Переправа через р. Сан 2 сентября

По австрийскому плану мобилизации 10 корпусов были привязаны к русскому фронту, а 3 корпуса (5‑я и 6‑я армии) – к сербскому. Они входили в первую очередь перевозок по сосредоточению (лит. А.). 4 корпуса (2‑я армия) образовывали вторую очередь – (лит. В.), которая могла быть направлена на тот или другой фронт.

Галиция. Солдаты запасаются водой в баклажки

Так как русская мобилизация началась в момент, когда Австрия рассчитывала быстро расправиться с Сербией, то она застала Австрию в период, когда на сербский фронт началась уже перевозка и 2‑й армии, составленной из 4 корпусов, которые намечались к перевозке в Галицию во вторую очередь. Специалисты по железнодорожным перевозкам высказали мнение, что немедленно свернуть большую часть из 2000 поездов, катившихся к Дунаю, в Галицию и перебить ими перевозку ближайших к Галиции корпусов – невозможно, так как это вызовет большую сумятицу. Пришлось довезти 2‑ю армию до Дуная, высадить ее там, вернуть на железнодорожные линии, ведущие к русскому фронту, подвижной состав, перевезти 1‑ю, 3‑ю и 4‑ю армии и затем, с 18 августа, в последнюю очередь, начать перевозку с Дуная в Галицию второй армии. Она попала только ко второй половине Галицийской битвы. Чтобы устранить затруднения, связанные с изменением развертывания, пришлось потерять много времени; только 4 августа было назначено первым днем общей австрийской мобилизации, и только в ночь на 6 августа началась массовая перевозка австрийских войск в Галицию. По крайней мере 4 дня были выиграны русскими из-за австрийской частной мобилизации.

Галиция. Гор. Галич. Отбитые нами у австрийцев орудия

Надеждам ставки на охват с обоих флангов австрийского развертывания не суждено было осуществиться. Весной 1914 года начальник австрийского генерального штаба Конрад фон Гетцендорф принял более осторожный план; считаясь с превосходством сил русских и со слабым содействием, которое в первый месяц войны могла оказать германская армия, Конрад отодвинул все развертывание австрийских армий к западу так, что главная масса австрийских войск – 1‑я армия Данкля и 4‑я армия Ауфенберга – собиралась между Вислой и Перемышлем и направлялась на участок от Вислы до Холма. Кроме того, на левом берегу Вислы наступал 1‑й австрийский и 1‑й германский корпус. Здесь, в общем, не менее 24 австрийских дивизий направлялись против 18 русских дивизий, причем с запада охватывали не мы, а австрийцы. Против наших 3‑й и 8‑й армий, наступавших с востока массой в 22 пех. дивизии, Конрад оставил заслон – 3‑ю армию Брудермана и группу Кевеша – силой не более 12 пех. дивизий.

Вступление русский войск во Львов

На стенах казарм в Львове изображены формы одежды австрийских войск. Пленные австрийцы дают объяснения их русскому офицеру

Австрийцы постарались захватить инициативу наступления, несмотря на то, что они опаздывали на 4 дня в сосредоточении, сравнительно с мирными предположениями, и на вероятное превосходство русских сил. Русская победа под Гумбиненом вызвала не только переброску из Бельгии германских корпусов, но и обращение императора Вильгельма II к австро-венгерскому верховному командованию с просьбой о скорейшем переходе в наступление, дабы помочь германцам отстоять Восточную Пруссию. 20 августа паника XVII германского корпуса подарила Ренненкампфу победу, а уже 22 августа 1‑я и 4‑я австрийские армии начали свое движение на север. Как русские армии шли на поражение в пределы Германии в конце августа и в ноябре 1914 года для сомнительных выгод англо-французов, так и Конрад поспешил, чтобы угодить Германии, с наступлением австрийцев, вначале успешным, но приведшим в результате их к поражению. Австро-венгерские кавалерийские дивизии были брошены вперед уже 15 августа, но самостоятельная работа конницы не имела успеха; кавалерия повсюду была с потерями отражена нашими передовыми частями (первый бой под Красником).

