиономии Гуннара.

Рыцарь ответил с тонкой улыбкой:

— Да, нет никаких сомнений в том, что вы бравый воин.

Они уставились друг на друга и долго не отводили свирепых взглядов.

Этан затаил дыхание. Потом Корфу глубоко вздохнул и отступил:

— Я обязан по договору — по договору, слышите вы, а не приказу — пока не трогать никого из вас. Я согласился на это, чтобы доставить удовольствие моему другу — сверхчеловеку Бамапутре. — Он оглядел каюту. — За теми, кто присоединиться к нам, будут наблюдать, но в конце концов каждый займет важное место в новой правящей касте. Остальные из вас получат время на раздумья о своей судьбе. — Он поднял меч. — Пошли.

— Стойте! — воскликнул Этан. — Я думал, что нам позволено остаться на «Сландескри».

— Вам было позволено вернуться и посовещаться в знакомой обстановке. О том, чтобы разрешить вам остаться минутой больше, не может быть и речи. — Корфу хищно улыбнулся. — Если бы вам позволили остаться здесь, вы могли бы терять время понапрасну, думая о побеге, вместо того чтобы думать о своей судьбе. Сверхчеловек обо всем подумал, Бамапутра избавит вас от такого расточительного времяпрепровождения. Что касается меня, то я не думаю, что вы могли бы сбежать из-под охраны и ускользнуть с кораблем, но я узнал, что небесные люди любят использовать малейший шанс. Вы вернетесь в дом людей с неба, чтобы поразмыслить о своей ошибке.

«Дело поворачивается хуже некуда», — подумал Этан.

Пока они были на корабле, всегда существовала возможность обрезать якорные канаты, пересилить или обмануть охранников Корфу. Если бы они сумели вывести «Сландескри» на открытый лед, где дули сильные ветры, они, может быть, смогли бы перегнать даже скиммер. А внутри подземного города каждый их вздох можно будет проконтролировать с помощью усовершенствованной наблюдательной техники, нельзя незамеченным будет пройти даже в ванную. Таким образом, Бамапутра не оставлял им никаких шансов.

— А что будет с нашими друзьями? — Он показал на Эльфу, Гуннара и других транов. — Они не переносят жары внутри подземного комплекса.

— Их здоровье меня не касается, — грубо ответил Корфу, когда их выводили из каюты под бдительным оком вооруженной охраны.

Те члены команды ледохода, которые перешли на другую сторону, стояли по обе стороны от колонны. Некоторые из них выглядели так, словно они уже передумали, но у них не хватило смелости, чтобы показать это в присутствии вооруженных лучевыми пистолетами. Этан подумал, что большинству из них можно было бы открыть глаза на ту ошибку, которую они совершили, но он сомневался, что ему или кому-то другому будет предоставлена возможность обратиться к ним с речью.

— Поймите, — стараясь быть убедительным, говорил Килпит, когда их провожали на палубу, — мы поступаем так ради своих семей, помня традиции, о которых вы забыли. Уонном — у нас на первом месте навсегда. Так было всегда для транов Софолда так и будет в дальнейшем.

— Так не должно быть, — возразил Гуннар, — так не должно быть. Все должно идти естественным порядком.

Никто не обратил на него ни малейшего внимания.

Еще раз они были вынуждены карабкаться по склонам от Ингьяпина до сооружения в скале. Когда спустилась ночь, люди были рады оказаться внутри горы с нормальной земной температурой.

Быстрый подсчет показал, что меньше половины транов из команды «Сландескри» присоединились к придворным транам Бамапутры (так Этан стал их называть). Мятежники не участвовали в восхождении, они остались на корабле.

Большое число пленников создавало проблемы. Несмотря на настойчивые просьбы оставить их вместе, траны и люди были отделены друг от друга. Несомненно, Бамапутра надеялся убедить несогласных вступить в сделку. Гуннара, Эльфу и остальных привели в пустое помещение склада, где температуру можно было поддерживать на более благоприятном для них уровне.