– Не слишком ли велико для юной девы такое орудие? – раздался сзади грубый насмешливый голос. Элика осторожно, не поддавшись тревоге, загнала клинок на четверть в землю и повернулась, желая знать, кто имел смелость нарушить ее уединение. Ведь все во дворце знали, что во время упражнений к ней не дозволено приближаться никому, кроме брата и наставников!

Мужчина возвышался над ней, словно гранитная скала. Элика гордилась своим высоким ростом, но чужак был выше ее более чем на голову. Ее взгляд скользнул по затянутой в кожаную боевую перевязь груди с бугрившимися мускулами, без стеснения поднялся выше. Ледяные серые глаза незнакомца смеялись, но в них стыл лед и всепоглощающая сила. Девушка не дрогнула. Она стойко выдержала взгляд, скрывая свое негодование.

– Как ты посмел заговорить со мной, варвар?!

– Юной деве стоило бы научиться хорошим манерам! – его глаза все еще смеялись, но губы сжались в тонкую и жесткую линию. Элика инстинктивно отступила на шаг, и следом за этим неразумным движением ее охватила ярость. Вызов. Этот чужак оскорбил ее своим появлением и бросил ей вызов! Не раздумывая, она оглянулась в поиске оружия подруги, но Фабия унесла его с собой. Ничего! Это не повод оставить оскорбление безнаказанным! Элика подошла к ящику, в котором хранились тренировочные гладиусы. Чувствуя насмешливый и откровенно оценивающий взгляд мужчины, непонятно как и откуда появившегося в королевском саду, девушка выхватила один из легких, мало предназначенных для боя мечей и метнула его в чужака, рассчитав бросок так, чтобы он случайно не развернулся к нему острием. Соблазн был велик, но принцессе королевской крови необходимо было уметь не поддаваться скорым эмоциям.

Чужак ловко ухватил рукоять. От его веселья не осталась и следа.

– Что, во имя Эдера, ты собираешься делать?!

– Научить тебя этикету, – охотно ответила Элика. – Защищайся, недостойный самец!

Мужчина устало вздохнул, наблюдая за ее приближением.

– Я не воюю с женщинами. Ты просчиталась.

В следующий момент он охнул от неожиданности. Принцесса, взметнув руку, полоснула острием меча по ленте кожаной перевязи, разрезав ее, но не задев кожу противника.

– А на поле боя тебе не выжить, – злорадно заметила она. – Ты слабак! ТЫнедостоин носить одеяния воина. Впервые встречаю такое малодушное создание! Ты погибнешь от руки даже годовалой девчонки!

– Остановись, – ледяным тоном проговорил мужчина. – Я не хочу тебя ранить. Это неравный бой.

– Неравный? Защищайся, слабак! Трус! —Элика взметнула меч над головой. – Я лишена подобных предрассудков, желаешь в этом убедиться?

Воин расправил плечи и занял боевую стойку.

–Будь по-твоему, дерзкая девчонка!

Их мечи скрестились. Чужак потрясающе парировал ее выпад. За ним следующий. Элика ощутила боевой азарт. Вот оно! Как давно она ждала настоящего поединка!!! Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Каждая мышца молодого горячего тела напряглась, исполняя свой боевой танец. Она даже не заметила, как их медленно окружили люди. Фабия, Катриния и еще четыре девушки привлеченных звуками боя, слуги, пара рабов. А толпа все прибывала. Пришел даже Лэндал. Но принцесса всего этого не видела. Просто чувствовала их взгляды, и права на ошибку у нее не было ни малейшего. Она не уронит честь дочерей Атланты, воинственных и непримиримых амазонок!

Они кружили друг напротив друга в смертельном танце. Девушка ощутила, что устает. А учебный клинок противника махал все увереннее, рассекая воздух в считанных сантиметрах от ее кожи!

Вдруг ее нога скользнула в выемку среди поляны, и девушка пошатнулась. Тревожные возгласы раздались со всех сторон, и в воздухе повисло плотное покрывало чужой тревоги. Клинок соперника почти уперся в ямочку на ее шее. Она поймала его взгляд.

– Хватит с тебя?

И тут Элика осознала, что проиграет… Если только… Нет, она не имела права уронить свой авторитет среди зрителей! И тут на помощь ей пришло чисто женское оружие. Она интуитивно изобразила взгляд перепуганной пленницы, слегка оттопырив губки и подняв на мужчину глаза, в которых, как надеялась, появилась хоть капля того выражения покорности, свойственной рабыням Лэндала. Это подействовало. Противник отвел острие клинка от ее шеи. Он казался немного смущенным. Пора!

