У нас таковое на данный момент отсутствовало, поэтому пришлось воспользоваться ближайшей капсулой, благо от терминала она располагалась в нескольких шагах. Штурмовики сопроводили нас до «остановки» и убыли восвояси, оставив меня с напарником в компании начальства. Сама поездка заняла около пяти минут и завершилась в тамбуре шлюза научного отдела. Уж не знаю, совпадение это или так задумано, но отдел этот ютился в том же здании, что и Служба внутренней безопасности. Подполковник Калинин чувствовал здесь себя как дома, а вот кап-1 немного растерялся – не его епархия. В сопровождении безопасника мы довольно быстро добрались до небольшого, порядочно захламленного помещения, оккупированного троицей безумного вида парней из научной службы. Те дружно приняли нас с майором в оборот, ощупали со всех сторон и несколько раз просветили какими-то сканерами. Отобрали поклажу, причем особое внимание уделили моему снаряжению. Оружие тоже забрали, пообещав вернуть после обследования. Не удовлетворившись этим, заставили меня вылезти из бронекостюма, заменив его флотским комбезом на пару размеров больше, чем нужно. Покусились было на КПК, но тут я проявил твердость и с девайсом расставаться категорически не пожелал. Ученая братия ограничилась быстрым копированием его памяти. Трофейным шлемам, добытым на Базе-центральной, парни обрадовались, как дети новым игрушкам, и уже через пару минут заверили, что они в порядке и вскрыть их не составит труда.

От безумной троицы мы избавились минут через двадцать. Все это время Борщевский с Калининым терпеливо ждали, не сделав ни единой попытки ускорить процесс. Посему я решил, что пареньки дюже умные и могут принести пользу – если их, конечно, вовремя изолировать от общества. Впрочем, тут же выяснилось, что начальство нянчилось с нами из сугубо меркантильных соображений – все отобранное у нас имущество было запротоколировано и сдано ученой братии под роспись. Нас с майором тоже заставили расписаться, а заодно поставить автографы и в подписке о неразглашении. На этом вступительная часть закончилась, и нас разлучили – Волчару увел Калинин, а мы с Борщевским вернулись на все той же капсуле в жилой городок. Кап-1 тут же убыл в штаб, а я наконец добрался до собственного кубрика.

С наслаждением избавившись от одежды, залез в крошечную душевую кабинку и подставил лицо горячим струям. Однако долго предаваться блаженству мне не дали. Прошуршала переборка входного тамбура, и через несколько секунд в тесный санузел протиснулась Ольга.

– Вернулся, – прошептала она, прижавшись ко мне всем телом.

– Я же обещал, – сказал я и поцеловал ее в макушку. – Ты счастлива?

– Очень! – подняла она сияющие глаза. – Ты же знаешь, я диспетчер. Ты вернулся, и это самое большое счастье в моей жизни. Остальное неважно.

Я обнял любимую женщину, зарылся лицом ей в волосы. Некоторое время мы просто стояли и наслаждались близостью друг друга, потом она робко потянулась ко мне губами. Сверху лилась горячими струйками вода, затекала в глаза, скатывалась каплями по щекам, но нам она не мешала. Я усыпал поцелуями родное лицо, шею, плечи… плавно спустился к груди… Из душа мы выбрались через полчаса, но лишь для того, чтобы оккупировать заждавшуюся кровать. Плохо помню, что именно мы делали, да и неважно – главное, что мы были вместе и любили друг друга, долго, до полного изнеможения. А потом мы лежали рядом, укрытые одним одеялом, и слушали собственное дыхание. В этот момент до меня наконец дошло, что я дома. А дом мой, отныне и навсегда, там, где любимая женщина.

– Как ты узнала, что я вернулся? – тихонько спросил я, накручивая на палец непослушный Ольгин локон.

– Мишка Иванов позвонил, – отозвалась она. – Сказал, что жив-здоров, но я не верила, пока сама не увидела.

– Ты что, меня в коридоре караулила?! – притворно возмутился я.

– Не-а, – улыбнулась она уголками губ. – Сам же мне код от двери и от информера дал. Вот я и настроила уведомления. Ты как дверь открыл, мне сообщение пришло на КПК. Хорошо, что я не на дежурстве была. А то ждать бы пришлось.

