А может быть и так – добыча,

Что убиваем мы, охотясь по долинам,

Таит для нас смертельный яд,

изобретенный человеком.

Приходят хищники, позарясь на добычу, —

Им нужно есть, чтобы иметь возможность

дать продолженье цепи жизни,

Но звенья той цепи

Разрушены смертельным ядом.

Шакал, неопытный в науке жизни,

Вкусив от плоти, ядом напоенной,

В мучениях бежит за кругом круг.

Отведав пищи, гриф взмывает к небу,

Взмывает ввысь он, чтобы насладиться

Парением в потоке струй горячих,

И вдруг, охваченный безумием мгновенно,

Отчаянно пытаясь удержаться,

Он тяжко-тяжко хлопает крылами —

И падает.

Порой случается, что дети гордых львов

Воспитаны бывают человеком,

Тем самым, что грозит оставить мир

Без нашего без племени златого.

Тогда под свист, под щелканье бичей

Двуногим ребятишкам на потеху

И к радости бушующей толпы —

хохочущей, визжащей, гомонящей —

Они свои показывают трюки.

Но представленье кончено – и снова

Мы, дети львов,

рассажены по клеткам

И ждем в тоске другого представленья.

Бог мой – с какой тоской

в глазах янтарных

Взирает лев на перемены в мире,

где некогда владычествовал он!

И вот теперь,

свернувшись в тесной клетке

и голову на лапу уложив,

Он – лишь одно печальное подобье

Тех гордых предков,

что бродили вольно

по изобильным долам,

склонам гор и темным чащам.

Нас убивает человек

лишь ради прихоти безумца злого,

Затем, чтобы свое тщеславие потешить.

Ему особо доставляет наслажденье

Убийство наших золотых отцов.

Мы, домочадцы, лишь от гнева плачем.

Вотще! И капли крови падают густой

на камень, лист и травы.

Что можем сделать мы?

Одно: спасаться бегством.

Мы, дети львов, оставшись без отца,

что нам давал защиту, можем лишь одно —

Спасаться бегством.

Приходят новые, свирепые отцы —

И убивают неродных детей.

А наши золотые матери и родичи

Все это терпят.

Проходит время —

и привыкают к новому отцу,

Рождают новых золотых детей

И их растят…

Льва убивает человек. Привычно!

А если вдруг случается наоборот?

«Убей его! Убей! Убей!» —

кричат другие люди.

И снова гибнет золотой отец,

И снова гибнет золотая мать,

И, нерожденные,

в ее мы гибнем чреве.

Но – неподвластные тебе мы, человек!

Другое племя мы!

Другой народ!

Мы – племя древнее,

Мы – древние хозяева земли.

А ты – ты разрушаешь мир,

У коего ты мог бы поучиться.

Бродили мы по горам и долам

Задолго до того, как на ноги ты встал.

Мы – древняя, великою природой

Отполированная форма жизни

Во многих сотнях поколений львов.

О человек! О будущем подумай,

о детях неродившихся своих,

О тех, кто в будущем появится на свет

у тех, кому лишь предстоит родиться.

Они припомнят, что ты натворил,

желая утвердить себя

Хозяином Земли!

Подумай хоть немного

о детях львов,

У коих отобрал ты землю!

О человек! Взгляни пытливым взглядом

и острым разумом своим пойми:

Все, что содеяно тобою против львов,

Против тебя же обернется!

О человек! Очнись, пока не поздно!

Покуда не порвал ты пуповину,

Твой род связующую

с матерью-землей.