С боевым кличем амазонок девушка вскинула ногу в жестком кожаном сандалии, целясь в самое уязвимое место мужчины. Удар пришелся прямо в цель, и противник рухнул на колени, охнув от боли. С несвойственной ей жестокостью принцесса ударила его ногой его в грудь, повергая на спину. Он не успел опомниться, прежде чем осознал, что лежит на земле, а меч дерзкой красавицы упирается ему в грудную клетку. Толпа застонала от восхищения.

– Слабак! – рассмеялась Элика. – Приятно быть у ног дочери атлантов, не так ли?

– Коварная сука! – все еще не придя в себя от ощутимого удара, мужчина смерил ее полным ненависти взглядом. Толпа застыла. Только что чужак при всех подданных оскорбил их принцессу.

Кровь отхлынула от лица Элики. Возмездие. Теперь нельзя было это оставить просто так. Она обвела взглядом притихшую аудиторию. Фабия кусала губы, Кат неестественно побледнела, а Лэндал успел отобрать у кого-то из воительниц меч, чтобы броситься на защиту сестры. И будущая правительница приняла свое первое правильное решение.

– Ты оказался слабым мужчиной. Тебя победила юная дева Атланты.Теперь ты запомнишь это на всю жизнь!

Под рокот толпы она подняла свой меч, затем, раздумав, воткнула его в землю, ловко подняв учебный гладиус.

– Ты даже недостоин метки моим боевым товарищем! Прими метку Атланты от острия детского меча! – с этими словами девушка, срезав кожаный ремень обмундирования и открыв грудь поверженного воина, выверенным движением рассекла кожу. Миг спустя на груди противника зажглась кровавая литера А, выведенная каллиграфическим почерком особы королевской крови.

– Теперь ты не забудешь!

Толпа взорвалась криками одобрения и издевательским смехом. Элика демонстративно отошла от оскорбленного побежденного, прихватив с собой оба меча. Фабия, не стыдясь своих чувств, расцеловала ее в обе щеки. Лэндал, не скрывая восхищения, тоже обнял сестру. Повернувшись, принцесса увидела растерянную Катринию.

– Говори, – мягко велела она девушке.

– Принцесса, – выдохнула воительница. – Это наследный принц Кассиопеи.

Элика вздрогнула и потрясенно посмотрела на брата. Тот успокаивающе прижал ее к себе.

– Не имеет значения, кто он такой, если посмел оскорбить дорогую моему сердцу сестру! Ты все правильно сделала.

Кассий, не замечая презрительных ухмылок и смешков, поднялся на ноги. Порез на груди не был глубоким, он заживет через декаду, но шрам останется. Не на коже. Внутри. Никогда еще ему не наносили такого оскорбления!

Домиций протянул принцу отрез чистой ткани. На его лице читалось осуждение.

– Тебе не следовало так далеко удаляться от дворца! Мне надо было пойти с тобой!

– Не следовало, – Кассий гордо вскинул голову и обвел толпу долгим взглядом. Смешки и оскорбления вмиг стихли, – Но я решил не мешать тебе читать стихи рабыням у фонтана.

– Они не рабыни. Это воительницы королевы Лаэртии, просто они сейчас не одеты в боевую форму.

– Атланские девки? Странно, что они стали тебя слушать. Могли порезать на ремни.

– Кассий, мы на чужой земле. Тут свои правила. Женщина с рождения занимает более высокое положение относительно мужчины. Я понимаю тебя. Твоя боль, моя боль. Но во избежание межгосударственного конфликта тебе стоит извиниться перед этой девчонкой. Ну не верю я, что она просто так на тебя напала! Что ты ей сделал?

– Ничего. Но я сожалею именно об этом. Эта дерзкая сука ответит мне за свое вероломство! Я выжгу герб Кассиопеи на ее очаровательных грудках!

– Прошу тебя, возьми себя в руки! —Домиций решил сам исправить положение. Принц Кассий был в ярости. Неудивительно, не дай боги кому пережить подобное унижение. К тому же, зная, что его друг не отступится ни перед чем ради мести, он ясно осознавал, что над девочкой нависла почти смертельная угроза. Она еще не приобрела четкие формы, но ее росток уже пустил ядовитую лиану в сердце принца. Домиций не спеша подошел к храброй воительнице, окруженной подругами. Молодой мужчина, обнимавший красивую атланку за плечи, негодующе окинул взглядом чужака, но советник принца, прижав ладонь к сердцу, поклонился девушке, уважая приветствие чужого края. Такой же поклон был адресован ее спутникам, но заговорил он, обращаясь исключительно к ней.