Группировка сил определила ход событий. 23–27 августа наша 4‑я армия ген. Эверта в борьбе с превосходящими силами австрийцев испытала ряд неудач и была вынуждена отойти на ближайшие позиции к югу от Люблина. Наше стратегическое развертывание, допустившее такую слабость 4‑й армии, было явно ошибочным. Но современная обстановка, вопреки известной мысли Мольтке, допускает исправлять и ошибки в первоначальном развертывании: с 25 по 30 сентября полился непрерывный поток подкреплений, перебрасываемый по железной дороге к 4‑й армии и на оба ее фланга, увеличивший здесь наши силы с 7 до 17 дивизий. Кроме 3 второочередных дивизий, опоздавших к началу боев на фронте 4‑й армии, сюда были переброшены находившийся в пути с Кавказа III Кавказский корпус и XVIII и Гвардейский корпуса, являвшиеся частью собиравшейся у Варшавы 9‑й армии. Группа войск, собиравшаяся на правом фланге 4‑й армии, была объединена в составе 9‑й армии. Уже 27 августа австрийцы почувствовали возросшую силу русского сопротивления; для усиления армии Данкля в ночь на 29 августа был переправлен у Юзефова австрийский корпус Куммора, а в ночь на 5 сентября – германский ландверный корпус Войрша. Тем не менее наше положение к югу от Люблина становилось все устойчивее, инициатива переходила к нам, а очищение левого берега Вислы австро-германцами открыло простор действиям нашей кавалерии ген. Новикова, который глубоко продвинулся вверх по левому берегу Вислы.

Моментом решительного перелома надо считать 1 сентября, когда австрийский X корпус, желая использовать промежуток между 4‑й и 5‑й русскими армиями для охвата левого крыла 4‑й армии, захватил станцию Травники на жел. дороге Люблин – Холм. Уже 2 сентября спешно собранные нами 30 батальонов из состава 3 корпусов под командой ген. Мрозовского нанесли у сел. Суходолы сильное поражение X австрийскому корпусу. С этого момента неприятелю приходилось думать только об обороне.

Так как армия Ауфенберга следовала уступами назад по отношению к армии Данкля, то и столкновение ее с 5‑й русской армией ген. Плеве имело место на 3 дня позже. Большая часть 5‑й армии – XIX, V и XVII корпуса – 7 пехотных дивизий, в течение 26–30 августа вступили во встречный бой с 10 австрийскими дивизиями армии Ауфенберга в районе к северо-востоку от г. Томашова. Значительные промежутки отделяли это поле сражения от соседних – 4‑й и 3‑й армий. Эта Томашовская операция представляет большой интерес вследствие чрезвычайно сложных положений, получившихся в результате желания обеих сторон – нанести противнику фланговые удары, и обилия превратностей судьбы боевых столкновений. В один и тот же день, 28 августа, русский центральный V корпус уничтожил 15‑ю гонведную дивизию, глубоко охватившую наш XIX корпус, а XIV австрийский корпус смял фланговым ударом большую часть нашего XVII корпуса. К концу сражения австрийцам удалось нас широко охватить, однако наше положение являлось вполне удовлетворительным.

Австрийцы сильно выдохлись, для фронтального натиска у них не имелось энергии, беспрерывная паника уничтожала плоды их успехов – кавалерийские дивизии исчезали, все левое их крыло, вышедшее нам почти в тыл, под натиском конницы Абрама Драгомирова в панике откатилось в последний день назад, на линию своего фронта. Однако под влиянием сведений о катастрофе, постигшей армию Самсонова, командующий армией ген. Плеве, чрезвычайно энергично руководивший до того операцией, не выдержал и вечером 30 августа дал своей армии приказ отступать.

Австрийцы получили передышку, в которой чрезвычайно нуждались. С 13 августа наша 3‑я армия, а затем и 8‑я начали наносить сильные удары оставленному против них заслону 3‑й австрийской армии и группе Кевеша. При почти двойном превосходстве наших сил и при введении в бой австрийских сил по частям, эти бои – на р. Золотой Липе, а затем на р. Гнилой Липе – привели к вечеру 17 августа к полному разгрому австрийского заслона. 2 сентября нами был занят Галич, а 3 сентября – без боя – покинутый в панике австрийцами Львов.