— Вот что пришло мне в голову, — вдруг сказал Леон, вставая. — А что если бы вам, графиня, с вашим богатством и сердобольностью, самой не выстроить подобное же заведение? Его можно было бы расположить в лесу…

Графиня подошла к Брассару и с улыбкой положила ему руку на плечо.

— Оставьте пока эти планы, мой юный медик. Пока будем заботиться только о том, чтобы нам отдали Лили, и это будет для вас лучшим отмщением.

— Вы можете вполне положиться на меня в этом деле, — сказал Леон, сверкнув глазами.

— Через час мы поедем с вами в больницу Святой Марии. Я беру вас с собой, чтобы доказать, что питаю к вам полное доверие… Прикажите заложить карету, капеллан. Вы тоже поедете с нами.

Леон был очень доволен.

Через полчаса все трое ехали к железной дороге.

Филибер, знавший о родственных связях Леона и графини, сейчас не мог понять, как ему себя вести по отношению к Леону. Однако незаметный знак графини дал ему понять, чтобы он вел себя так, как будто ни о чем не догадывается.

По приезде в больницу графиня послала своего лакея узнать, можно ли увидеть директора. Лакей скоро вернулся, приглашая графиню пройти в кабинет. Графиня с капелланом проследовали к директору, а Леон остался в приемной.

Веселая улыбка мелькнула на его лице при мысли, что он снова в доме, из которого недавно по милости директора был удален. Он чувствовал ненависть к директору, к новому доктору, да и вообще, ко всему заведению, а когда он ненавидел кого-нибудь, то употреблял все силы, чтобы удовлетворить эту ненависть.

Пока он предавался мыслям о превратностях судьбы и об отмщении, графиня беседовала с директором, а в глубине кабинета стояла Дора Вальдбергер.

— Признаюсь вам, господин директор, — начала графиня, — меня крайне удивила отставка прежнего доктора. Я вполне убеждена, что только благодаря ему больная была возвращена назад.

— Мне очень жаль, — возразил директор, но капеллан уже перебил его:

— Попытка бежать не так опасна, как последний инцидент, о котором мы узнали недавно.

— Последние события в вашей больнице показали, что несчастные, попадающие в ваш дом, постоянно подвергаются опасности, — поддержала капеллана графиня. — Мне их искренне жаль, а поэтому я хочу забрать к себе в замок ту самую больную, которая выдает себя за мою падчерицу.

— Надеюсь, что благородное и великодушное намерение графини не встретит с вашей стороны препятствий, — тут же добавил капеллан.

Директор сделал сиделке знак выйти, после чего обратился к графине и капеллану:

— Мне очень жаль, что я должен отказать вам, но я не в состоянии отпустить больную, о которой вы говорите. За ней установлено особое наблюдение. Оно тем более важно, что, по словам моего нового, очень ученого помощника, больная нисколько не страдает расстройством умственных способностей.

— Я полагаю, что заключение городских врачей заслуживает большего доверия, нежели мнение вашего помощника, который, вероятно, обманут хитростью больной или же видел ее только в минуты просветления. Но я приехала не для того, чтобы разговаривать об этом, а для того, чтобы получить от вас ответ, могу ли я взять к себе больную.

— Мне очень жаль, что приходится вам отказывать, — повторил директор, пожав плечами.

— Значит, вы решительно настаиваете на этом? — спросила ледяным тоном бледная графиня.

— Подумайте хорошенько, — вторил ей капеллан.

— Мне нечего думать, господа, я не могу отдать вам вверенную мне больную, — решительно произнес директор.

— Я не советовал бы вам упорствовать, — не сдавался Филибер.

— Довольно, господин капеллан, мы получили ответ, — пресекла дальнейшие его попытки графиня. — Господин директор сам должен понимать, насколько далеко простирается его власть. Если в заведении случится еще что-либо подобное, мы примем свои меры. Это мое последнее слово.

Холодно поклонившись директору, графиня в сопровождении капеллана направилась к выходу.

В приемной графиня нашла Леона Брассара в обществе Доры Вальдбергер.

Когда по знаку директора Дора вышла в приемную, она увидела перед собой отставного доктора. Оба они, еще недавно бывшие врагами, теперь, казалось, воспылали друг к другу взаимностью. Сейчас Дора куда более ненавидела нового доктора, а Леон не без основания имел свои виды на сиделку. Она хотела пройти, но он остановил ее.

— Теперь-то вы, пожалуй, хотели бы видеть меня на его месте, — тихо сказал он.

— Что ж, пожалуй. А что вас сюда привело снова, господин Самсон?

— Я лишь провожаю графиню, — ответил он. — Мы хотели забрать Лили. По доброте своей графиня хочет создать собственную больницу для умалишенных, и тогда, я уверен, вашему заведению придет конец.

— Графиня — больницу? — переспросила Дора.

— Да. Для этого она уже пригласила меня в замок. Что если и вам в новом заведении предложат хорошее жалованье?

Сиделка растерянно пожала плечами.

— А что здесь знают о намерении графини? — поинтересовалась она.

— Пока ничего, и вам я тоже рассказал по секрету, — предупредил Леон. — Пока точно еще ничего не решено, все зависит от обстоятельств. Если нам отдадут графиню, то дело расстроится.

— Нет, не отдадут, я слышала это.

— В таком случае, больница будет закрыта.

— А этот новый доктор, — злобно сказала Дора, — при нем я ни за что не останусь. Это шпион. Он за всеми следит, от него нет покоя даже ночью. Все он переиначил, ничем не угодишь.

— Я уже сказал, что скоро ваше заведение закроется, — повторил Леон. — И тем лучше для нас с вами, Дора. На деньги графини мы устроим новое.

Дверь отворилась, и в приемную вошли графиня с капелланом. Слова же Леона пробудили в сердце Доры новые надежды.

Директор хотел проводить гостью, но та наотрез отказалась, демонстрируя свое явное неудовольствие.

Увидев графиню, Дора низко поклонилась и, схватив полу ее платья, раболепно поцеловала. Графиня сразу же поняла, что сын ее успел склонить сиделку на их сторону. Она ничего не сказала, только бросила на Дору взгляд, который та отлично поняла.

«Он не отдает ее, — подумала Дора Вальдбергер. — Но ничего, это устроится иначе».

Графиня кивнула и пошла вперед с Филибером. Леон с Дорой следовали за ней.

«Это устроится», — подумал и Леон.

Графиня со своими спутниками села в экипаж, и они отъехали от больницы.