Электроника снова завела свою песню.
– Живи в новых измерениях! - коварно взвизгнула одна матрица, вызвав в памяти Лиз целую цепочку легкокрылых существ с ангельскими ликами, плывущих по направлению к Туманности Краба. «Ничего удивительного, - подумала Лиз, - их ведь накачали наркотиками».
– Скачи с нами! - настаивала другая матрица, на несколько секунд увлекая её на сером диком скакуне в знойную, раскаленную добела пустыню в одном из искусственных миров Седьмой Азиатской Конфедерации; волосы её развеваются, как черный парус на ветру, и она скачет во весь опор к серебряной башне Конфедерации! Усилием воли Лиз освободилась от умственного наваждения и расслышала, как Марвелл обращается к ней, должно быть, уже вторично:
– Почему тебя, Лиз?
Но матрицы подступили к ней вплотную и не выпускали.
– ОСТАВАЙСЯ ТАМ! - требовала одна, находя отклик в душе девушки тем, что мгновенно спроектировала Недочеловеческую Сцену, которая была ей симпатична. Там был вулкан, сотрясающий землю! Некогда этот огнедышащий дракон внушал священный ужас людям, неуклюже топтавшим планету. Лиз Хэсселл вдруг захотелось жить за два миллиона лет до предстоящего свидания с Директором Сцен. Стань дикаркой! Лови красного петуха! И сердце Лиз радостно откликалось: я готова!
– Отключи их к чертовой матери! - рявкнул Марвелл.
Зеленый секретарь вновь нетерпеливо махнул рукой, утихомиривая электронные погремушки.
– Не поддавайся им, Лиз, - предупредил Марвелл, кивая на трезвонившие матрицы.
– Ладно!
– Им только протяни палец, они руку по локоть отхватят. Не подпускай их к себе, вспомни о Спингарне!
– Вот именно! - выкрикнула она. - Я думаю, из-за него нас и вызвали - не иначе. Робот отправился за вами, а компьютер как раз вспомнил, что я завела о нем разговор. - Она наконец сумела отделаться от матриц, опять забеспокоившись о плане. - Видимо, Директор записывает все наши разговоры на монитор, и один из узлов компьютера пригвоздил меня моей же репликой… Да не волнуйся ты, Марвелл!
У Марвелла был такой расстроенный вид, что Лиз уже просто не могла на него злиться.
– Ну почему меня? Что такого я сделал?! - придвинулся он вплотную к гуманоиду. Тот в ответ лишь сладко улыбнулся.
– Мне поручено сообщить вам, сэр, что это связано с Талискером… - с готовностью начал объяснять сопровождающий робот. - Я думал, вы сами поняли…
Зеленолицый секретарь окатил его волной электронной ненависти, и тот испуганно попятился.
– И что же?… - ничуть не смутившись, продолжал расспрашивать Марвелл.
– Нам велено передать только два слова: Спингарн и Талискер, - бесстрастно ответил секретарь. - Больше ничего.
– Ну хорошо, но зачем было посылать за мной, зачем держать здесь, в приемной, когда у меня испытание плана Игры?!
– Прошу простить за небольшую задержку, сэр. Директор должен разрешить некоторые осложнения с начальником Управления по борьбе с катастрофами. Они ещё там, вместе.
– Я все понимаю, у них совещание, но я - то тут при чем?
– Видите ли, сэр, вам следовало бы догадаться. Вы ведь знали Спингарна лучше, чем кто-либо из нас.
– Ты?! - воскликнула Лиз. - Спингарн - Вероятностный человек!
– Это было давно…
– Полтора года назад, - уточнил гуманоид. «Меня ещё не было в Центре», - отметила про себя Лиз.
– Да за два года мало ли… - начал было Марвелл.
– Полтора, - настаивал гуманоид. - И никакой информации с тех пор, как мы получили описание генетического кода.
– Генетического кода? - переспросила Лиз.
– Генетического кода! - эхом отозвался Марвелл.
Лиз ждала объяснений, но Марвелл молчал. Ум её лихорадочно работал. Компьютер говорит о Спингарне уклончиво. Генетический код?… Ходили слухи о каких-то генетических экспериментах… Значит, к ним причастен Спингарн?
– Так что там за история с генами? - обратилась она к Марвеллу и добавила извиняющимся тоном: - Мне кажется, я тоже должна знать. Ведь Директор…
Марвелл резко повернулся к ней. Девушка права. Ее не следовало тащить к этому проклятому пауку неподготовленной.
