Утром за мной зашел Мирзо. Апа провожая меня, извинилась, что не угостила меня ничем и тихо добавила, что не надо никому ничего рассказывать пусть все идет, как и должно быть.
Мирзо обратил внимание, что я немного не в себе и спросил:
- Ну что, доволен ворожбой? Что она тебе наплела интересного? Не расскажешь? Вот и другие тоже ничего не говорят, только добрее становятся к другим людям и не ругаются с соседями. Но к ней мало кто ходит, боятся ее. Да и не всем она берется предсказать судьбу. Она каким-то внутренним чутьем определяет нутро человека и если ее не устраивает человек, то она прямо в глаза говорит, что у тебя внутри гниль и гадание не поможет. Очень странный человек, многие считают ее слегка сумасшедшей, поэтому и не ходят. Но ко мне она хорошо относится и всегда приглашает в гости, как только меня увидит. А я боюсь. Боюсь, что узнаю про себя то, что и знать не надо.
Мы тем временем подошли к нашим машинам, водители которых завтракали и присоединились к ним. Все вопросы и выводы по гаданию остались вне круга наших сегодняшних дел. С другом Мирзо я договорился, что он отправит в наш лагерь одеяла и две машины с овсом и ячменем, а если еще и машину с углем то вообще хорошо. Так я ему и сказал. Затем попрощались и выехали из кишлака, уже, когда совсем стало светло.
Наши военной раскраски автомобили с БТРом во главе и бензовозами посередине внушали, видимо уважение окружающим, так как ни одна встречная вооруженная группа к нам не приставала. В результате мы достигли конезавода под Душанбе уже к вечеру.
Здесь мы узнали последние новости и решили, что обязательно надо заправиться, тем более что мы, как и обещали, бензовозы доставили на место в целости и сохранности. Неприятным моментом стало сообщение, что на базу “наехали” люди Алиева и выспрашивали о нас, и о том, где находится летний лагерь. Их очень заинтересовал вопрос о лошадях. Они пытались узнать, сколько лошадей ушло с нами, почему решили уйти и так далее. По всей видимости, их очень заинтересовали лошади, и вопрос взят ими на контроль. Значит, Алиев жив и здоров, и миссия нашего снайпера еще не закончена, или провалилась. Узнать можно будет завтра, только вот с базы надо исчезнуть. Они наверняка завербовали себе “помощников” из местных и завтра же с утра будут здесь. Моя интуиция подсказывает, что надо уходить прямо сегодня. Только вот куда? Надо подумать. А пока решили поужинать тем, что взяли с собой в дорогу, потом загрузить все, что просил не забыть взять отсюда Отец. Вряд ли у нас будет возможность посетить конезавод еще раз в ближайшее время, а оставлять какие либо ценные вещи кому-то, не в моих правилах.
Загрузив своими силами все, что нашли, мы, отправились на нефтебазу. Время было уже позднее и нас не хотели вначале даже слушать, но после долгих уговоров все-таки нашли людей, которые и заправили наши машины. Мы еще попросили несколько бочек с собой. А когда, разговаривая с “владельцем” при расплате я заикнулся о том, что нам нужны теплые вещи он прямо таки расцвёл и стал мне спихивать целый вагон с прибывшим товаром по ошибке, “не по адресу” пришедший к нему на железнодорожную ветку. И товар именно тот, какой нам нужен. А так как этот вагон “по ошибке” оказался у него на нефтебазе, то он ради нашей дружбы продаст все, что есть в вагоне нам и, причем по дешевке, почти даром, и прямо сейчас.
Естественно я заинтересовался этим, хотя и не показал виду. Даже стал отказываться:
- У меня машины запланированы под определенный груз, и на большее мы не рассчитывали. Кроме того если я должен купить зимние вещи, это не говорит, что я должен в темную рисковать ради нашей дружбы, платить деньги, а потом выбросить этот никому не нужный хлам.
Видя, как меняется выражение его лица, с заинтересованного на недовольное, я решил не перегибать палку, и стал ненавязчиво подыгрывать ему в его стремлении продать нам явно левый товар. Не только вещи эти меня заинтересовали, но и возможность найти на его складах укрытие от людей Алиева.
