Земля дрожала, словно в судорогах корчась, то ли от боли, то ли от чего ещё. Вдруг горы раскололись в том месте, где стояла башня, вернее должна была стоять. И трещины пошли, ломая горы на тысячи частей. Две трещины прошли от Навны с двух сторон. Речушка вмиг исчезла, словно провалилась в бездонную расщелину, да это так и было. Из расщелины наружу стала вырываться огненная лава...
Не испугалась Навна, и это жизнь ей сохранило. Стоя на оазисе, который вырос из слёз любви её, она всем сердцем возлюбила Яро-Света и крикнула:
- Где ты, Яро-Свет? Любимый мой!.. Откликнись!.. Да что же я?.. Иду к тебе, где б ни был ты.
И вспомнила, как Навна, что она не только Навна - но и...Нина и... Яросвет не только Яросвет, но и Виктор, который победителем себя назвал...
...И цепь замкнулась - начало и конец соединились... Что это?.. Всё вдруг вспыхнуло сиянием радужным. Нет, не радугу увидела она, а всё пространство засверкало, звонкими цветами наполняя Землю, но вот и сама Земля исчезла будто - все предметы, горы, пропасти, селения и даже звёзды, солнце и луна - один лишь свет остался, его сияние в радужной перекличке.
Что это?.. Это небо опустилось, прикрыв собою землю, потому что Навнушка и Нина и тысячи других, единым стали Разума кристаллом. И вспыхнул тот кристалл, всю бесконечность светом наполняя. Исчезла тьма совсем, весь тёмный космос дивным светом засиял. Вуаль цветная колыхалась чудно в прекрасной Навнушки душе... и крикнула она опять:
- Мой милый!.. Мой любимый!.. Приди, приди, приди!.. - и змейки розовые и червонные устремились от неё уже не в бесконечность - в беспредельность, красотою света и звука дивного, наполняя всё вокруг.
Планета стала проявляться. И горы и поля, леса и океаны, и остальное всё. Ландшафт менялся быстро, сменяя образы, рельеф, структуру всю... Там, где горы были, вдруг океан зарокотал, а где леса шумели, горы проявились. Всё это будто бы единым было и разделялось почему-то иногда. А где же?.. И поняла, что это она всё разделяет в своём сознание, чтобы понять по видимому всё, всё рассмотреть и изучить, всему названье дать, узнать всему предназначение. Но где же Яросвет?..
- Откликнись!.. Милый!
----------------------
Свет не исчез - напротив, сама земля сияла дивным светом и всё кругом... Вдруг стон услышала она и поняла, что стонет Яросвет. Метнулась Навна вверх, в сияющее небо и вскоре увидела его... с раной в груди?.. Он знаком руки остановил её порыв, пытаясь что-то ей сказать, но говорить не надо было, всё поняла она!.. Рассыпалась на биллионы искр, исчезла вовсе, вбирая свет в себя, и Яро-свет в ней растворился, лишь иногда небольшими искрами напоминая о себе.
Вдруг боль ужасная пронзила всё сознание, в нём появился чёрный ком огня. Не испугалась Навна, да и терпеть она умела и могла. Ждала, что чародей предпримет. И вспомнила, что говорил ей Яросвет: - "Остаться чистой и прозрачной"... и свет исчез совсем. Одна прозрачность-чистота и... чёрный ком, который принял форму человека и чёрный луч метнул куда-то в бесконечность.
Вздрогнула прозрачность, но не окрасилась ни чем. Форма чародея стала расплываться, и понял он, что некуда бежать. Там, куда попал он, нет времени и нет пространства - здесь бесконечность и ноль равны и вечность здесь равна мгновению. И эта чистота-прозрачность сжимала всё сильней, он закричал, поняв, что исчезает, собрал все силы против чистоты, чтобы хотя бы свет в ней появился, но чистота была прозрачной.
Сжимался чародей в ком чёрный всё сильнее, вдруг разорвался, разлетаясь искрами, сначала тёмными, которые, чем дальше разлетались, становились всё светлее. И вспыхнул Ярый Свет, собою, заполняя всю прозрачность, словно обнимая радостью саму любовь и красотою душу Навны наполняя.
---------------------
- Яросвет!.. Ты хоть живой?.. Яросвет открыл глаза, услышав голос Навны, поморщился, ответил:
- Какой жаргон... и вообще, откуда это слово - смерть,.. взялось?..