– Бренди! - бросил он гуманоиду. Тот пересек помещение, открыл бар и налил в стаканы золотистой жидкости. Лиз сразу же пригубила из своего.
– Ну?
– Так и быть. Тебе я скажу… Генетический код выявил неожиданные и крайне нежелательные случайные клеточные изменения… Ах ты, Господи! - простонал он, видя на её лице полнейшее недоумение. - Ты что, совсем ничего не знаешь?!
Когда матрицы опять раззвонились, гуманоид уже без напоминания утихомирил их: он не хотел упустить ни слова из разговора. Марвелл понимал, что секретарь подслушивает, но ему было все равно.
– О чем? - спросила Лиз. - О чем не знаю?
– Обо всем этом!
– О клеточных изменениях?
– Да нет, Бог с ними, с изменениями! Начнем с самого простого. Со Сцен, с вероятностей…
Девушка поняла, что он не шутит и от всей души пытается помочь. Куда девались его позерство и напыщенность!
– Ну, со Сценами все просто. Здесь человечеству делать уже нечего. Работа завершена и перечеркнута. Теперь надо заполнить время Вероятностным Пространством, поэтому мы и создаем случайные варианты.
– У тебя всегда была светлая голова, - заметил Марвелл.
Он взглянул на топкие руки, высовывающиеся из-под желтоватого пушистого меха; под пятнистой шкурой угадывалась гладкая округлая плоть. Он впервые посмотрел на Лиз Хэсселл как на существо противоположного пола.
– Ладно, перейдем к вероятностям. Она улыбнулась.
– Мы не знаем, что за миры существовали в прошлом. До нас доходят лишь расплывчатые легенды. По сохранившимся свидетельствам необходимо воссоздать все заново. Мы хорошо информированы о происхождении человеческой расы и обо всем, что произошло после Безумных Войн. Скажем, мы делаем макет Сцены на основе Азиатских Конфедераций и ещё нечто сногсшибательное с участием недочеловеков. А вот о вашей любимой эпохе мы многого не знаем.
– И что же?…
– Пытаемся прогнозировать.
– Ты об этих чертовых летательных аппаратах?… - Марвелл повернулся к гуманоиду, с удовольствием потягивавшему бренди. - Как идет Игра?
Робот покачал своей люминесцентной головой.
– Пока трудно что-либо сказать, сэр. Компьютер ещё не сделал окончательных выводов. Но катастрофы вроде не наблюдается и тайм-аута они тоже не требуют.
Марвелл вздохнул.
– Уже кое-что, - заметила Лиз. - Дайсон все запишет для нас на монитор.
– Дайсон! - Марвелл как будто выплюнул это имя. - Черт с ним, зато узнаем хоть что-нибудь о Талискере. Продолжай, Лиз.
– О чем? О вероятностях?
– О них ты уже говорила.
– Нет.
– Ну так выкладывай!
– Компьютер прочитывает исторические хроники и строит на них вероятностные прогнозы.
– Да… А Спингарну надо было этим пренебречь? Он, видите ли, не желал придерживаться плана Игры. Вот и заварил кашу! Какого черта было зацикливаться на случайных переменных?
– А он зациклился?
– Гы-м, Спингарн в своем репертуаре!
– Объясни подробнее.
– Боюсь, - деликатно вмешался гуманоид, - объяснение займет больше времени, чем имеется в вашем распоряжении. Если не возражаете, сэр, и вы, мисс, прошу в кабинет!
Марвелл вдруг заколебался.
– Уже? А что, генетический код сработал?
Ему внезапно припомнилось все, что произошло полтора года назад, когда Спингарн бесследно исчез в далеком и опасном маре Талискера. Тогда Директор ещё был во власти жуткой генной мутации, превратившей его в монстра - гибрид человека и змеи, покрытый желтой фосфоресцирующей грязью. Марвелл содрогнулся, вспомнив змеиную голову, красный влажный рот, стальные с радужным отливом волосы, болтающиеся, как у скелета, руки, обдающие его и Спингарна брызгами вонючих помоев. И это чудовище сотрясалось от страшной, всепоглощающей ярости и шипело: - Спингарн! Это ему взбрело в голову экспериментировать с вероятностной функцией. Я прилетел на Талискер с инспекцией его экспериментов, а он изменил мою генетическую структуру и превратил в урода!