– Действительно, хорошо. А сколько мы с тобой тут безобразничаем? Офигеть, почти три часа! И никто не вломился…

В ответ заверещал вызовом мой наладонник, который я перед походом в душ выложил на стол. Сглазил, м-мать! Я кое-как выпростался из кровати и подхватил чертов прибор.

– Кто там еще?!

– Хорош развлекаться, капитан! – вместо приветствия рыкнул Борщевский. – Закругляйся уже, сколько можно. И так три с лишним часа тебя отмазываю. Чтоб через двадцать минут был у меня в кабинете как штык!

– Есть!

Связь разорвалась.

– Начальство? – осведомилась Ольга, выбравшись из-под одеяла.

Как всегда, обворожительна, особенно обнаженная. Хотя такой я ее всего второй раз вижу. Привыкнуть не успел. И не надо привыкать, надо любоваться. Оно того стоит.

– Отвернись, – засмеялась Ольга и нагнулась за одеждой. – Дырку просмотришь. Или, скорее всего, к начальнику не успеешь. Вон какая бурная реакция!

– Да ладно, – смутился я. – Сама тоже хороша. Хватит изображать кошку, а то точно не выдержу.

– Иди уже! – отмахнулась она. – Опоздаешь.

Однако ничего не добилась – я упорно досмотрел до конца и, лишь когда она выскользнула в дверь, шепнув на прощание «до вечера!», взялся за собственный комбез. К Борщевскому я все-таки успел вовремя.

Система Вольф-1061, планета Бурная,

база космофлота «Северная»

16 марта 2535 года

Вчерашний день закончился предсказуемо – до самого вечера я загорал у начальства, пока не ввел его в курс дел на Ахероне. Майор Волчара по мере своих сил тоже участвовал в разговоре. К моему приходу он уже достаточно плотно пообщался и с высшим должностным лицом базы (Борщевским то бишь), выполнив официальную часть задания, и с безопасником Калининым, ввергнув того в состояние, весьма напоминавшее уныние. Собранные мной материалы ученая братия уже рассортировала, и часть из них поступила во владение сотрудников СБФ, порядочно добавив тем головной боли. Впрочем, к анализу они еще только приступили, каких-то результатов ждать нужно было через пару-тройку дней.

В награду за добытые сведения Борщевский поведал о судьбе остальных разведчиков, вместе со мной отправившихся посредством телепортации на Ахерон – землеподобную планету в системе Риггос-2 в глубине Фронтира. Связи с ней не было почти целое столетие, как раз с начала войны с легорийцами. Причем кап-1 различий между нами делать не стал, тем самым признав Волчару полноправным участником операции. Часть истории я уже слышал, спасибо Мишке Иванову. Остальное узнал сейчас.

Удачнее всего дела сложились у группы на Мьёллнире – похожей на Марс планете все в той же системе Риггос-2. Мичман Алексеев с лейтенантом Котовым благополучно перенеслись на планету и очутились в руинах главной верфи Системы. Первичный анализ обстановки показал, что руины – некоторое преувеличение. От колоссального комплекса, способного обслуживать линкоры (длиной, на минуточку, до четырех километров), причем не один зараз, осталось довольно много построек. В том числе корпус вспомогательного ремонтного дока, в котором во времена оны проходили ТО корабли поддержки флота – от фрегатов до легких крейсеров. Здание порядочно пострадало при орбитальном ударе, но по большей части лишилось верхних этажей, расположенных над землей. Минусовые уровни, в том числе и грузовой терминал, сохранились в неприкосновенности. Система отсечки сработала своевременно, поэтому частично потерян был лишь минус первый уровень. Оставшиеся три сохранили как ремонтную инфраструктуру, так и контуры жизнеобеспечения. Судя по найденным документам, остатки персонала эвакуировались на Ахерон, в самое пекло. Здание перешло в режим консервации, в каковом и пребывало прошедшее столетие, пока наши научники не сумели вклиниться в систему телепортации, оживив управляющий компьютерный комплекс. Тот врубил вентиляцию и энергоконтур, вывел в рабочий режим вспомогательный реактор и запитал телепорт.