- Давай уж “брат” потратим остатки темной ночи и вместе посмотрим, что там есть и если это нам пригодится, то я куплю у тебя товар по оптовой цене. Идёт? Тогда поехали на твой склад. Кстати машины свои я сразу с собой возьму, может, и загрузим сразу. Я прав? Далеко этот заблудившийся вагон стоит?
Опешивший от моего напора, видимо он привык дела делать степенно и не торопясь, как, и положено деловому восточному бизнесмену, а еще вернее ворюге, он даже не стал возражать и только сказал:
- Хочу сразу предупредить, никаких накладных и расписок я тебе давать не буду. И вообще, будем считать, что этот вагон не мой, и я знать вас не знаю, и как вы там оказались, тоже не знаю. А вагон, кстати, стоит в одном укромном месте, которое знаю только я, и несколько моих родственников. Если мы туда приедем ночью такой большой компанией, то и выехать желательно ночью. Я думаю, что ты все понимаешь правильно и бежать кому-то закладывать меня не станешь, это и в твоих интересах тоже. А для вас там и укрытие неплохое будет. Да, да не удивляйся. Ко мне люди Алиева тоже заходили, очень их интересовали ваши дела и предупредили меня, что как только появятся мои бензовозы сразу же водителей к ним направить.
Но я для своих родственников не враг, и отдавать своих водителей им не стану. Машины пока спрячу, и водителей тоже. А про этот укромный уголок, как я сказал, никто не знает, и знать не должен. Вам я делаю исключение, вас здесь все равно скоро не будет. Я прав?
Он проговорил это с моей же интонацией и экспрессией и хитро так подмигнув, сказал, что тоже согласен не откладывать дело в долгий ящик, и согласен ехать прямо сейчас. Что мы и сделали, а я про себя подумал, что все хорошо складывается и не надо ничего выдумывать, ведь решился вопрос с укрытием, и это меня радовало.
Мы довольно долго ехали по темноте, два раза он выходил и открывал какие-то ворота, наконец, открыв очередные ворота, он с гордостью за себя сказал:
- Все. Мы на месте. Это когда-то был отстойник с холодильником, и сюда сгружали мясо для мясокомбината. Потом мясокомбинат перенесли в другое место. А холодильник остался, также и подъездные пути остались. Я это место давно надыбыл и прибрал к рукам. Поставил охрану, сделал липовые документы на несуществующую организацию, которая и является владельцем этой территории. Как видишь, никто и не вспомнил, что это принадлежало мясокомбинату. Вот так вот и делаются дела.
Но вы тоже люди нашей закалки. Захапать таких лошадей! Да вы скоро станете все миллионерами. То-то люди Алиева забегали. Вынюхивают, где вы, да как вас найти. Все ему мало. Хапает и хапает, и ведь никто ничего против него не скажет. Вся ментура в его подчинении сейчас.
Говоря без остановки, что не помешало ему подозвать сторожа и приказать ему показать водителям, куда “заныкать” машины, он предложил мне пройти с ним к вагону. Здесь стояло три вагона и к одному из них мы и подошли.
- Хоть и укромное место, но мы стараемся не держать здесь ничего особо ценного, вот только этот вагон с барахлом остался, поэтому я и уцепился за тебя. Два вагона уже почти пустые, только один с товаром. Сейчас мы готовим металлолом, как оказалось неплохо можно подзаработать на нем. С Китаем начинаем торговать, и они просят металлолом и алюминий в обмен на их товар. Туда металлолом, а обратно шмотки, хавчик, короче, то чего здесь у нас нет. Вот и приобрел вагоны по дешевке, а они еще и с товаром оказались. В одном были мешки с удобрением, в другом мебель и учебники для какого-то детдома, а в этом вот сам посмотри.
Он заставил сторожа открыть вагон и принести фонарь. С помощью фонаря я увидел тюки, некоторые из них были вскрыты и оттуда, видимо для просмотра содержимого, вытащены вещи. Это были куртки болоньевые с капюшоном, и болоньевые штаны. Не “Аляска” конечно, но довольно таки приличные и пухлые. Видно ватина не пожалели. Да, товар для нашего друга явно лишний. В Душанбе эти куртки не нужны, а тем более штаны на лямках. Но в горах могут и пригодиться. Видно было по вытащенным курткам что размеры и расцветки самые разные.