- Не знаю... только ты ранен был, я видела...
- Был!.. И что?.. Скажи, а ты можешь умереть?
- Не знаю. Вообще-то я не слышала, что б умирали, но погибают точно... Ну когда враг иль зверь какой, как мама у тебя!?.
- Да уж?.. В пасти дракона должна была погибнуть.
Яросвет сел, оглянулся. Вокруг шелестела пахучая трава - цветущая поляна. Пахло мёдом. Тем мёдом, что он помнил почему-то в двадцатом веке, за миллионы лет отсюда.
- Но почему в двадцатом веке?.. И Нина?.. Откуда?
Навна посмотрела на него как-то задумчиво и грустно.
- Почему я их не знаю?.. Хотя мне кажется, что знают меня все?
И вспомнил Яросвет, и голограмму в воздухе соорудил, увидел Виктора и Нину...
- Родная, милая моя, ты их не знаешь, потому что первая. Как первая, ты есть во всех, как детство чистое!.. их детство. Но ведь и знаешь уже многих, когда богиня ты - ты завершение пути и потому в богине всё и все - начало и конец, соединяясь, объединяют всё в себе. Начало чистотой, конец же опытом пути и вместе красотою творчества в сотворчестве с Творцом при усмотрении Истины самой... пусть на мгновение... сияют.
- Как чудно и непонятно говоришь, ведь Навна я сейчас, а не богиня.
Он помолчал, обнял её, прижал к себе:
- Навнушка!.. Прости, забыл... наверно потому, что Яро-Свет всегда я - прежде Яросвет и здесь я Яросвет, который первый и последний сразу, - немного помолчав, добавил: - Показывай где драги или драки, пора нам их тряхнуть, чтобы на пару миллионов лет забыли к вам дорогу.
Она аж рот от удивления открыла:
- ?..
Он понял, сообщил:
- Это много!.. Тьма тьмущая годков...
- Да знаю я, но... возможно ль это?
- Да! Пошли - и весело расхохотался.
-------------------
Не успела опомниться она и вот уже опять в горах, и сверху смотрят вниз в долину. А над долиной кружатся драконы, огнём пылают, то собираются гуртом, то разлетаются по всей округе. Внизу город каменный, там люди и ... джины. Джины, но не великаны, чуть-чуть людей побольше и попрозрачней или эфирней, да и драконы не все драконы, есть и просто мыслеформы, хоть и похожи на драконов.
Понял Яросвет, что кто-то из мира этого использует энергии тончайшие... их уплотняет и создаёт по образу... и своему подобию. Вернее создавал, но совладать не смог и вот теперь подобие владеет и творцом. Вот почему не любят эти твари людей, что им не поклоняются, то бишь не питают.
- Яросветик!.. Смотри - их очень много.
- И что? Вот думаю, надо ли нам с ними биться.
- Как?..
- Могу я разом всех уничтожить, но что это даст? Есть, вернее должен быть здесь тот, кто правит всем... - помолчал немного: - Парадокс какой-то, ведь этот некто, даже не кто, а что - размазанный туман, но почти бессмертный.
Навна промолчала, ждала, что Яросвет надумает, что делать будет. Он повернулся к ней, посмотрел с улыбкой на устах. Она аж покраснела почему-то...
- Ты чего?..
Он засмеялся весело, она совсем смутилась, но он не обращал внимания, взял за руки и... вдруг земля как бы ушла куда-то из под ног... Не первый раз так было, но всё привыкнуть не могла ни как.
-------------------
Они уже в пещере и... о, ужас!.. В углу стоит или сидит дракон огромный... и много голов!.. и все огнём пылают.
- Горыныч здравия тебе и долгих лет! - промолвил Яросвет.
Тот замер, и недоуменно, перестав огнём пылать, спросил:
- Ты кто?
- Я Яросвет, а это Навна - чистота сама и нежность, сама невинность, но мадонна.
- Сложно говоришь, придётся наказать за это - и три струи огня метнулись к Яросвету с Навной. Навна зажмурилась от страха или не от страха, ведь бояться не умела. Яросвет же засмеялся, вспыхнул огнём лиловым, который струйками метнулся к головам дракона, обручами света окружил шеи у дракона, да так, что испугался он, взмолился Яросвету:
- О горе мне,.. Не зря Горынычем зовут?.. Вроде сам горе должен сеять, да только горько самому...
- Скажи Горыныч лучше, кого ты охраняешь?
