— Телосложение, рост, цвет волос, платье, белье, даже родинка на плече — все это свидетельствовало о том, что найденное тело принадлежит молодой графине. Но лицо сильно разбито при падении, и опознать его невозможно. Кажется, мы опять зашли в тупик. Я теперь уже начинаю сомневаться, сумеем ли мы когда-нибудь найти объяснение этой загадочной истории.

— Мне кажется, — заметил Нейман, — прежде всего надо убедиться, что гувернантка Кингбурнов — действительно та особа, которую мы разыскиваем.

— Вы узнали адрес Кингбурна?

— К сожалению, нет.

— В таком случае писать ему не имеет смысла.

— Я найду его, — заверил полицейский комиссар. — Готов хоть завтра отправиться в Америку.

— Поезжайте, — сказал Гаген. — Найдите этого Кингбурна и во что бы то ни стало разузнайте, действительно ли его гувернантка — Мария Рихтер. Поезжайте со всеми удобствами, господин инспектор, таково мое желание. Завтра же я выдам вам чек на Нью-Йоркский банк. А пока что примите мою благодарность за ваши труды.

Вскоре инспектор откланялся и ушел.

Гаген обратился к Милошу.

— Ты слышал и знаешь теперь достаточно, чтобы понять суть происходящего. Но будь осторожен. Нам надо проникнуть в тайну, окружающую все, что связано с этой Марией Рихтер.

— Я понял, ваша светлость.

Милош поклонился и вышел из дома доктора Гагена через заднюю дверь.

XXX. НОЧЬ В ЗАМКЕ

Последнее время фон Митнахт находился под домашним арестом. Хотя особа, обвинявшая его в убийстве, отправлена была в сумасшедший дом и он мог бы считаться вышедшим из дела, свободу управляющий еще не обрел.

Графине пока что было не до него. Для полного торжества своих планов ей недоставало одного — скорейшего получения наследства погибшей падчерицы. Однако требовать эти деньги открыто она пока не решалась, так как следствие все еще не было закончено.

В то время как графиня вынуждена была сдерживать свою алчность, терпение управляющего подходило к концу. Он теперь думал только об одном: как можно скорее получить свою долю и уехать отсюда подальше. Он уже мечтал о тех удовольствиях, которые ожидают его, когда он станет владельцем полумиллионного состояния.

Ему надоело ждать, и он готов был на все. Хватит ему быть слугой. Настало время сделаться господином. Узнав, что графиня ездила в город, он целый день ждал, что она придет к нему и обо всем расскажет, но она не пришла. Ждал он и на следующий день. К вечеру терпение его лопнуло, и он сам отправился к ней.

В покои графини он вошел без доклада. В прихожей никого не было, и он направился прямо в кабинет.

Графиня сидела за письменным столом, когда зашуршала портьера и показался мрачный фон Митнахт. Графиня встала и в сильном волнении шагнула ему навстречу, потому что лицо управляющего было перекошено от ярости, и графиня решила, что произошло какое-то несчастье.

— Что случилось? — вполголоса спросила она.

— Случилось? — прорычал он. — Ничего особенного, если не считать того, что я не только сижу взаперти, но еще и нахожусь в полном неведении, как продвигаются наши совместные дела. Но я все равно все узнаю! Тебе ничего не удастся от меня скрыть.

— Почему ты разговариваешь со мной таким тоном? — холодно спросила графиня.

— Потому что ты считаешь меня дураком — так надо понимать, — хотя сама делаешь глупости гораздо серьезней. Зачем ты пустила в замок чужого? Что ему здесь надо?

— Ты говоришь о новом лесничем? Но мне надо кем-то заменить Губерта.

— Ужасная неосмотрительность с твоей стороны. Разве мало тебе всяких проходимцев, которые так и льнут к тебе?! Впрочем, поступай как знаешь, мне все равно. Я не собираюсь здесь долго оставаться. Терпение мое лопнуло, я хочу убраться отсюда как можно быстрей.

— Ты хочешь уехать, Курт?

— Да, и как можно дальше.

— Уж не в Америку ли ты собрался?

— Может быть, и туда, — уклончиво ответил Митнахт.

— Кстати, вчера я узнала, что полицейский инспектор Нейман тоже собирается в Америку — разыскивать Марию Рихтер.

— Мне нет дела до того, что ты вчера узнала! — с досадой вскричал фон Митнахт. — Мне нужно только то, что ты вчера получила.

Графиня окинула пристальным взглядом своего управляющего и поняла, почему он ворвался к ней и что означают его мрачный вид и вызывающий тон.

— Ты, кажется, думаешь, что я получила наследство, но ты сильно ошибаешься, — произнесла она ледяным тоном.

— Все равно ты можешь получить его в любой момент. Я устал ждать и хочу получить мою долю немедленно.

Впервые фон Митнахт высказал свое требование столь откровенно и решительно, и это взорвало графиню.

— Имей в виду, — гордо произнесла она, — я еще больше хочу отделаться от тебя, чем ты — получить деньги. Но денег у меня пока нет, и я поневоле должна терпеть твое присутствие в замке.

— Меня мало заботят твои желания. Кроме того, не забывай, что ты в моих руках. Одно мое слово — и тебе конец.

— Ступай вон! — вне себя вскричала графиня. — Я запрещаю тебе заходить сюда и разговаривать со мной в таком тоне! — Подавив вспышку гнева, она после паузы продолжала более спокойным тоном: — Ты напрасно пытаешься запугать меня своими угрозами. Не мне, а тебе надо бояться. В случае чего, не мне, а тебе придется ответить за все.

Фон Митнахт презрительно усмехнулся в ответ.

— Не шути, пожалуйста, — сказал он, — я давно знаю эту твою манеру.

— Сколько, по-твоему, я должна тебе? — презрительно спросила графиня.

— Во-первых, ты должна мне за мое молчание. Неужели тебе надо напоминать, что я имею в виду? Ты думаешь, если дело с Лили…

— Тс-с, молчи! — прошипела графиня.

— Ты считаешь, что виновата меньше моего? Мы поделимся, Камилла, — как прежде, заметь. Мы поделимся поровну. Полученными деньгами или степенью вины — но поровну. Но это еще не все. Припомни об одном порошке, который ты мне дала.

— Что ты имеешь в виду?

— Разве это был не яд? — зловещим шепотом спросил фон Митнахт. — Разве его не было достаточно, чтобы отравить весь замок? Этот бесцветный порошок называется стрихнином. Отличное средство избавиться от ненавистной особы — быстро или медленно, смотря по обстоятельствам…

Графиня протянула вперед руки, как бы пытаясь защититься, лицо ее исказилось от ненависти.